Фанданго (сборник) - Александр Грин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Роберту не надо было даже бороться со сном, – так овладела им мысль решить задачу золотой головы. Он то дремал, то, мгновенно очнувшись, лежал с открытыми глазами и благословлял москитов, кусавших его, за то, что они мешали уснуть.
Когда мальчиком овладевала дремота, ему мерещились подвалы, полные драгоценных камней, и среди этих сокровищ бродила посаженная на палку страшная золотая голова с зелеными глазами, говоря: «Я – капитан Баттаран». Еще грезилось ему, что у него длинные ногти, – длинные, как макароны, и что Арета рубит их топором.
Наступило, наконец, предутреннее время, когда Роберт вдруг заснул.
В половине седьмого утра, когда уже давно бродил по коралю Гиацинт, а Флора кормила трех нанду сырым картофелем и бобовой шелухой, оглушительный треск будильника разбудил Роберта. Все вспомнив, мальчик схватил будильник, покрыл его подушкой и сел на нее.
Услышав заглушённый треск, Линсей проснулся, но так как он спал крепко и тяжело, то не понял, какой это звон. Он только спросил:
– Где я? Роберт, ты здесь? Что такое трещит?
– Ничего… не… трещит, – ответил мальчик, громко зевая. – Еще темно… крыса, должно быть.
Линсей вздохнул и уснул, похрапывая. Будильник, наконец, смолк.
Еле живой от страха, мальчик засунул руку под подушку, взял будильник и, захватив одежду, на цыпочках прокрался к выходу в патио.
Здесь никого не было.
Роберт вышел в кораль. Спиной к нему стоял Гиацинт, насаживая на древко лопату.
Прокравшись за угол дома, Роберт присел у стены, оделся и помчался к столбу, неся будильник на животе, чтобы не видно было из окон ранчо.
Тень столба лежала по направлению к ранчо. Она была длиной около четырех метров. Заостренная конусом вершина столба отбрасывала острую теневую линию.
Роберт взглянул на циферблат. Стрелки показывали без двадцати минут семь. Мотыга лежала тут, под травой и песком.
Сев за столб так, что его было не видно, мальчик поставил будильник между ног и начал с лихорадочным нетерпением следить за подъемом минутной стрелки к цифре двенадцать.
Между тем в ранчо начали просыпаться. Роберт слышал голоса Ареты, стук открываемых ставен.
Гиацинт кричал: «Флора! Где мотыга?» Роберт не понимал, о чем кричит Гиацинт; он думал, что тот ищет его.
Сердце мальчика трепетало от нетерпения и страха. Мог выйти кто-нибудь, увидеть его и помешать одному добыть клад. Добыть самому! Удивить всех видом, золотой головы, себе не взять ничего, но все поровну разделить другим и заявить: «Вот как я догадался о том, где зарыта золотая голова!»
Между тем сон Линсея был уже нарушен пробуждением от треска будильника. Старик открыл глаза, приоткрыл дверь, чтобы осветить каморку, где не было окон, и с изумлением увидел рядом пустую постель.
Будильника тоже не оказалось на месте.
«Что такое?» – подумал Линсей.
Одевшись, он вышел в патио и встретился у умывальника с Ретианом.
– Вы не видели Роберта? – спросил Линсей.
– Нет. Разве он ушел?
Ретиан отправился к Вермонту, думая, что мальчик у него, а Линсей сообщил новость вышедшей из комнат Арете.
– Пустое; он где-нибудь близко, – сказала девушка. – Но что это?… Да, Роберт вчера почему-то интересовался будильником. Задача!
Пока шли эти переговоры, Гиацинт взял два больших ведра и отправился за водой на речку. Пройдя несколько шагов, он поставил ведра на землю и тихо подкрался к Роберту, занятому своим делом.
Звезда Юга, ничего не слыша и не видя, торопясь и изнемогая от невозможности сильно ударять по твердой почве тяжелой мотыгой, беспомощно ковырял землю в том месте, куда падал конец тени загадочного столба. Было ровно семь часов… Будильник стоял рядом с кладоискателем.
Почти тотчас эту сцену увидели Ретиан, искавший мальчика, и Арета, вышедшая за Ретианом.
– Отец! – воскликнула девушка. – Иди же сюда!
Видя, что, кроме воззрившегося на его работу Гиацинта, все жители ранчо – даже утирающийся на ходу полотенцем Линсей, даже Флора – спешат узнать, в чем дело, Роберт сел и громко заревел, ожидая упреков.
– Что с тобой? – спросил Ретиан. – Объясни, что ты делаешь.
– Тень… тень уйдет! – рыдал мальчик, от стыда не смотря ни на кого. – Вот она! Тут был конец тени… Двадцать третьего октября… в семь часов… золотая голова… я держу ногу на том месте… Ройте, пожалуйста!!!
Все с недоумением переглянулись. Еще мгновение – и Вермонт все понял.
Он вдруг побледнел.
– Где рыть… тень… в семь часов? – отрывисто спросил он, наклоняясь к Роберту.
