В лапах страха - Александр Юрин

Занятый мыслями, Вячеслав Сергеевич машинально свернул на кухню.

Светка как раз заканчивала притирать: она быстро поднялась и, скомкав почерневшее полотенце, брезгливо сунула в мусорное ведро.

Вячеслав Сергеевич присел на табурет, посмотрел на замершую в нерешительности девочку.

— Вы со мной будете разговаривать? — испуганно спросила Светка, не зная, куда деть руки. — Или родителей подождёте?

— Ну, судя по размаху вечеринки, родителей ты с минуту на минуту точно не ждала.

Светка понурила голову.

— Извините.

— Да ничего страшного, — улыбнулся Вячеслав Сергеевич, рассматривая собственные ладони. — В гостиной осталась тара из-под спиртного, не забудь вынести.

Светка покраснела пуще переваренного рака. Сейчас ей хотелось улететь, как никогда раньше, но куда уж там — настала пора сложить крылья и платить по счетам. Хватит всякий раз ускользать от расплаты. Если совесть не в состоянии наставить на путь истинный, так внимай постороннюю волю.

Вячеслав Сергеевич бросил изучать руки, глянул на сгорающую от стыда девочку.

— Ты ведь не пила?

Светка отрицательно мотнула головой.

— Хорошо. Зачем же тогда пускать в квартиру весь этот сброд?

— Они ведь друзья, — Светка открыто посмотрела в глаза учителю — в этом она не сомневалась.

«Ой, а так ли уж и не сомневалась?! Опять ты в принципы, подруга!»

Вячеслав Сергеевич кивнул.

— Друзья — это, конечно, хорошо. Но неужели ты не понимаешь, из-за чего именно они с тобой дружат?

— Я не дура. Я всё понимаю.

— И что же ты сама думаешь по этому поводу?

Светка злобно повела плечом.

— Вы об этом хотели со мной поговорить?!

Вячеслав Сергеевич смутился.

«Действительно, — нехотя заворочалось в голове, — чего это ты такое несёшь? С кем именно дружить — это личное право девочки. Какое ей дело до чужого мнения. Тем более, мнения учителя. Сейчас, вот, замкнется, как они любят это делать, — тогда всё, пиши-пропало!»

— Нет, — сказал вслух Вячеслав Сергеевич. — Прости. Это, конечно, не моё дело, чем ты занимаешься в свободное от учёбы время и с кем водишь дружбу. Но всё равно, согласись, то, что я здесь увидел, не в какие рамки не лезет. К тому же сегодня вечером вы должны были веселиться совершенно в другом месте. Я надеюсь, ты меня понимаешь… Не разгони я так вовремя этот ваш сабантуйчик — прости, не знаю, как выразиться помягче, — ещё неизвестно, чем бы всё закончилось. А знаешь, кто бы остался крайним, случись что?

Светка пожала плечами:

— А чего бы ТАКОГО могло случиться?

— Светлана, ты ведь сознательная девочка и прекрасно понимаешь, что именно я имею в виду. Дружба с взрослыми мальчиками в твоём возрасте ещё никого до добра не доводила. А если привлечь сюда пустую квартиру, спиртное, а так же, отсутствие всяческого контроля со стороны взрослых, — то сама подумай, во что бы могла перерасти эта ваша, так и быть, вечеринка. А спросили бы, естественно, с меня — потому что не доглядел.

Светка неумело насупилась.

— Может, тогда ошейник сразу наденете?

— Так или иначе, как именно себя вести — решать тебе. Я могу только посоветовать. А вот прислушиваться к моему мнению или нет — это уже твоё личное право, — Вячеслав Сергеевич помолчал. — Пообещай мне только одно: что ничего подобного больше не повторится. Никогда. Ты очень хорошая девушка, и я бы не хотел, чтобы ты наделала непоправимых ошибок уже сейчас. Тем более, пытаясь выделиться в глазах друзей.

Светка неловко кивнула.

— Обещаю.

— Что ж, хорошо. Думаю, с этим мы всё же разобрались, — Вячеслав Сергеевич улыбнулся. — Теперь основное, ради чего я, так сказать, и пришёл. Присядь. Кстати, где твой брат?

— В своей комнате, рисует.

Светка с трудом оторвалась от раковины, перешагнула через любопытного Умку, двинулась к столу, который, в свете последних событий, превратился в некое подобие исповедальни.

Вячеслав Сергеевич внимательно следил за перемещением девочки, отмечая про себя, что та держится довольно сносно.

«Особенно если учесть, что она наверняка догадывается, о чём именно пойдёт речь».

Медленно качнулась юбка, и на голой коленке обозначились следы крови.

Вячеслав Сергеевич глупо моргнул, машинально потёр переносицу.

«Что это? Просто обман зрения или очередная реальность?..»

Светка села на стул напротив и, будто прочитав мысли учителя, натянула юбку на колени.

Алое пятнышко пропало.

«А было ли оно?..»

Вячеслав Сергеевич с трудом оторвал взгляд от угловатых коленей девочки и попытался вглядеться в лицо ученицы.

Светка смотрела прямо перед собой, словно преступник на допросе у следователя, не желая выдавать эмоций.

— Светлана, родители никогда не прикасались к тебе? — в открытую спросил Вячеслав Сергеевич, сам не понимая, откуда взялась столь бесшабашная уверенность.

Лицо девочки сохранило завидное спокойствие, словно ей бросили стандартное: «Как дома дела обстоят?» Она только жалобно посмотрела на замершего в ожидании учителя и еле слышно произнесла:

— Почему?

Вячеслав Сергеевич растерялся — от былой уверенности не осталось и следа.

— Что — почему, Светлана?

— Почему вы все пристаёте с одним и тем же? Какое вы имеете право?! — Светка говорила всё громче и выразительнее, словно перед нею возвышался пюпитр с нотной грамматикой, где каждая новая страница громогласно взывала: «Быстрее, быстрее… и ещё быстрее!»

— Светлана, успокойся. Я не знаю, почему поставил вопрос именно так. Прости меня, — Вячеслав Сергеевич помедлил, пытаясь подыскать нужные слова. — Но мне всё равно необходимо услышать на него ответ. Именно от тебя.

— Зачем? — Светка вновь осела в минор.

— Я просто хочу понять, как складываются взаимоотношения между тобой и родителями, — Вячеслав Сергеевич заглянул в глаза девочки, но там читалась только явная неприязнь ко всему живому.

— Вы совсем другое спросили!

— Да… Это я поспешил. Ещё раз прошу меня извинить, — Вячеслав Сергеевич понял, что нужна пауза, иначе столь необходимая беседа закончится так и не успев начаться. Однако вслух он сказал совершенно иное: — Просто даже невооружённым взглядом заметно, что у вас не всё благополучно.

Светку затрясло.

— У папы брат разбился, — о каком благополучии вы рассуждаете?!

Вячеслав Сергеевич шумно выдохнул — на горизонте действительности явственно маячил тупик. Сложившаяся ситуация грозила самым настоящим обвалом, под руинами которого оборвётся последняя ниточка, при помощи которой пока ещё можно наладить взаимопонимание. Хотя чего-то иного ждать просто не приходилось.