Жаркие ночи в Майами - Пат Бут

Криста посмотрела ему прямо в глаза.

— Да, — солгала она.

— И у него нет литературного агента, а ты — весьма практичная деловая женщина, и потому ты ему сказала: «Почему бы мне не съездить и не повидать моего старого друга Льюиса?»

Криста только улыбнулась. Ее улыбка, как и было задумано, была воспринята как «да».

Льюис подошел к окну, поправляя манжеты рубашки, и обернулся лицом к Кристе. Первым делом следовало бросить тень на конкурента.

— Действительно, ни для кого в издательском мире не секрет, что хозяева «Уорлд» не лучшим образом ведут себя по отношению к Питеру Стайну. Иными словами, они играют на этой древней чепухе насчет того, что художникам и джентльменам не к лицу заниматься столь недостойным предметом, как деньги. Любое издательство в этом городе знает, что Питер Стайн, помимо положенного ему гонорара, стоит еще крупной премии, а от «Уорлд» он ее не получает. Это — одна сторона дела. Кроме того, существует маркетинг. «Уорлд» — издательство не наступательное. У них нет своей системы книгопродажи. Они используют книжные магазины «Фалькона «и почти не занимаются рекламой. Они не устраивают шумихи вокруг книги, потому что: а) они не знают, как это делается, и б) потому что они считают это вульгарным. Честно говоря, они могли бы вдвое увеличить первоначальный тираж и продавать гораздо больше книг Стайна, чем продают. Во всяком случае, мы это можем, я в этом уверен. Другое дело — личные отношения. У Питера хорошие личные отношения с его редактором… не помню его фамилии. Очевидно, они доверяют друг другу и им хорошо работается вместе. Это вопрос очень личный. Я не знаю, насколько Питер полагается на своего редактора. Эти отношения могут быть столь важными для него, что все остальное уже не будет иметь значения.

Льюис внимательно следил за выражением лица Кристы. До сих пор все шло легко. Дальше могло оказаться труднее.

— Именно так я и думала, — сказала Криста. — Они продешевили его. Они его не проталкивают. Они действуют по традиции. Они не утруждают себя и говорят: «Мы продали столько-то экземпляров последней книги и предыдущей, так что давайте напечатаем столько же экземпляров новой, потому что именно столько книг Питера Стайна продается». Что ж, минимум возврата. Никаких осложнений. Все спланировано.

— Ты очень верно все излагаешь. Так оно и есть на самом деле. Он для них — хлеб с маслом. А для такой фирмы, как мы, он был бы икрой с шампанским.

— Ну так как, «XX век» заинтересован в Питере?

— Понимаешь, издательское дело — сфера весьма ограниченная. Мы стараемся не наступать друг другу на любимые мозоли. Мы не переманиваем авторов… но… тем не менее… Да, заинтересован.

Льюис Хеллер разошелся. Закрыть кран его возбуждения уже было невозможно. «XX век» слыл среди издателей бандитской фирмой, отличающейся от «Уорлд» стилем своего поведения так же, как дьявол от святого. Для них книги были товаром, которым следует торговать, как мылом. В издании популярной литературы они занимали первое место, потому что платили самым читаемым писателям самые высокие ставки, а потом бессовестно надували их. Поэтому в их конюшне было мало настоящих писателей. Литературные гиганты не хотели иметь с ними дела, и такая ситуация начинала плохо сказываться на доходах. Они отчаянно нуждались в том, чтобы повысить престиж своего списка авторов. Только сегодня утром эта проблема обсуждалась на заседании правления как самая главная. Очевидно, Питер Стайн знал, что Криста Кенвуд разговаривает сейчас с Льюисом. В принципе это означает, что у него нет серьезных возражений против «XX века», если он решил порвать с «Уорлд». В это трудно поверить, но чего не бывает в жизни! Может быть, гордый лауреат Пулитцеровской премии нуждается в деньгах, чтобы содержать свою новую подругу? Криста наверняка обходится недешево. Льюис никогда не видел девушку, которая выглядела бы такой дорогостоящей. Она не из тех, кто согласится провести всю свою жизнь в Ки-Уэсте. Захочет путешествовать. Лучшие отели, туры первого класса. И туалеты она заказывает не в дешевых фирмах. Но ясно одно: если Питера Стайна удастся убедить поступиться своими принципами, то за это придется платить очень большие деньги.

Насколько большие — вот в чем вопрос.

— Ты можешь, хотя бы в самых общих чертах, примерно сказать мне, сколько такое издательство, как ваше, может платить Питеру? — спросила Криста.

Льюис прищурил глаза.

— Трудно сказать, не имея цифры продаж его книг. Но… я не знаю… предположим, что «Уорлд» продает его книги тиражом сто пятьдесят тысяч в твердой обложке и, скажем, семьсот — в мягкой. Исходя из этого, я уверен, что «XX век» может довести его тираж до трехсот тысяч в твердой обложке, и я буду весьма разочарован, если он не дотянет до полутора миллионов массового тиража. Конечно, для этого потребуется очень активная рекламная кампания.

— То есть ты думаешь, что вы могли бы удвоить продажу его книг?

— Надеюсь. Я бы с удовольствием этим занялся.

— Значит, если он получает в «Уорлд» примерно восемьсот тысяч за книгу, вы сможете удвоить его гонорар и гарантировать аванс?

Льюис рассмеялся.

— Не совсем так, Криста. Понимаешь, увеличение продажи — это грубая прикидка. Это то, на что мы надеемся. Мы не можем гарантировать. Да, мы можем дать ему гонорар больше восьмисот тысяч, если это столько, сколько он зарабатывает, и, конечно, можем гарантировать ему аванс. Но я не думаю, что мы можем приблизиться к цифре в один и шесть миллиона. К сожалению, в деле реализации книг у нас нет магического кристалла, с помощью которого мы могли бы определить цифры продажи. Мы только предполагаем на основании опыта.

— Но в списке авторов «XX века» не так уж много лауреатов Пулитцеровской премии, не так ли? — заметила Криста. — На самом деле — сколько?

Льюис проглотил слюну. Почему у красивых девушек репутация глупышек? Те, с кем он имел дело, остры, как бритва. А Криста, по всей видимости, еще острее.

— На самом деле — никого, — ответил он, поправляя галстук.

— Ну, если вы заполучите Питера Стайна, у вас уже будет один. И если он окажется в списке ваших авторов, вы сможете заполучить и многих других, поскольку, как говорится, лед будет сломан.

— Да, это было бы прекрасно.

— А прекрасные дела стоят денег, не так ли?

— Да, ты права. «XX век» был бы счастлив иметь в своем авторском списке кого-нибудь вроде Питера Стайна. — Льюис слабо улыбнулся.

— Так что, вероятно, он стоит миллиона и шестисот тысяч, да? А может быть, и больше.

— Послушай, Криста. Мы с тобой сейчас ведем гипотетический разговор. Я имею в виду, что я, конечно, главный человек в издательстве, но у меня есть коллеги. Я должен обсудить…