– Сюда, – украдкой поглядывая вокруг и облегченно вздыхая, сообщил Звезда Юга. – Только я не могу. А я так хотел принести ее вам!
Гиацинт уже взял мотыгу. Кивнув головой Вермонту, указавшему точку падения тени в семь часов, он размахнулся и так сильно вонзил орудие в сухую почву пампасов, что брызнул песок.
Острие орудия целиком ушло в землю. Качнув мотыгу, Гиацинт без видимого усилия вывернул глыбу земли, затем вторую. Мелкая земля осыпалась обратно в яму.
Бросив мотыгу, Гиацинт ушел и скоро вернулся с лопатой. Пока он ходил, все молчали. Всеми овладело волнение. Никто не знал, что может оказаться под землей. Линсей с улыбкой смотрел на Роберта. Роберт грыз ногти, мрачно смотря себе под ноги; Флора вздыхала; Ретиан и Вермонт вопросительно смотрели друг на друга.
Явившийся Гиацинт, не медля секунды, прокопал яму глубиной фута три и, вдруг вскрикнув, бросил лопату.
Все столпились около него. Гиацинт запустил руки в яму и вытащил пропревший от времени зашитый кожаный узел, величиной с голову быка.
Вермонт бросился к узлу с ножом. Распоров несколько кож, облегавших содержимое узла, Вермонт извлек маленький глиняный кувшин без ручки, обвязанный куском сукна.
Сдернув сукно, старик опрокинул тяжелый кувшин на траву. Из кувшина со звоном и блеском вывалились двести квадруплей[27].
Тогда Роберт исполнил свой номер: он упал на землю и начал мотать головой, охватив ее руками, а ногами колотя в воздухе.
– Ай-ай-ай! – взвизгнула Флора.
– Ну, чудеса! – воскликнул Ретиан.
– Роберт – ты богач! – сказала Арета.
Гиацинт присел на корточки возле клада, взял один квадрупль и согнул его между пальцами, как лепесток розы.
– Хотя я думал, – закричал Роберт, вскочив, – что там настоящая голова из золота, – но ведь это все равно. – Мисс Арета, это все ваше! Это я для вас и мистера Дугби! И для мистера Вермонта! Теперь вы заплатите тот долг… Впрочем, теперь не мое дело! Ах, Дуг Ламбас лопнет от зависти. Гаррис лопнет! Все лопнут, потому что нашел я!
– Я не лопну, – сказала Арета.
– И не надо, не лопайтесь, – болтал мальчуган, обезумевший от удачи. – Теперь все будет хорошо.
– Говори же, – как ты догадался?
– Ах! – чмокнул от удовольствия Роберт. – Это было совсем случайно. Еще вчера… Открыл клад-то не я, а мистер Дугбк, я только сообразил!
– Что ты бормочешь?! – удивился Ретиан. – Когда, что я открывал? Где?
– Когда вы пели.
– Роберт, ты не бредишь? – спросил Линсей.
– Я говорю правду. Вы, мистер Дугби, пели так: «Тень дерева упала, – говорите вы, – на то место, – вы говорили, – где стояли твои йоги. А я, – сказали вы, – сделал там отметку». Вот тут-то меня, знаете, насквозь прожгло. А ведь я все время думал: «Что может означать надпись на столбе?» А когда мистер Дугби пел, мне все это так ясно представилось: вместо дерева – столб, и от него тень. «Ну, – думал я, – почему же один раз в год? Двадцать третьего октября, да еще в семь часов утра? Что бывает один день в году, в одном и том же часу одинаково у столба, если его никто не трогает? Только тень; это я узнал в школе: ведь мы учили о земле и солнце. Так я и догадался.
– Значит, «золотая голова» – у тебя, – сказал Ретиан. – Что ты сделаешь с деньгами?
– Я отдал их мисс Арете.
– Как! Все до одной мне?
– Да, а вы делите, как хотите.
– Ты хочешь, чтобы я делила? Значит, не все мне.
– Ах, вы сами знаете! – вскричал Роберт – Вы все шутите!
– Мистер Роберт, – сказал Гиацинт, подмигивая Линсею, – я тоже должен получить долю. Я копал.
– А я смотрела! – подхватила Флора. – У меня даже глаза болят, так я смотрела.
– Я привез тебя сюда, – поддержал Ретиан. – Без меня ты не увидел бы столб.
– Земля моя, – сказал Вермонт. – Клад ты нашел на моей земле.
– Если бы я не спал так крепко, – заявил Линсей, – тебе не удалось бы стащить будильник.
– Если бы я тебе не сказала, что часы идут верно, – не было бы и квадруплей, – закончила Арета.
Задача дележа представилась Роберту вдруг такой сложной, что он хотел уже снова упасть, чтобы предаться отчаянию, но Линсей удержал его.
– Нельзя так быстро переходить от восторга к унынию! – сказал Линсей. – Это не по-мужски. Ты сообразил, как найти клад, а теперь изволь рассудить, как его разделить.