Вернуть мужа. Стратегия и Тактика (СИ) - Володина Жанна

- Кто не спрятался, я не виноват! Если целуетесь, то закругляйтесь!

Игорь и Вовка возвращаются в гостиную. Звонок домофона напрягает всех. Меня, ошалевшую от счастья и долгожданной правды, но расстроенную тем, что не сказала мужу еще самого главного. Максима, который уже потянулся ко мне навстречу. Вовку, молчаливого и грустного. Игоря, который пробормотал:

- Думал пронесет. Просто интересно, как объяснит.

Послушав, кто говорит в домофон, Игорь восхищенно восклицает:

- Он бессмертный!

В гостиную коттеджа врываются влажный вечерний воздух, Кирилл Ермак и... Мышильда. Машка виснет по очереди на всех, слюнявя наши щеки. Кирилл тихо стоит в дверном проеме и осторожно молчит.

- Варька, мы тебя обыскались! Хорошо, Сашка подсказала, - радостно верещит сестра.

- Зачем я тебе так срочно понадобилась? - одурев от неожиданной встречи, спрашиваю я, не сводя взгляда с Максима, который, увидев Ермака, стоит с таким видом, словно хочет протереть глаза, чтобы избавиться от галлюцинации.

- О! Какой коттеджик! Игорь, класс! Мама за что-то на нас на всех обиделась. Мы с Кириллом приехали на дачу. Папа злой и грустный. Мама закрылась в своей комнате и никого к себе не пускает. А мы хотели попросить родителей, чтобы они разрешили Кириллу за мной ухаживать. Сил терпеть нет, когда мама оттает. Нужна твоя помощь. Тебя мама побаивается. Ты ее уговоришь, - докладывает Мышильда, хватая из тарелок на столе кусочки овощей и фруктов.

- Кто тебя воспитывал?! - тяну я ее за подол сарафана. - Как ты себя ведешь?

- Воспитывали меня все вы, - сообщает неадекватная от счастья и любви Мышильда, стянув со стола веточку зеленого винограда. - Прошу получить и расписаться!

- Я тут по заграницам долго ездил, - лениво и насмешливо говорит Игорь, восхищенно глядя на Мышильду. - Пропустил два момента.

Игорь подходит к Машке и галантно целует ее руку, ту, в которой зажата веточка винограда:

- Первое. Неужели это наша маленькая Маша? Второе. В России сейчас снова принято получать разрешение на ухаживание за незамужней девушкой?

Машка показывает мне язык, зардевшись от удовольствия.

- Это наша взрослая Маша, - говорю я, усиленно поставив логическое ударение на слово "взрослая". - И в семье Дымовых так принято. Так было заведено, и наш папа придерживается этой традиции. А мы ему потакаем.

Максим и Вовка смотрят теперь друг на друга. И только я собираюсь пригласить мужа прогуляться по Игореву участку, чтобы закончить наш разговор, звонит сотовый Максима. Посмотрев на экран телефона и извинившись, Максим выходит на улицу. Возвращается буквально через пару минут. И это другой Максим. Строгий. Жесткий. Сильный. Человек, у которого снова все под контролем.

- Мне надо уехать. Срочно. Прошу у всех прощения.

Широкими шагами он пересекает гостиную, подходит ко мне, притягивает к себе к сильном собственническом жесте и, обняв, говорит в то самое эрогенное ухо:

- Я тебя люблю. Прости. Но я тебя не отпускаю. Дай мне немного времени.

Отпустив меня, он обращается к Игорю:

- Отвезешь Варю?

- Я могу отвезти Варвару Михайловну, - вмешивается в разговор впервые заговоривший Ермак.

- Нет! - хором втроем отвечают на его слова Максим, Вовка и Игорь. Максим пристально и просительно смотрит на Игоря.

- Увы! - Игорь разводит руками в извиняющемся жесте. - Красное чилийское.

- Я... - начинает говорить Вовка, но я его перебиваю, торопясь подобрать правильные слова:

- Пусть Кирилл с Машей меня отвезут. С Машей!

Максим облегченно кивает головой и, бросив на меня выразительный взгляд, уходит.

Пленные тараканы, связанные, с кляпами, дергаются, пытаясь освободиться. "Охранять! Не развязывать! - отдаю я приказ. - Плюгавого изолировать!"

Мышильда смешно краснеет, когда Игорь снова целует ей руки и намекает, что тоже не прочь познакомиться с ее родителями в качестве жениха.

Обнимая меня на прощание, Игорь спрашивает:

- Ну, что, подруга, все в порядке?

- Спасибо тебе, никогда бы не подумала, что так поможешь мне именно ты, - честно говорю я ему.

- Вот! - шутливо сердится он. - Вы все меня недооцениваете. В женихи не выбираете. Вот найду себе невесту - поплачете.

- И поплачем, и порадуемся за нее! - обещаю я другу, целуя его в щеку.

- Что будешь делать? - с любопытством спрашивает Игорь.

- Мужа возвращать, - просто и честно отвечаю я.

- Не понял, - теряется Игорь. - Он вроде и не уходил. Одно твое слово...

- В другом смысле возвращать. Возвращать в нашу жизнь счастье, веру в друг друга и в нашу любовь.

Обнимая Вовку, шепчу верхней пуговице его рубашки:

- Прости меня. Никто не сможет стать мне другом больше, чем ты. Это все, что я могу тебе предложить. Прости, что не сказала этого раньше. Я правда не знала...

- Не смей извиняться! - Вовка стискивает меня в объятиях, несмотря на нахмуренные брови Игоря. - Я сам упустил свой шанс.

- Дурачок! - ласково говорю я, целуя его в висок. - У тебя его никогда и не было.

- Ну, позволь мне жить в своей реальности, - грустно смеется друг детства. - В ней он у меня был.

Глава 45. Настоящее. Пятница (поздний вечер). Михаил Аронович.

Что бы делало твое добро,

если бы не существовало зла,

и как бы выглядела земля,

если бы с нее исчезли тени?

Михаил Булгаков "Мастер и Маргарита"

Гнев волка неудержим,

любовь неповторима,

верность бесконечна.

Мудрость из Интернета

Взволнованная встречей и признанием Максима, я молчу всю дорогу, не реагируя на реплики Мышильды и настойчивые взгляды Ермака в зеркале заднего вида. Противоречивые мысли бомбардируют мое сознание беспрестанно. В этот момент я особенно остро чувствую, как мне не хватает бабы Лизы. Многолетняя привычка делиться с ней самым сокровенным делала меня понимаемой и защищенной. А теперь, оставшись одна, я не знаю, кому облечь в слова свои сомнения.

- Останешься? - осторожно спрашиваю я Мышильду, от болтовни которой устала еще по дороге, когда мы подъезжаем к бабушкиному дому и я выхожу из машины.

- Нет! Что ты! - машет она на меня руками. - Папа велел мне быть на даче не позднее полуночи. Итак час накинул. Кирюша меня отвезет.

"Кирюша" неестественно и обреченно (так тебе и надо!) улыбается мне, демонстрируя хорошие манеры.

- Тогда поторопитесь, а то вашу карету, - окидываю взглядом белый кадиллак, - папа превратит в тыкву.

В окне кабинета доктора Паперного горит свет.

- Простите, ради бога! - умоляю я старого врача, открывшего мне дверь. - У вас горел свет, и я..

- Поступили совершенно правильно, Варенька! - радостно говорит Михаил Аронович. - Заходите, голубушка, я с вашей бабушкой разговариваю.

И мы идем в кабинет "разговаривать" с бабой Лизой. Садимся на диван и закрываемся одним пледом. Мы завели эту привычку, когда вместе с Георгошей вытаскивали старика из депрессии после смерти бабушки.

- Вот, Лизонька, - с легкой усмешкой ворчит Михаил Аронович, глядя на фотографический триптих бабы Лизы. - Мы с тобой ее воспитывали, сил не жалели, а она на чужих машинах с посторонними мужчинами по ночам катается.

- Подглядывали? - артистично ужаснувшись и прикрыв рот ладошкой, спрашиваю я.

- Бдил! - докладывает врач, отдавая честь. - Ибо волновался!

- Не волнуйтесь, со мной все в полном порядке! - горячо и почти честно уверяю я старого друга.

- Вы поговорили с Максимом? - умные, внимательные глаза старика зажигаются неподдельной радостью. - Вы дали любимому мужчине слово сказать?

- Вы изображаете меня какой-то... - обиженно силюсь подобрать необидное слово.

- Варей Дымовой? Честной, прямой, бескорыстной, ранимой, любящей? - тепло смеется Михаил Аронович.

- Вы меня балуете комплиментами, - нежно улыбаюсь я.

- Ну, на то и старики, чтобы молодежь баловать! - поучает сосед. - Простите мою назойливость, но почему вы сегодня одна, если вы все-таки поговорили с мужем? Не получился разговор?