На несколько демонов больше - Ким Харрисон

С размытым зрением я закрутила крышечку на лаке, думая, что, когда Дженкс покинул дом, это было, как если бы его родные умерли. Он знал, что билет до Цинциннати у него в один конец. Дженкс — он сильнее, чем я.

— Ой! — не удержалась я, когда кто-то из пикси потянул слишком сильно.

Рука поднялась к голове, я повернулась, и они заклубились шелком и пыльцой. Лак еще не застыл, и я замерла.

— О'кей, уматывайте, — распорядился Дженкс. — Все. Вы

уже не работаете, а балуетесь. Проваливайте. Джереми, посмотри, как там мама. А волосы миз Морган я уложу сам. Быстро!

Все трое взлетели, возмущенно жалуясь, и Дженкс показал рукой. Все еще бурча, они подлетели, к сенсе, извиняясь и жалуясь, размахивая ручками и кривя смешные мордочки в грустной мине, от которой у меня сердце растаяло.

— Вон! — приказал Дженкс, и они по одному вылетели в сад. Кто-то из них засмеялся — и все стихло. — Рэйч, ты извини, — сказал он, подлетая сзади. — Сиди тихо.

— Дженкс, да все нормально. Я сейчас доделаю.

— Убери руки от волос, — распорядился он. — У тебя еще лак не высох, а с полузаплетенной косой ты не пойдешь. Ты ж не думаешь, что я этого не умею? Тинкины красные башмачки, я тебе в отцы гожусь!

По возрасту — нет, но я положила руку на стол и откинула голову назад, чувствуя легкое потягивание, когда он стал заканчивать работу, начатую его детьми. Я тяжело вздохнула, и Дженкс спросил:

— А теперь что? — необычно грубоватым тоном, чтобы скрыть смущение, что он возится с моими волосами. Звук его крыльев был мне приятен, и слышался запах дубовых листьев и дикой моркови.

Мой взгляд сам робой упал на опустевшее место Айви, и звук крыльев Дженкса стал ниже.

— Ты хочешь ее оттуда вытащить? — спросил он тихо.

Он уже дошел до кончиков волос, и я медленно подалась вперед, положив голову на скрещенные руки.

— Я за нее беспокоюсь, Дженкс.

Он неопределенно хмыкнул;

— Ну, хотя бы ты знаешь, что она не из-за тебя сбежала. Не из-за того, что ты Кистена укусила.

— Надеюсь, — ответила я, и теплота моего дыхания вернулась ко мне от старого дерева столешницы.

Он потянул последний раз, взлетел и сел на стол передо мной. Я выпрямилась, ощущая тяжелый вес косы. Миниатюрное лицо Дженкса скривилось:

— Она может не захотеть уходить от Пискари.

Я подняла руку и уронила ее досадливым жестом:

— И потому предлагаешь мне там ее оставить?

Дженкс с усталым видом сел по-турецки рядом с забытой чашкой кофе.

— Мне это тоже не нравится, но этот вампир — ее мастер, тот, кто ее защищает.

— И вывихивает ей мозги. — Я потерла ноготь, заглаживая царапинку, пока лак не застыл до конца.

— Ты думаешь, у тебя хватит сил ее защитить? Против неживого мастера-вампира?

Я вспомнила наш разговор с Кизли в саду.

— Нет, — прошептала я и посмотрел на часы.

Куда, к черту, запропастился Гленн?

Крылья Дженкса слились в прозрачный круг, он взлетел на четыре дюйма, все еще сидя по-турецки.

— Тогда предоставь ей выбираться самой. Она разберется.

— Да черт тебя подери, Дженкс! — Он засмеялся, и это меня уже взбеленило. — Ничего тут смешного!

Он опустился на стол с той же ухмыляющейся физиономией.

— Такой же разговор у меня был в Макино с Айви насчет

тебя. Все у нее будет в порядке.

Я снова глянула на часы.

— А если нет, то я его убью,

— Не убьешь, — ответил мне Дженкс, и я глянула на него.

Да, не убью. Пискари охраняет Айви от хищников. Когда она приедет домой, я ей сделаю какао, буду слушать, как она плачет, и на этот раз, черт меня побери, я ее буду обнимать и говорить, что все будет хорошо.

Сволочные вампирские обычаи.

У меня все плыло перед глазами, и от дверного звонка я вздрогнула.

— Вот он, — сказала я, и кресло скрипнуло по полу, когда я встала и подтянула пояс джинсов,

У Дженкса приглушенно загудели крылья. Я схватила телефон и бросила его в сумку, подумала о Пискари и бросила туда же пейнтбольный пистолет. Потом подумала о Тренте и добавила туда же фокус. Проверила, не смазала ли лак на ногтях, сунула банку под мышку и сгребла помидор.

— Дженкс, готов? — спросила я с деланной бодростью.

— Готов, — ответил он и крикнул: — Джан!

Серьезно настроенный юный пикси появился так быстро, что можно было ручаться: он ждал на водосточной трубе у окна.

— Присматривай за матерью, — наказал ему Дженкс. — Моим телефоном пользоваться — знаешь как?

— Да, отец, — ответил восьмилетний сын, и Дженкс положил ему руку на плечо.

— Если надо будет со мной связаться, звони миз Морган. Не ищи меня, звони по телефону. Это ясно?

— Да, отец.

На этот раз в ответе послышалось сильное недовольство, и я улыбнулась, хотя внутренне обмерла. В ближайшие годы на Джана ляжет куда более серьезная ответственность — занять место отца.

Сволочной срок жизни у пикси.

— Дженкс, — сказала я, перекладывая банку на бедро, — уже полдень. Если хочешь сачкануть эту работу, я пойму. Я знаю, что это у тебя время сна.

— Нормально, Рэйчел, — ответил он хмуро. — Поехали.

Настаивать — это значило бы без толку его разозлить, так что я пошла к выходу. Вампирской работы сапожки простучали по паркетному полу святилища, и я, поставив банку на стол у двери, полезла в сумочку за темными очками. Одной рукой вытащила их и открыла дверь.

— Вот соус, что ты хотел, Гленн, — сказала я и только тогда подняла взгляд. Н е, ну устала я от неожиданных явлений у меня на крыльце. Может, стоит денек потратить на дрелеверчение и глазок все-таки поставить. Ну сколько он может стоить?

— Привет, Дэвид, а что стряслось? — спросила я, пропуская его в дверь.

Он был не в своем обычном костюме, а в мягкой замшевой рубашке, заправленной в джинсы. Лицо у него было начисто выбрито, и на щеке и шее краснела длинная тусклая царапина. У тротуара рокотала мотором его серая спортивная машина.

— Привет, Рэйчел. — Он посмотрел на пикси. — И Дженкс.

Отступив на шаг, этот обычно владеющий собой вервольф с трудом сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, попытался одернуть несуществующий пиджак. Пальцы у него сжались, будто потянулись за привычной ручкой кейса. Моя тревога еще усилилась.

— Что случилось? — спросила я, ожидая худшего.

Дэвид оглянулся на свою машину.

— Нужна твоя помощь. Серене, моей подруге, нужно сильное болеутоляющее. — У него глаза дрогнули, встретив мой взгляд. — Я бы позвонил, но наверняка ФВБ меня прослушивает. Рэйчел, она перекинулась. Видит бог, по-настоящему перекинулась.

— Вот блин, — сказал Дженкс.