Митридат - Полупуднев Виталий Максимович

– Как не было? – жалобно протянул тот, поеживаясь от страха перед обещанным наказанием. – Ведь Итона не могла соврать!

– Где Итона, где она?

В храмовых помещениях Итоны не оказалось.

Евпория услыхала, что ищут Итону, и все поняла. Было очевидно – Итона пронюхала, где скрываются оба мужчины, и донесла властям. Что ж, от нее этого следовало ожидать!

– Злодеи бежали! – послышался противный, плачущий голос Жабы-Клитарха. – Но они были здесь!

«И Клитарх вмешался, этот ком грязи!» – подумала Евпория и вспомнила, что в последние дни он частенько появлялся около храма, беседовал с Итоной.

Собравшись с силами, старшая жрица спросила спокойно, но с оттенком негодования:

– Скажи, почтенный Парфенокл, и ты, Фрасибул, с каких пор вы ночами нападаете на храмы города! И кого вы ищите в жилище богини?.. Вы осквернили храм!

– Это ты осквернила храм! – вскричал в бешенстве Клитарх. – Ты приютила в храме врагов города!

Он размахнулся, намереваясь ударить ее, она увернулась и ответным толчком сильной руки повергла его на пол.

– Облезлый кобель! – вскричала она, раздувая ноздри от волнения. – Да как ты смеешь возводить напраслину на меня, жрицу богини!

– Я хозяин твой, подлая! Ты подняла руку на хозяина! Ты оскорбила меня!

В словах Клитарха был свой резон. Независимо от выкупа, бывшая рабыня или раб до конца дней своих оставались в зависимости от хозяина, обязаны были служить ему, уважать его, даже переносить побои при случае. Поэтому поступок Евпории не понравился Парфеноклу и Фрасибулу.

– Какую напраслину? – вдруг взъярился Парфенокл. – Разве в храме не ночевали двое бродяг?

Евпория поняла свой промах и ответила с поклоном:

– Почтенный Парфенокл! Кто же может ночевать в жилище богини, кроме нее самой?.. Клитарх зол на меня, и он ответит перед общиной за то, что привел сюда воинов и обманул вас, таких мудрых и больших людей!

Фрасибул и Парфенокл переглянулись, не зная, что предпринять. Неужели Клитарх выдумал всю эту историю с целью насолить старшей жрице?

– Ну, Клитарх, – сказал Фрасибул, – или ты сейчас докажешь, что не лгал, или тебе придется ответить за все!.. Не забудь о подвале с крысами!

– Итона говорила! Если она солгала, ей и отвечать! – слезливо оправдывался Клитарх, оглядываясь в надежде увидеть Итону. Но ее не было.

– Итона мстит мне за то, что я заняла место старшей жрицы, – пояснила Евпория. – И добивается моего смещения!

В душе она испытывала чувство признательности к Евлупору и Гиерону за то, что они не остались в храме и своевременно ушли. Несомненно, Гиерон обладает даром провидения! Он предчувствовал опасность и избежал ее! