Перекати-поле - Лейла Мичем

«Какой стыд», — подумал Деке. Рон Тернер был одним из лучших действующих тренеров школьных команд, но жизнь его пошла под откос, когда от лопнувшего аппендицита умерла его дочь, совсем немного не дожившая до своего девятнадцатилетия. После этого он еще лет пять проболтался на тренерской работе, делая с посредственными командами все, что было в его силах, но затем ушла из жизни его жена — и он сломался. Последнее, что Деке слышал о нем, было то, что Тернер сильно пьет и живет отшельником в доме, где когда-то правил подобно королю.

Деке нашел номер Рона в справочнике Керси, который возил с собой в машине, и позвонил ему заранее, чтобы убедиться, что тот дома.

— Заходите, конечно, но не ожидайте, что вам откроет дворецкий, — хихикнул тот.

Дверь он открыл практически сразу же после того, как Деке нажал кнопку звонка. Сейчас он очень слабо напоминал собой того физически крепкого тренера, которого игроки, ставшие под его руководством чемпионами штата, несли по городу на своих плечах.

— Ну-ну, шериф Тайсон, я понятия не имею, что вас привело ко мне, но все равно чертовски приятно вас видеть.

— Мне тоже, — ответил Деке.

— Да бросьте. — Рон пренебрежительно махнул рукой. — Я выгляжу как спустившая старая покрышка, и вы это прекрасно знаете. Проходите в кухню. Я достану нам холодненького пива.

Деке последовал за ним мимо мрачных комнат с задернутыми шторами в кухню, которая сообщалась с отдельной зоной для принятия пищи и уютной зоной для отдыха с доминирующим в центре большим красивым камином. Везде царил беспорядок. В воздухе стоял запах, характерный для дома, в котором живет одинокий мужчина, забывающий вовремя выносить мусор.

— Присаживайтесь, присаживайтесь! — пригласил его Рон, сбрасывая с кухонного стула газеты. — Что привело вас ко мне?

— Точнее, кто. Трей Дон Холл, — ответил Деке.

Рон медленно выпрямил спину. На мгновение его слезящиеся, красные от пьянства глаза стали холодными как лед.

— Трей?

— У меня есть несколько вопросов относительно него, которые я хотел бы задать вам, и касаются они, тренер, той недели, когда состоялась финальная игра на региональное первенство 1985 года.

— Но почему? Это уже древняя история, шериф.

— Не откажите мне. Я уверен, что вы помните каждую минуту той недели.

— Тут вы совершенно правы. — Шаркающей походкой Рон добрел до холодильника и вытащил из него две банки пива. — Но я даже представить себе не могу, почему вы интересуетесь этим через столько лет.

— Боюсь, что сейчас я не могу вам об этом сказать, и буду очень благодарен, если вы сохраните мой визит к вам и наш разговор в тайне.

— Можете не беспокоиться, — заверил его Рон. — Я вообще больше ни с кем не разговариваю. Вы ведь были тогда шерифом. ТД попал в какие-то неприятности, связанные с тем временем?

Деке взял свою банку с пивом.

— Все возможно. Я надеюсь, что именно вы и поможете мне выяснить это. Благодаря вашей информации я надеюсь разоблачить несправедливость и облегчить боль, от которой хорошие люди страдали долгие годы.

— Речь, должно быть, идет о родителях, — сказал Рон, делая большой глоток пива. — Обычно хорошие люди, которые страдают долгие годы, — это родители. Так что вы хотите узнать?

Деке поставил банку на стол и достал свой блокнот.

— Вернемся в ту неделю 1985 года, 4-е ноября. Это был понедельник. Не могли бы вы припомнить, что такого необычного происходило с Треем Доном в тот день?

— Конечно, припоминаю, — уверенно произнес Рон. — Они с Джоном Колдуэллом в понедельник заболели. Пришли на тренировку после обеда совершенно дохлые.

— Что? — Деке изумленно взглянул на Рона. — И Джон Колдуэлл тоже?

— Да, оба. Нужно сказать, они перепугали меня до смерти.

— Так что же с ними произошло?

— Что-то несвежее съели за ленчем. Во время обеденного перерыва старшеклассникам разрешается выходить за пределы кампуса, и понедельник был единственный день, когда я отпускал мальчиков со всеми остальными учениками. В другие дни они должны были брать завтраки с собой, и во время обеденного перерыва мы собирались в спортзале на совещание. Я потом всегда жалел, что не продержал их в изоляции всю неделю. Трей с Джоном подхватили какой-то желудочный вирус, съев гамбургеры в той грязной забегаловке, которую потом купила Кэти Бенсон.

— Вы уверены, что это был желудочный вирус?

Рон пожал плечами.

— Они сами так думали.

Торопливо записав что-то в блокноте, Деке уточнил:

— Тренировка тогда началась сразу после занятий?

— Ни минутой позже.

— И Трей с Джоном явились на нее вовремя?

— Нет, в том-то и состояла проблема. Они опоздали. Никто не знал, где они. Кто-то из ребят сказал, что они сбежали с последнего урока. Как выяснилось позже, они провалялись в кабинете домоводства. Там стояла кровать… ну, девочки учились застилать постель. Вы себе можете представить, чтобы детей учили такому сейчас?

Деке чувствовал себя так, будто ему за шиворот налили ледяной воды. Джон Колдуэлл? Отец Джон Колдуэлл, пастор прихода церкви Святого Матфея и директор Дома Харбисонов?

— А больше никто в команде не заболел? — спросил он.

Рон покачал головой.

— Нет, слава Богу.

— А кто-нибудь из других детей еще ел в тот день в «Беннис бургерс»?

— Деке, какого черта вы спрашиваете об этом! Как я могу помнить такие вещи через двадцать три года? Бросьте. Расскажите лучше, для чего вам все это нужно.

— Вы помните имя преподавателя домоводства?

— Телма… как-то там… Старая дева. Выйдя на пенсию, она уехала во Флориду.

Деке записал у себя в блокноте, как звали ту женщину. Мелисса должна помнить ее имя полностью. Возможно, ее адрес тоже есть в списке приглашенных на двадцатилетие окончания школы. Он попробует разыскать ее, чтобы она подтвердила, что мальчики в тот день действительно провалялись у нее в кабинете после обеда.

— А вы не помните, сколько времени прошло, прежде чем появились мальчики?

— Да я бы сказал, что где-то час. Тренировка была уже в полном разгаре, когда они нарисовались, оба бледные, как серебряный доллар. Я еще отправил их пораньше домой.

Деке шумно вдохнул. Сейчас он был готов поставить свой последний доллар на то, что Трея Холла и Джона Колдуэлла и близко не было ни в каком кабинете домоводства. Они уехали перед последним уроком и планировали вернуться к тренировке. Они не рассчитывали, что убийство — или несчастный случай — задержит их, нарушит придуманный ими план и в результате у них возникнут проблемы с животами. Но эту стройную теорию ломала одна неувязка. Все это не совпадало по времени. На то, чтобы доехать до дома Харбисонов и вернуться, у Трея с Джоном должно было уйти не больше часа. Даже если добавить полчаса на потасовку, на то, чтобы унести тело в сарай и разровнять граблями землю, плюс еще несколько минут, чтобы поблевать где-то в кустах, мальчики все равно должны были уехать задолго до того, как Донни успел бы вернуться с репетиции оркестра и приготовить себе поесть. Им также нужно было время переодеться в свою тренировочную форму.