Жаркие ночи в Майами - Пат Бут

— Просто не знаю, что мне делать, — проговорила Лайза.

— Ну, для начала сядь за стол и съешь тостик. Ты нарушаешь мое пищеварение тем, что стоишь там и стараешься мне грубить. Между прочим, умение быть грубой — это большое искусство. Я преподам тебе урок. Правило первое: никогда не выходи из себя. Правило второе: целься в слабое место противника.

Лайза села.

— А какое у вас слабое место, Мэри?

— У меня нет слабых мест, — ответила Мэри Макгрегор Уитни.

— Сомневаюсь, — сказала Лайза Родригес.

44

Спальня Кристы была самой большой комнатой в огромном доме на острове Стар. Ей это нравилось. Спальня — это то место, где вы проводите больше всего времени. Она могла разговаривать по телефону, лежа в постели, могла отдыхать и смотреть фильмы. Могла купаться и наводить на себя красоту в просторной мраморной ванной комнате. А теперь спальня стала к тому же хранилищем воспоминаний. Криста не могла не думать о Питере. Она уже жестоко сожалела о ссоре, которая разгорелась из ничего. В той восхитительной смеси человеческих свойств, какую представлял собой Питер, была только одна черта, отдающая дурным вкусом. А именно — его пренебрежительные высказывания насчет умственных способностей Кристы. Уже дважды это приводило их на грань разрыва. Неужели так и будет продолжаться, пока их отношения не превратятся в кучу битого щебня? Черт! Какие отношения? С того момента, как она накричала на него, он исчез из ее жизни. Когда она вернулась домой, то обнаружила, что он уже давно уехал, вероятно, вернулся в Ки-Уэст, к своему холодному убежищу — работе. Не позвонил. Не оставил даже прощальной обиженной записки. Ничего.

В течение целого дня Криста кипела и ждала Питера, ненавидела и придумывала способы его уязвить. Но не звонила ему. Каждый раз, когда у нее возникало это желание, гордость подавляла его вопреки странной убежденности, что она носит под сердцем его ребенка. Его слова снова и снова всплывали в ее мозгу, ложась тяжелым грузом на прекрасные воспоминания, разрушая их. «Сомневаюсь, что ты смогла бы добиться хоть какого-то успеха в издательском мире, пытаясь продать что-нибудь серьезное. Там сумеют распознать твою тупость с первого взгляда».

Это она-то тупая! И не умеет продавать! Вот что ее ранило больше всего. Пусть бы он обозвал ее уродкой, жадной, слабой, скучной, но тупой… Тупицей! Тупицей в бизнесе! Кристу, которая ни разу не заключила сделки, которая не устраивала бы ее. Это невыносимо! Даже хуже. Это неправда! За такое надо мстить! Ей не потребовалось много времени, чтобы придумать план мщения. В памяти ее телефонного аппарата были телефоны ее поклонников, скопившихся за годы, — воротил бизнеса в промышленности, кинозвезд, художников, политиков, чиновников. Каждый из них хотел ее. Каждый обещал положить к ее ногам все свое состояние. Она не давала им то, чего они хотели, но держала всех их на привязи, пока они не понадобятся в будущем. Они получали от нее открытки с поздравлениями к Рождеству, фотографии Кристы Кенвуд со словами дружеского привета, и это годами поддерживало в них готовность услужить ей, поскольку позволяло греться в лучах ее славы, сияющих с фотографии, помещенной на почетное место — на рояль. Одним из таких мужчин был Льюис Хеллер, большая шишка в издательстве «Книга — XX век». Криста несколько раз обедала с ним, никогда не спала, но выслушивала его признания в вечной любви и заверения, что он по первому слову Кристы готов бросить жену. В тот же миг, когда в ее мозгу всплыло имя Льюиса Хеллера, Криста уже знала, что будет делать.

Она покажет Питеру Стайну раз и навсегда, кто в бизнесе светило, а кто — просто урна для мусора. Миллионы, которые она ему добудет, станут козырной картой, которая завершит их спор. Это будет двойной удар, поскольку она докажет свою правоту и сделает его богатым. Он будет выглядеть глупцом, и в то же время она вынудит его быть ей признательным. Он на коленях будет благодарить ее, тупицу в бизнесе, которая принесет ему огромные деньги за то время, какое у большинства женщин уходит на посещение супермаркета. Криста поспешила на самолет, появилась в офисе Хеллера, выпила с ним шампанского в ресторане «Четыре сезона». И к концу ленча заключила с Хеллером сделку. Она добыла для Питера Стайна по пять миллионов долларов за каждую из его трех будущих книг и договоренность дать ему такую рекламу, какой он никогда не видел. Она за два часа удвоила его доход. А бедный ее возлюбленный еще даже ничего не знает. Пока.

Это будет следующим шагом. Она позвонит ему. Будет с ним очень мила, постарается вести дело к примирению. Назначит встречу. И тогда выстрелит в него хорошей новостью и плохой. Плохая новость заключается в том, что в бизнесе он профан. А хорошая новость — что благодаря Кристе он стал богатым. Криста хихикала, расчесывая перед зеркалом волосы и размышляла, когда именно ей доставить себе удовольствие позвонить ему.

Зазвонил телефон.

Криста замерла. Это он. Он пересилил себя и готов извиниться перед ней. Она встала. Очень хорошо, так даже лучше! Сердце ее забилось чуточку сильнее. Успокойся, Криста! Все карты у тебя на руках. У тебя перед ним преимущество, перед этим литературным львом… преимущество денег, а только это и принимается в расчет. Криста лениво подошла к телефону. А почему, собственно, она так уверена, что звонит именно он?

— Алло, — протяжно произнесла она.

— Криста?

Это не его голос. Смутно знакомый, но не голос Питера Стайна.

— Кто это?

— Билл Браддок. Криста?..

Будь ты проклят! Криста постаралась, чтобы в ее голосе не звучало разочарование. Браддок был очень хороший фотограф, который перебрался в США из Англии и много работал для лучших журналов. В этом качестве он был для Кристы весьма важной персоной. Она хотела представлять как можно больше фотографов, а Браддок числился одним из лучших. Если она правильно разыграет карты, то сможет подписать с ним контракт. Ну а если нет, он, возможно, хотя бы наймет кого-нибудь из ее девушек.

Криста удивилась, откуда он узнал номер ее домашнего телефона.

— Да, Билл, извини, это я. Как ты? Не видела тебя с тех пор, как мы были в Антигуа.

— Да, времени прошло много. Даже слишком много. Я слышал о твоем агентстве и о том, что Стив с тобой и Лайза, и о рекламной кампании Уитни. Дела у тебя идут замечательно. Хочу сказать, что очень рад за тебя. Ты всегда была чем-то гораздо большим, нежели самым роскошным телом и самым прекрасным лицом в нашем бизнесе.

— Спасибо, Билл. Ты не забыл, как говорить комплименты.

— Да. Послушай, мы должны поработать вместе. Мой агент слишком много пьет. Мало суетится. Работы у меня навалом, но я не возражал бы получать за нее побольше баксов.