Позови меня 1 и 2 (сборник) - Ульяна Соболева

Мортифер, стиснул зубы так сильно, что послышался скрежет, и Марки испуганно оглянулся назад.

«- Удачи, племянник. Обещаю похлопотать о том, чтобы тебе досталось самое комфортное место под куполом. По-родственному».

Нейл облегчённо вздохнул, почувствовав, как его сознание освободилось, но ему ещё долго казалось, что он слышит раскатистый хохот Алерикса в своей голове.

К телепорту, спрятанному в саду одного из самых влиятельных вельмож, и по совместительству - тестю Нейла, они добрались быстро. Леон Мантелла сам впустил их в своё поместье, презрительно оглядев своего зятя снизу вверх, но его ледяная усмешка спала с губ, как только он поднял глаза и встретился с холодным пониманием, отражавшимся во взгляде Мортифера. Мантелла отступил назад, гордо вскинув голову, но его руки предательски затряслись от негодования, когда он увидел отвращение, сквозившее на практически безразличном лице заключённого. Ему вдруг стало неуютно от осознания, что не он хозяин положения, несмотря на то, что это именно молодого ублюдка привели в его дом в кандалах и лишённым силы.

Стражники почтительно склонили голову перед ним, и Высший вдруг отчётливо понял, что хочет, алчно жаждет увидеть в такой позе и этого мерзавца, испортившего жизнь его дочери. Превратившего её из уверенной сильной стервы с неуёмной жаждой жизни в дёрганую тень самой себя. Она всегда была поводом для гордости своему расчётливому и не в меру алчному отцу, начавшему подыскивать достойную партию дочери, еще когда той не исполнилось и пятнадцати лет.  При этом достойными объединиться с Мантелла считались только мужчины, обладавшие неким влиянием в политической и светской жизни Единого континента.

Когда сам Алерикс Мортифер предложил Леону породниться со своей фамилией, Мантелла  был уверен, что поймал удачу за хвост. Столетия верной службы императору и старательное приумножение собственного богатства не остались незамеченными, и в кратчайшие сроки сам император организовал свадьбу своего племянника с Селеной.

Леон Мантелла был не из тех мужчин, чтобы верить в браки по любви. Он знал, что крепкими бывают лишь те семьи, которыми движет единая цель.  И разве могла быть лучшая партия для дочери высокородного Деуса, чем сам наследник престола. Один из богатейших Деусов на Континенте, сильный и вызывавший страх и уважение у любого, кто встречался с ним. Во дворце имя Нейла Мортифера всегда произносили шёпотом. Мантелла мог дать голову на отсечение, что его боялись ничуть не меньше коронованного родственника, если не больше. И сам Леон не раз преклонял перед ним колени, признавая его силу над собой.

Но то, что Мортифер сделал с Селеной…то, в кого он превратил её, не укладывалось в голове. Леон долгое время не видел дочь, так как зачастую покидал пределы Мрачного города, и нередко в компании своего зятя по поручению императора.  Зятя, который, как позже оказалось, предпочитал возвращаться не домой к жене, а шататься по местным увеселительным заведениям, купил себе небольшой дом и водил туда многочисленных любовниц. Леон сквозь пальцы смотрел на подобное поведение Нейла. Нельзя сказать, что он мог как-то повлиять на того, но он сам был мужчиной, а  в мире Деусов  мужчинам было позволено всё. Браки здесь заключались раз и на всю жизнь. Правда, случаи, когда  мужья убивали собственных жён с целью найти себе более выгодную партию так же не были редкостью.

   Но затем во Дворце заговорили, что Нейл Мортифер отправился в другой мир, чтобы тайком привести своего бывшего нихила, отосланного туда самим императором семнадцать лет назад. Леон и этим слухам не придавал значения, на все истерики дочери отвечая недовольным пожатием плечами. Какая разница, кого трахает твой муж, если официально его женой и единственной наследницей его имущества, являешься ты, неоднократно говорил он дочери. Какая разница, где он проводит своё свободное время, если в высшем свете его имя прочно связывают только с тобой, убеждал он её.

   Селена начала часто приезжать в гости, срывалась на крики, крушила комнаты и убивала слуг десятками, выпуская пар, чтобы со спокойной и холодной головой снова отправиться домой и смиренно ждать появления супруга. Будучи неглупой женщиной, она понимала, что тот не позволит в свой адрес ни одного упрёка.

