Два Парижа - Владимир Рудинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Настоящие люди
Я возвращался домой поздно вечером. На душе у меня было скверно. Вероятно, каждому, кому приходилось заниматься политической работой заграницей, знакомы подобные минуты. Ситуация, – часто довольно обычная, – кажется особенно трудной и безнадежной, в глаза кидаются одни неудачи, и испытываешь чувство, что все усилия бесполезны и напрасны. Прибавить к этому, мелкие неприятности эмигрантской жизни, которые почему-то всегда скапливаются все сразу и внезапно обрушиваются на плечи, словно многопудовый груз, – и вы будете иметь картину моего настроения в тот момент, когда я поворачивал ключ в замочной скважине своей комнаты.
Войдя внутрь, я заметил, что на столе что-то белеет. Открыв свет, я увидел большой пакет, плотно заклеенный и снабженный несколькими печатями. Как он мог попасть сюда, при запертой двери и закрытом окне? Но, взглянув на печати, я перестал удивляться. Я знаю, что для людей, которые ставят эти печати, закрытых дверей не бывает. С радостно забившимся сердцем я разорвал несколько слоев толстой, с трудом поддающейся бумаги, и на стол передо мной высыпалась груда разноцветных листков разнообразного формата. Я взял несколько из них.
Это были антибольшевистские прокламации, часть на русском языке, часть – на добром десятке других европейских и азиатских языков.
«Крестьяне, рабочие и казаки! Трудовые интеллигенты!..»
«Patrioti Romani! Fiecare din dumneavoastra poate sa contribue la liberarea tari…[136]
«Non c’è tempo da perdere…»[137]
«Our frst task is to turn the bayonets and sweep the gang of the red criminals of Kremlin…»[138]
«Kowet el rus el thauerein…»
Авторы листовок, которые, впрочем, составлены очень просто и по-деловому, безо всяких литературных ухищрений, знают, к кому они обращаются и к чему они зовут:
«Офицеры и солдаты советской армии! Военморы и летчики! Помните, что момент столкновения СССР с Америкой – это первый сигнал для начала русской национальной революции…»
«Моряки – всегда за свободу! Моряки! С Русскими Революционными Силами против коммунистического рабства и иностранных захватчиков!»
«Лучше умереть в борьбе за свободу России, чем за мировую коммунистическую гегемонию! Лучше умереть с оружием в руках, чем в застенках НКВД и за проволокой концлагерей!»
«Крестьяне, рабочие и казаки! Слушайте нас на волне 32.02 метра 9.369 килоциклов, между 21.20 и 22 часами по зимнему московскому времени 1-го, 10-го и 20-го числа каждого месяца…»
Они знают, что сказать своей аудитории. Здесь нет бездарного сюсюканья и пустой непредрешенческой болтовни.
«Русские люди! Знайте, что заграницей, в вольной стране, живет законный наследник Российского Престола, молодой Великий Князь Владимир Кириллович, правнук Царя-Освободителя. Великий Князь вместе со своими сподвижниками, не покладая рук работает на освобождение Родины от коммунистического крепостного права».
«Наша первая задача: Уничтожить засевшую в Кремле красную гадину! Наша вторая задала: Мощным сокрушающим ударом ликвидировать все шайки политических авантюристов от марксистов-меньшевиков и от разных самостийников до социал-предателей всех мастей, готовящих нашему народу иностранное и новое партийное рабство. Наша третья задача: предупредить каждую попытку иностранных захватчиков нашим всенародным громовым раскатом: «Стой! Куда прешь? Русские земли не для продажи!» «За Россию, мать братской федерации ее народов, свободную от коммунистов, помещиков и иностранных захватчиков»… «За Веру, Царя и Отечество!»
Знают они и что надо сказать иностранцам:
«Il popolo russo deve essere convinto che questa guerra verra condotta contro i suoi oppressori e non contro la Russia!»[139]
И на каждой листовке, гордо раскинув крылья, подымает свои две головы русский орел, словно довольный, что на этот раз он нашел себе гнездо на достойном его поле… Под ним стоят слова, указывающие на составителей обращения: РРС… Русские Революционные Силы…
* * *Как распространяются эти листовки? Я думаю, что я не выдам секретов организации, ценность которой одной превышает, может быть, значение всех остальных эмигрантских партий и объединений вместе взятых, если дам на этот счет некоторые простые объяснения. Балканы и Восточная Европа, занятые ныне большевиками, более двадцати лет после революции были свободными землями, где нашли себе приют тысячи русских эмигрантов. Те из них, которые и тогда уже занимались не пустой болтовней и взаимными склоками, а активной антисоветской борьбой, установили повсюду прочные связи с местными антибольшевиками. Захватив эти страны, Советы сами себе подарили троянского коня. Существующая здесь везде оппозиция против Кремля охотно сотрудничает с русскими антикоммунистами.
По хорошо налаженной тайной дороге тысячи прокламаций и прочего нужного материала непрерывно текут из своих первоисточников в Польшу, Венгрию, Болгарию и оттуда дальше к самому сердцу страны – в Москву, в Ленинград… Это лишь один из путей; есть другие, и даже, более быстрые, но о них было бы неосторожно говорить.
Что до листовок на чужих языках, их распространение вещь относительно легкая. Удивительно только то, что все мы понимаем, как важна пропаганда среди иностранцев, и тем не менее так мало в этом отношении делаем! У РРС, однако, приемы иные, чем у ряда других партий; у них путь от слова до дела идет по прямой – кратчайшим расстоянием между двумя точками. Задумываешься и над другим: в эмиграции всегда так много людей, особенно среди молодежи, которые кричат: «Мы хотим дела, действия! Дайте нам работы, борьбы с ее опасностями и волнениями! Мы не хотим учиться, читать, слушать лекции, полемизировать, выполнять повседневные будничные обязанности партийной дисциплины!» Между тем, вот одна из организаций (есть и другие), которая ведет активную работу, действительно опасную работу. Тем, кто страдает жаждой деятельности, можно бы постучаться в ее двери. Они, полагаем, откроются не для всякого: но для тех, кто вправду покажет себя подходящим занять место среди составляющих ее людей дела, настоящих людей, партия без труда найдет тяжелую и связанную с большим риском работу – столько, сколько ему под-силу вынести.
«Наша страна» (Буэнос-Айрес), 4 октября 1952 года, № 142, с. 5День национальной России в Париже
22-го марта с. г., в зале Ваграм – одном из самых больших и шикарных в Париже – состоялось собрание, посвященное Национальной России.
О нем уже давно публиковалось в газетах, и я был в курсе его подготовки, так как меня пригласили на нем выступать. Однако, во мне жило сильное опасение, что придется иметь дело опять с одной из тех эмигрантских попыток всех объединить вокруг расплывчатых и недоговоренных лозунгов, которые делаются так часто и так безуспешно.
На этот раз меня ждала приятная неожиданность. Ораторов было несколько десятков и подобраны они были совершенно «беспартийным образом» – по правде говоря, довольно случайно. Были и молодые, и
