Одинокий голос в темноте - Л. Лилич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
метастазы
Этот факт открылся не сам по себе. Эми подсмотрела его в воспоминания Льюса. Теперь она знает немного больше, пусть и заплатила за это страшную цену.
А что украл Льюис из ее сознания?
ГЛАВНОЕ ПОЙМАТЬ ЕГО
Эми сконцентрировалась и не позволила себе думать ни о чем другом. Только Льюис. Только его метастазы, пульсация от которых проходила через Итана прямо в нутро Эми. Сила червя выросла, и теперь можно было почувствовать прежнего носителя даже на расстоянии в пару ярдов. Внизу? Нет. В комнате Эми? Нет. Она ощутила странно-едкий привкус дежавю и подняла глаза к потолку.
«Крыша», — поняла она.
Наверное, полицейских сбило, что окно закрыто, иначе обязательно бы выглянули туда. Да и крыша дома была крутой и двускатной. Каким образом Льюис до сих пор держится?
Эми хмыкнула себе под нос, развернулась и ушла в свою комнату. На заборе все еще сидела крупная ворона, слегка склонив голову. Их взгляды пересеклись, и тогда к Эми пришла идея. Она посмотрела в окно, просунула через него руку, чувствуя себя настоящим призраком, потом вытащила голову. В сарае уже копошилось несколько полицейских, еще двое патрулировали территорию вокруг дома. Ее тело сейчас было легче и, наверное, в этой форме можно было даже отказаться от гравитации насовсем, если бы воображение позволяло. Сейчас же приходилось использовать то, что есть. Эми схватилась за раму, поставила ногу на подоконник, подпрыгнула и тут же вцепилась в карниз крыши.
«Это все не по настоящему!» — пыталась она обмануть свой мозг. Кажется, спустя пару секунд раскачивания из стороны в сторону, ей это даже удалось.
Эми вздохнула, оттолкнулась от стены правой ногой, потом левой, снова правой, подпрыгнула и плюхнулась грудью на крышу. Она почти приклеилась к черепице. Не веря своим ощущениям, Эми распрямилась, встала в полный рост на двускатной крыше. Ноги не скользили, угол наклона не впечатлял, высота не пугала. Эми приподняла ногу, но даже тогда не почувствовала, как ее тянет вниз. Все же у этого невесомого тела больше плюсов, чем она предполагала. Эми подкралась сзади, точно зная, где находился убийца. Льюис цеплялся пальцами за дымоход. Заметить его с земли было достаточно сложно, особенно если не знать, куда смотреть. Только от одного взгляда на него Эми пронзила дрожь.
Темно-серые грозовые облака над головой будто гневались на человеческий род. Всполохи молнии то и дело опасно промелькивали в небе. Они напоминали острые стрелы, готовые в любую секунду исполнить выписанный тебе смертный приговор. И точно такие же вспышки отражались в глазах Эми, когда она возвысилась над Льюисом. Ярко-красная черепица даже не шелестела под ее невесомыми ногами.
Он, должно быть, тоже чувствовал ее. Знал, что Эми готовит засаду, поэтому поднял голову, стоило ей только подойти ближе. Его пальцы давно побледнели, сейчас начали синеть, но он их мог не разжимать целую вечность. Потому что, как и обычно, пользовался блокирующей боль силой Герцога. Равнодушный взгляд холодных голубых глаз ее ни капли не смутил. Эми склонила голову набок и взмахнула рукой в сторону Льюиса.
Она еще может его удивить.
В тот же миг раздался шелест длинных крыльев. В воздухе закружились черные перья. Молния вдалеке сверкнула. Возле Эми собрались черные хищные вороны, кружащие вокруг своей повелительницы. Целая стая заслонила собой крышу. Острые когти, цепкие длинные клювы готовились вонзиться в жертву. По всего одному щелчку пальцев Эми вороны с карканьем, превратившимся в непрерывный вой, понесли на побледневшего Льюиса. Его лицо наполнилось невыносимым первобытным ужасом. Часть Льюиса, безумно боящаяся хищных птиц, поверила происходящему — она захотела закрыть свои глаза.
«Монахиня внутри», — подумала Эми.
Если бы не та старомодная речь и крестик в воспоминаниях, если бы не разговоры о суде, она бы, вероятно, так ничего и не поняла. Но теперь становилось очевидно — Льюис вмещал не только свою родную душу, он сознательно впустил в себе некоторых прошлых носителей. Сейчас одна из них — монахиня — закрыла свои глаза пальцами, отпустив дымоход, и тут же тело Льюиса понеслось вниз. Однако быстро паника исчезла из его глаз. Льюис снова встал во главе своего разума, перегруппировался в полете. Он умудрился приземлиться на ноги, но одна из них подозрительно хрустнула, что слышала даже Эми.
— Просто сдавайся! — закричала Эми. — Они все равно найдут тебя! Слышишь?
Льюис ей что-то ответил, но она не расслышала — внезапная боль сковала ее руки, которыми она давала команды своим призрачным воронам. Эми зашипела, не в силах побороть дрожь в пальцах — запястья выкручивались, будто ее стягивали веревками. Она упала на колени. Перед глазами помутнело, но Эми упорно, стиснув зубы, не позволяла себе даже моргнуть.
Льюиса мало волновала то ли сломанная, то ли вывихнутая ноги. Он зашел за угол дома, прислушался. Со своего места Эми видела, что из-за грохота в их сторону засеменил полицейский. Эми закричала так громко, как только могла, чтобы Льюис не слышал чужих шагов. Однако будто разгадав ее план, Льюис сам высунулся из укрытия и первым набросился на полицейского. Прежде чем хотя бы один выстрел раздался, Льюис уже был слишком близко. Он вытянул руку, схватил мужчину за шею, после чего впечатал того затылком в стену дома. Жертва ногами стучала по кирпичу и тихо хрипела, не имея возможности вздохнуть.
Слишком знакомый захват.
«Точно Герцог!» — узнала и этого персонажа «Интерлюдии длиною в жизнь» Эми.
Напарник мужчины был близко, но Льюис уже завладел чужим пистолетом. Жертва же превратилась в заложника… либо в живой щит. Эми почувствовала, как глаза против воли закатываются, а тело окончательно онемело. Она упала, провалилась сквозь черепицу, пол, землю. Осталась только темнота.
***
Боль — первое, что она почувствовала. Злоба — второе. Разочарование — третье. И все перечисленные чувства принадлежали не ей. Итан грозно нависал над ней, тем не менее ничего не говоря и не подходя ближе. Эми же превратилась в жалкий, трясущийся от ярости и