   Наверняка, Нейл знал, что именно по её приказу по всему Континенту искали девушек, похожих на Лию Милантэ, и привозили  на усадьбу Мантелла, где их ждала долгая и мучительная смерть от  его разъярённой обманутой жены. На лбу каждой покойницы красовалось выжженное клеймо с надписью «НМ13» - единственная месть, на которую была способна Селена без страха прогневать грозного мужа.

   Чего не смог простить Леон своему зятю, так это сорванной инициации не рождённого ещё ребенка. Для Деуса нет большего позора, чем показать свою слабость. И неважно в чём. В жестокости ли, в кровожадности ли, в мудрости ли или в возможности произвести на свет новую жизнь, ребенка, который никогда не станет полноценным, сильным членом общества,  способным отстаивать интересы семьи. Деусы по своей сути всегда были одиночками. Слишком алчные и жестокие, они способны были на предательство куда больше любых других существ. Но в мире, в котором у всех силы примерно равны, нет более разумного способа стать над другими, чем сбиваться в группы, и лучше всего, если эту группу связывает не просто общий интерес, но и кровное родство.

Нейл этим своим поступком подписал смертный приговор и своему сыну, и браку. Селена словно с цепи сорвалась, теперь её целью в жизни стала месть шлюшке, из-за которой муж не просто  планомерно унижал её перед всем обществом, но и практически обрёк её дитя родиться слабым. Вот только Нейл обеспечил слишком хорошую защиту своему нихилу.

   А потом словно гром среди ясного неба – Селена потеряла ребенка. Такое среди Деусов происходило раз в десятилетия. И свидетельствовало о слабости рода, как отца, так и несостоявшейся матери.

Видимо, всё же ублюдок значил для нее куда больше, чем думал сам Леон, она просто не выдержала того давления, которое оказывала местная аристократия, сопровождая её жалостливыми взглядами и громкими перешёптываниями.  Униженная гордость от понимания, что её променяли на самую обычную смертную, всё же сказалась на здоровье плода, саму Селену еле откачал верный доктор семьи Мантелла.

А её непутёвый муж в это время пропадал где-то  со своей жалкой любовницей. На сообщение о выкидыше он прислал гонца с запиской, что сожалеет о произошедшем и желает жене скорейшего выздоровления. Большего унижения, чем в тот вечер Леон Мантелла не испытывал никогда.

И сейчас Леон кожей чувствовал омерзение, исходившее от Мортифера, склонившего набок голову и откровенно  разглядывавшего его. На какой – то миг Мантелла словно током пробило от мысли, что Нейл таким образом читал его сознание, а потом обуяла злость на самого себя за то, что испугался, за то, что до сих пор тело прошибает холодным током, когда думает о силе зятя.

   - Господин, - один из стражников поклонился, - по поручению императора…

Мантелла молча махнул рукой, поворачиваясь спиной и направляясь к величественному саду, раскинувшемуся на многие километры вокруг особняка. Он любил находиться на своей территории. Как и всякий сильный, но всё же трусливый зверь, Леон предпочитал большую часть времени находиться в своём поместье, чем во дворце, больше напоминавшем серпентарий, кишевший змеями. Но сейчас он не чувствовал себя в безопасности. За его спиной притаился хищник слишком опасный и слишком непредсказуемый, чтобы позволить себе расслабиться.

И пусть зверь был накрепко привязан цепями, и не имел очевидной возможности напасть на него, пусть его способности были заблокированы магическим камнем, но Леон Мантелла никогда не был настолько самоуверен, чтобы позволить себе пренебрегать собственной жизнью.

Портал скрывался в невысокой постройке, напоминавшей  узенькую часовню, куда люди приходили молиться своим богам. Неплохое прикрытие для Деуса, не верящего в высшие силы, но имеющего не менее сотни смертных слуг.

Леон достал огромную связку ключей, руки его дрожали, пока он выбирал подходящий, и Нейл усмехнулся. Мантелла вздрогнул от тихого звука, раздавшегося в ночи подобно выстрелу из оружия. Открыл дверь, пропуская по очереди стражников, и, когда Мортифер поравнялся с ним всё с тем же оскалом на губах, прошептал:

- Когда-нибудь, Мортифер, я сам лично приду кормить тебя…я увижу своими глазами, как низко ты опустился, какой жалкой тварью ты стал, – он сглотнул, увидев, как заплясали демоны в синих глазах заключенного, – я обещаю тебе.

Бывший консул остановился, его руки напряглись, звенья цепи впивались в кожу, и Мантелле  вдруг показалось, что если захочет, Мортифер сможет разорвать сталь.