Наши домашние дела - Александр Порецкий

"Помѣщая письмо нашего почтеннаго подписчика, мы дѣлаемъ это въ полной увѣренности, что онъ шутитъ. Можно ли допустить и въ одномъ благоразумномъ человѣкѣ желанiе сближенiя кучеровъ съ благовоспитанными женщинами и крестьянскихъ дѣвокъ съ приличными мужчинами?.. Чтобы могли когда-нибудь смѣшаться выростковые сапоги съ брюками и ситцевые сарафаны съ фраками, объ этомъ дозволено мечтать только дѣтямъ, да и то несовсѣмъ хорошо воспитаннымъ."

Какъ хорошо воспитанъ Зритель, это показываетъ вамъ его затхлая мысль о "скрещенiи породъ", дальше которой ужь онъ не пойдетъ.

Далѣе, совѣтовали бы мы господамъ Новотору и новоторжскому градскому головѣ Луковникову оставить на той сторонѣ свои оправданiя противъ статьи г. Шишмарева о бывшемъ съ нимъ случаѣ въ Торжкѣ на пожарѣ, потомучто оправданiя эти такъ слабы и такъ мало измѣняютъ сущность дѣла, что благороднѣе было бы со стороны оправдывающихся принять совершившiйся фактъ безъ измѣненiй, тѣмъ болѣе что онъ на массу новоторжскихъ гражданъ никакого пятна и безчестья не кладетъ, ибо объясняется существовавшимъ общимъ настроенiемъ умовъ, имѣвшимъ свои источники; понятiя же о г. Вавулинѣ, составившагося у читающей публики, уже ничто не измѣнитъ, если только онъ не докажетъ положительно, что все расказанное о немъ г. Шишмаревымъ — неправда; также и фразу, произнесенную толпой новоторжскихъ гражданъ, выразившихъ въ ней свое мнѣнiе о г. мѣстномъ городничемъ, уже ничѣмъ не сотрешь съ газетныхъ столбцовъ. О чемъ же больше хлопотать?..

Но съ чѣмъ весьма надлежало бы разстаться навсегда при вступленiи въ новое тысячелѣтiе, это съ повторенiями исторiи Мортары, подобными тому, о которомъ повѣствуетъ г. И. Герцманъ въ "Одесскомъ Вѣстникѣ". Вотъ сiе повѣствованiе:

"Нѣкто еврей Кайфманъ, изъ Аннополя, избралъ себѣ супругу изъ извѣстнаго въ Острогѣ семейства — Соскисъ. Послѣ семилѣтней супружеской жизни, во время которой Кайфманъ прижилъ двухъ дѣтей — дочь и сына, онъ влюбился въ какую-то дѣвицу-христiанку, и какъ водится, возненавидѣлъ свою жену. Однажды онъ предложилъ своей супругѣ разводъ. Поражонная неожиданнымъ ударомъ, она не согласилась однако на разводъ, потомучто уважала Кайфмана какъ отца семейства и любила его какъ мужа. Тщетны были всѣ усилiя Кайфмана къ расторженiю брака. Но какъ ни горько было супругѣ видѣть явную измѣну мужа, она рѣшилась покориться своей участи, и живя одна въ своемъ домѣ, приобрѣтала собственными трудами пропитанiе для себя и своихъ дѣтей. Наконецъ, видя, что нѣтъ никакого средства избавиться отъ жены, Кайфманъ принялъ христiанскую вѣру, въ полной надеждѣ достигнуть своей цѣли. Послѣ этого прошло около двухъ лѣтъ, и слѣдъ его простылъ. Оставшаяся супруга, послѣ долгихъ страданiй, наконецъ утѣшилась, забыла о мужѣ и поселилась съ своими дѣтьми въ Славитѣ.

"Нѣсколько недѣль тому назадъ въ г. Острогъ неожиданно привели въ оковахъ жену Кайфмана, державшую на рукахъ трехлѣтняго сына. Ихъ отправили въ тюрьму, а потомъ препроводили къ городничему, который съ угрозою потребовалъ отъ нея ребенка, чтобы обратить его въ христiанскую вѣру, согласно желанiю родителя. Со слезами на глазахъ бѣдная женщина объяснила при этомъ, что два года прошло уже съ тѣхъ поръ, какъ мужъ ея оставилъ семью, неизвѣстно гдѣ поселился и предоставилъ участь ребенка материнскому ея попеченiю. "Почему же, прибавила она, хотите вы отнять у меня мою кровь, мое утѣшенiе?.." Она крѣпко обняла своего ребенка, какбы недопуская насильственнаго захвата. Ее вторично отправили съ ребенкомъ въ тюрьму, куда не допустили ни одного изъ ея родственниковъ для поданiя ей пищи. Три дня провела она тамъ, неѣвши, непивши. "Умру, говорила она, но не хочу видѣть моего младенца въ чужихъ рукахъ." Послѣ того ее опять привели съ ребенкомъ къ городничему. Но такъ какъ и послѣ настоятельныхъ требованiй она не согласилась отдать своего сына, то ее возвратили въ тюрьму и посадили на хлѣбъ и на воду. Въ такомъ положенiи она находилась съ сыномъ цѣлый мѣсяцъ. Однажды для осмотра тюремнаго замка прибылъ начальникъ, которому пришлось навѣстить и камеру, гдѣ находилась эта женщина. На вопросъ его, по какому преступленiю она содержится, смотритель объяснилъ всѣ подробности дѣла. "Чтоже вамъ до этой женщины? Возьмите у ней ребенка, а ее освободите." Рѣшено — сдѣлано. 27 мая текущаго года городничiй привелъ въ тюрьму нѣсколько человѣкъ нижнихъ полицейскихъ чиновъ и началъ съ узницей самый мягкiй и прiятный разговоръ. Онъ увѣрялъ ее, будто мужъ ея желаетъ видѣть ребенка, поцѣловать его и возвратить потомъ къ матери. Она вышла на улицу, держа ребенка на рукахъ, но тутъ нѣсколько человѣкъ взяли у ней насильно младенца и вручили его какой-то служанкѣ, чтобы отнести на мѣсто крещенiя. Между тѣмъ въ церкви собралось довольно прихожанъ, которыхъ пригласили избрать изъ среды своей воспрiемнаго отца. Всѣ въ одинъ голосъ порѣшили: отдать ребенка въ руки какого-то десятскаго, съ платежомъ ему по девяти рублей въ годъ!"

