Оно - Стивен Кинг

— Но ты говорил, что испугался. С какой стати призраку Джорджи пугать тебя?

Билл поднес руку ко рту, вытер губы. Рука заметно тряслась.

— Он, вероятно, з-з-злился на ме-еня. Я по-о-ослал его на у-у-улицу с э-этим ко-о-о-о… — произнести это слово он не смог, поэтому взмахнул рукой. Ричи кивнул, чтобы показать, что понял Билла… но не в знак того, что соглашается с ним.

— Я так не думаю. Если бы ты вонзил ему нож в спину или застрелил, это было бы другое дело. Даже если бы дал ему заряженное ружье отца, чтобы он с ним поиграл. Но мы говорим не о ружье, а всего лишь о бумажном кораблике. Ты не хотел ему ничего дурного; более того, — Ричи поднял палец и наставительно, как прокурор, покачал им перед Биллом, — ты лишь хотел, чтобы малыш немного поразвлекся, так?

Билл задумался, изо всех сил пытаясь в точности вспомнить прошлое. Слова Ричи сделали, казалось бы, невозможное: впервые за долгие месяцы он уже не так тяжело воспринимал смерть Джорджа, но какая-то его часть с холодной уверенностью продолжала настаивать, что никакого облегчения он испытывать не может. Разумеется, вина лежала на нем, утверждала эта часть; возможно, не вся вина, но доля — точно.

Если бы не лежала, откуда взялось холодное место на диване между родителями? Если бы не лежала, как получилось, что за ужином теперь никто ни с кем не разговаривал? Только стучали ножи и вилки, пока ты больше не мог этого выносить и спрашивал, можно ли тебе вы-ы-ыйти из-за стола.

Все выглядело так, будто он сам был призраком, существом, которое говорило и двигалось, но слышали и видели его смутно, существом, которое вроде бы ощущали, но все-таки не воспринимали как реальное.

Ему не нравилась мысль, что вина лежит на нем, но единственная альтернатива, которой, по его разумению, объяснялось поведение родителей, казалась куда как ужаснее: вся любовь и внимание, которые родители дарили ему прежде, обусловливались присутствием Джорджа, и как только Джордж ушел, для него ничего не осталось… и все это произошло случайно, без всякой на то причины. Если ты прикладывал ухо к этой двери, то слышал ветры безумия, ревущие снаружи.

Он перебирал в памяти все, что делал, чувствовал и говорил в день смерти Джорджи, и одна его часть надеялась, что правда на стороне Ричи, тогда как другой в той же мере хотелось, чтобы он ошибся. Они же ссорились, такого точно хватало. А в тот день тоже поссорились? (Конечно, он не был идеальным старшим братом — до ссор у них с Джорджем доходило часто. Может, и в тот день они уже успели поцапаться.)

Нет. Никакой ссоры. Во-первых, Билл еще не набрался сил для действительно хорошей ссоры с Джорджем. Он спал, ему что-то снилось, снилась какая-то (черепаха) забавная маленькая зверушка, он только не мог вспомнить, какая именно, и он проснулся под звук ослабевающего дождя и тоскливое бормотание Джорджа в гостиной. Он спросил Джорджа, что не так. Джордж вошел и сказал, что пытается сложить бумажный кораблик, следуя инструкциям из книги «Сделай сам», но у него ничего не получается. Билл попросил Джорджа принести книгу. И, сидя рядом с Ричи на ступенях семинарии, вспомнил, как ярко вспыхнули глаза Джорджа, когда он сложил бумажный кораблик, и как легко стало у него на душе от вида этих горящих глаз. По ним чувствовалось, что для Джорджа брат — славный парень, человек, который выполняет свои обещания, может довести до конца любое дело, короче, настоящий старший брат.

Кораблик привел к смерти Джорджа, но Ричи был прав — он не давал Джорджу заряженное ружье, чтобы тот с ним поиграл. Билл не знал, что ждет его младшего брата. Не мог знать.

Билл глубоко, с всхлипами вдохнул, чувствуя, как камень (он даже и не догадывался о его присутствии) скатывается с груди. И сразу почувствовал облегчение.

Он открыл рот, чтобы сказать об этом Ричи, но вдруг разрыдался.

Ричи в тревоге обнял Билла за плечи (предварительно оглядевшись, чтобы убедиться, что никто не примет их за парочку гомиков).

— Все в порядке. Билли, все в порядке, понимаешь? Пошли. Закрывай кран.

— Я не хо-отел, ч-чтобы о-он у-у-умер. — Билл продолжал рыдать. — Я СО-ОВСЕМ ОБ Э-ЭТОМ НЕ ДУ-У-УМАЛ!

— Господи, Билли, я знаю, что не думал, — ответил Ричи. — Если бы ты хотел кокнуть его, то столкнул бы с лестницы или сделал что-то такое. — Ричи неуклюже похлопал Билла по плечу, обнял и отпустил. — Пошли, хватит реветь, а? Ты же не младенец.

Мало-помалу слезы прекратились. Боль осталась, но теперь она стала другой: словно Билли вскрыл нарыв и вычистил находившийся внутри гнойник. И чувство облегчения не пропало.

— Я н-не хо-отел, ч-чтобы о-он у-у-умер, — повторил Билл, — и е-если т-ты с-скажешь ко-ому-нибудь, что я п-плакал, я ра-асквашу те-ебе нос.

— Не скажу, — заверил его Ричи, — не волнуйся. Он же был твоим братом. Если б моего брата убили, я бы выплакал все глаза.

— У те-ебя н-нет б-брата.

— Нет, но выплакал бы, если б был.

— Вы-ыплакал бы?

— Конечно. — Ричи помолчал, осторожно глянул на Билла, чтобы понять, успокоился ли тот. Билл все еще вытирал покрасневшие глаза, но Ричи решил, что слез больше не будет. — Я что хотел сказать. Мне непонятно, с какой стати призраку Джорджа пугать тебя. Поэтому, фотография, возможно, как-то связана с… ну, с другим. С клоуном.

— Мо-ожет, Дж-Дж-Джордж н-не з-знает. Мо-ожет, он ду-ду-умает…

Ричи понял, что хочет сказать Билл, и с ходу отмел его еще не высказанное предположение.

— Окочурившись, ты знаешь все, что люди когда-либо думали о тебе, Большой Билл — говорил Ричи уверенным тоном учителя, вправляющего мозги деревенщине. — Так сказано в Библии. Там написано: «И если сейчас мы не может увидеть многого даже в зеркале, после смерти мы увидим все, как в окне».[138] В первом послании фессалоникийцам или во втором вавилонянам. Забыл в каком. Это означает…

— Я по-о-онимаю, ч-что э-это о-о-означает.

— Так что скажешь?

— О чем?

— Давай пойдем в его комнату и посмотрим. Может, нам удастся понять, кто убивает всех этих детей.

— Я бо-о-оюсь идти.

— Я тоже, — ответил Ричи, подумав, что это всего лишь слова, необходимые для того, чтобы убедить Билла отвести его в комнату младшего брата, но что-то тяжелое шевельнулось внутри, и ему стало ясно: он боится до смерти.

Мальчики проскользнули в дом Денбро, как призраки.

Отец Билла еще не вернулся с работы. Шерон Денбро сидела на кухне и читала книгу. Запах ужина, жарящейся трески — доплывал до прихожей. Ричи позвонил домой, чтобы сообщить матери, что он не умер. Просто заглянул к Биллу.

— Кто пришел? — позвала миссис Денбро, когда Ричи положил трубку на рычаг.