Митридат - Полупуднев Виталий Максимович

Асандр был озадачен и рассержен. О каких пиратах и о каком лазутчике идет речь!.. Хотел задать вопрос Фрасибулу, но тот с угрозой в голосе заявил, что разговаривать некогда, и сейчас воины начнут ломать двери дома.

– Нас много, Асандр! – добавил Парфенокл своим высоким голосом. – Не доводи до кровопролития, тебе не устоять!.. Повинись, выдай врага государства! Мы тебя не тронем, ты ответишь перед Махаром, он решит твою судьбу! А пиратского лазутчика возьмем!

– Господин, – послушался голос сзади, – выслушай меня!

– Кто это?.. А, это ты, Гиерон! Может, ты знаешь, что все это значит?

– Знаю, господин. Это значит, что царь Митридат уже на подступах к Фанагории, а здесь его посланный Кир! Он послан царем к Махару со скиталой! А насчет пиратов – это выдумка. Ее цель – одурачить воинов!..

– Посланный Митридата?.. Кир?..

Асандр оторопел и не знал, что говорить. Неожиданная новость оглушила его как обухом. При свете факелов он увидел в проходе человека, который стоял на лестнице, лишь на голову возвышаясь над дощатым полом галереи.

– Кто ты такой?

– Гонец я, – ответил тот решительно и спокойно, – от царя Митридата! Привез царевичу известие – его отец скоро будет здесь с великим войском!

– Митридат будет здесь?.. Да как ты смеешь говорить это? Или хочешь так просто обмануть меня?

– Не обманываю я, говорю чистую правду! А еще – помоги мне вручить царевичу скиталу, и как можно скорее! Иначе разгневается великий государь!

– Подожди! – Асандр потер лоб ладонью, размышляя. – А где скитала?

– Вот она!

В руках незнакомца оказалась черная шкатулка с золотым гербом Ахеменидов. Осмотрев шкатулку, Асандр убедился, что человек не врет. Вглядевшись в небритое лицо, узнал его.

– Так это ты, Евлупор? Боги мои, а сказано – Кир!.. Зачем же ты морочишь мне голову?

– Кир – это мое новое имя, данное самим Митридатом!

– Почему же ты, Кир, с таким громом прибыл сюда? Разве не мог тайно и сразу зайти ко мне? Или кто помешал?

– Задержались мы в храме у Евпории, где скрывались от облавы! А жрица Итона выдала нас. Вот мы и прибыли к тебе, спасаясь от преследователей!

Голова Асандра лихорадочно работала. Он понял обстановку с полуслова. Если Митридат в самом деле намеревается проникнуть на Боспор, то ему важно склонить Махара к примирению. И он послал верного человека с письмом! Это было просто и ясно. Но это означало, что настают новые времена, и гончарный круг судьбы готов повернуться на полный оборот! Выиграет тот, кто сумеет предугадать стечение обстоятельств и не окажется под колесом событий! Сейчас готово совершиться то, что Асандр смутно предчувствовал, о чем задумывался, чего опасался.

– Ай, Кир-Евлупор, и ты, Гиерон! – сказал он с укоризной, неожиданно мягким тоном. – Разве не очевидно, что прямая дорога от Митридата к Махару проходит через мой дом? Надо было сразу явиться ко мне, и скитала была бы уже в руках Махара! Ведь я жрец и глава евпатористов! Я и пострадал за это, был изгнан из Пантикапея, ибо, как слуга великого царя, был против союза Махара с римлянами. Но плохие люди свернули царевича с правильного пути! Только я говорил Махару правду, но он не послушал меня!.. Не так ли, Гиерон?

– Так, именно так, господин! – с жаром подтвердил Гиерон. Сметливый слуга сразу сообразил, о чем сейчас надо молчать и о чем говорить. Ибо грядет тот, кто рассудит всех и воздаст каждому по делам его!

Приняв решение, Асандр сказал Евлупору и Гиерону:

– О приближении Митридата молчите! Об этом раньше других должен узнать Махар! По всему видно, что Парфенокл и Фрасибул ничего не ведают. Будем сопротивляться! Тебя, Евлупор, я не выдам и помогу тебе, как гонцу бога живого и великого царя, выполнить его волю!

XII

Обратившись к Фрасибулу и Парфеноклу, Асандр крикнул:

– За произвол будете отвечать перед царевичем Махаром! Он не простит вам этого!

– Слушай, Асандр! – ответил Фрасибул увещевательным тоном. – Перед царевичем мы все в ответе и не боимся сказать ему правду! Но выдай лазутчика, и тогда мы оставим тебя в покое. А завтра во дворце, перед лицом правителя, все разъясним! Кто прав, тот будет оправдан!

– Пусть сам царевич Махар прибудет сюда. Только его я впущу в свой дом, и только ему позволю осмотреть каждый угол! Если он найдет лазутчика, он его и возьмет!

Фрасибул изругался в ярости и, обратившись к Парфеноклу, сказал:

– Как раз этого и нельзя допустить! Если царевич явится сюда, то Асандр своими мерзкими чарами повлияет на него и склонит на свою сторону! Кроме того, неизвестно – кому царь посылает скиталу и что в ней написано. Это послание не должно миновать моих рук!

Парфеноклу объяснения Фрасибула показались туманными. Но он не стал возражать, ибо сам неясно представлял, что надо делать. Ненависть к Асандру пересилила, и он решился довериться Фрасибулу, стороннику решительных действий.

– Что ж, почтеннейший, – сказал он, – тогда вели начинать! Что будет… Но если мы не захватим лазутчика, нас обвинят в святотатстве, ночном разбое и самоуправстве!

– Ничего, теперь отступать нельзя!

Штурм дома начался. Воины Фрасибула принесли бревно и начали его раскачивать. С силой нанесли удар по дубовым дверям, окованным медью.

Бум! – разнеслось по городу, который уже начал просыпаться от необычного шума и криков. Из-за каменной ограды посыпались стрелы и увесистые камни. Послышались озлобленные выкрики и ругательства. Раздался стон боли и мягкий звук падения тела.

– Воины! – кричал Фрасибул. – Схватим изменников, накажем Асандра за тайные связи с пиратами! Рим вознаградит нас!

– Копье тебе в печень! Ты сам разбойник и пират! – ответили ему из окон дома.

Обе стороны старались подбодрить своих воинов. Но хотя осажденные были полны боевого задора, их было мало. Двери не выдержали ударов тарана и рухнули. Нападающие с факелами ворвались в дом вместе с клубами дыма и пыли. Началась свалка. Асандр размахивал мечом, прорывался сразиться с Фрасибулом или Парфеноклом. Но те стояли посреди улицы и руководили боем издали.

– Трусы! – в негодовании вскричал Асандр.

Однако сам принужден был отступить после отчаянной, но кратковременной схватки. Перевес сил нападающих был слишком велик. Они потоком вливались в дом, сбивали с ног его немногочисленных защитников, одних вязали, других оставляли умирать на земляном полу с пронзенными внутренностями.