Странное происшествiе, даже очень странное! Намъ даже незнаю почему кажется, что тутъ должно-быть что-нибудь не такъ; а впрочемъ можетъ-быть это только такъ кажется. Во всякомъ случаѣ разбирать это дѣло, впредь до объясненiя съ другой стороны, страшно. Мы можемъ только желать, чтобы ни этого, ни другихъ подобныхъ ему происшествiй не было на Руси.

Наконецъ, хорошо еслибъ не было впредь на Руси Владимiровъ Владимiровичей Трушинскихъ… Это что еще такое? спросите вы. Да вотъ что. Въ пронскомъ уѣздѣ рязанской губернiи есть село Панкино, а въ томъ селѣ Панкинѣ помѣщица Екатерина Павловна Трушинская; у ней супругъ Владимiръ Ивановичъ и сынокъ Владимiръ Владимiровичъ. Однажды временно-обязанная дворовая дѣвица сихъ помѣщиковъ Евфимiя Савельева явилась къ мировому посреднику г. Федюкину и жалобилась, что Владимiръ Владимiровичъ избилъ ее безъ всякой причины. Пожаловавшись, она пояснила, что Владимiръ Владимiровичъ постоянно пребываетъ въ нетрезвомъ видѣ, бьетъ всѣхъ, кто попадаетъ ему на глаза, и часто гоняется съ ножомъ, угрожая зарѣзать. Поэтому — избавьте дескать меня, г. посредникъ, отъ столь мучительной жизни; а сама-де помѣщица Екатерина Павловна имѣетъ доброе сердце, и любя безъ мѣры сына, всегда ему потворствуетъ и не останавливаетъ его отъ неприличныхъ поступковъ. Надо же было случиться такъ, что при жалобѣ Савельевой лично присутствовалъ самъ помѣщикъ-родитель, Владимiръ Ивановичъ, и вообразите — онъ со всею искренностью подтверждаетъ справедливость всѣхъ словъ просительницы, прибавляя, что сынокъ его, отъ потворства маменьки, отбился отъ рукъ; что самъ онъ, родитель, ничего съ нимъ сдѣлать не можетъ, и что нетолько дворовымъ людямъ, но и ему скоро придется уйти изъ дома. Послѣ такого откровеннаго и нелицепрiятнаго заявленiя посредникъ написалъ письмо Екатеринѣ Павловнѣ, прося ее убѣдить сынка вести себя приличнѣе и не драться. Получивъ и прочитавъ письмо, Екатерина Павловна позвала сотника и приказала ему выгнать Евфимью Савельеву съ двумя ея дочерьми — пяти и двухъ лѣть — изъ дома и изъ села. Приходитъ Евфимья опять къ посреднику и говоритъ, что незнаетъ теперь, гдѣ ей съ дѣвочками приклонить голову. Посредникъ выдаетъ ей увольнительный актъ, а съ г-жи Трушинской взыскиваетъ на двухъ малолѣтнихъ, за десять мѣсяцевъ, восемь рублей. Конечно это распоряженiе г. Федюкина утверждено губернскимъ присутствiемъ.

Итакъ Владимiръ Владимiровичъ Трушинскiй по всей справедливости долженъ былъ бы подлежать къ сдачѣ въ архивъ прошлаго тысячелѣтiя, ибо онъ скорѣе можетъ служить любопытнымъ экземпляромъ въ какомъ-либо археологическомъ музеѣ, нежели сноснымъ членомъ въ живомъ, современномъ намъ обществѣ.

Еслибы однако все вышеисчисленное въ самомъ дѣлѣ осталось назади и не потянулось за нами, — чтоже бы мы взяли съ собою въ дальнѣйшiй путь? Найдется, милостивые государи, найдется кое-что и захватить; а въ случаѣ чего недостанетъ — наживемъ! Мы не наслѣдники богачей, праздно пользующiеся накопленными прежде насъ сокровищами; мы не избалованы никакой нравственной и умственной роскошью; мы пока еще сыны нужды, живемъ крохами и жаждемъ приобрѣтать собственнымъ трудомъ; у насъ очень много желанiй и надеждъ; въ воображенiи мы ворочаемъ горами и можетъ-быть будемъ ворочать ими на дѣлѣ, если окажется у насъ столько же силы воли и доброкачественной сердечной закалки, сколько имѣется теплыхъ желанiй и надеждъ.

Мы живемъ пока крохами, но эти крохи относительныя: для насъ собственно онѣ — сокровища, солидный фондъ, на которомъ мы основываемъ наши будущiя приобрѣтенiя. Напримѣръ недавно напечатанъ въ газетахъ "Краткiй очеркъ главныхъ распоряженiй по министерству народнаго просвѣщенiя за послѣднiя семь лѣтъ". Тутъ почти каждое распоряженiе — сумма, которая, будучи пущена въ оборотъ, принесетъ намъ большiе проценты… Припомнимте же эти главнѣйшiя распоряженiя: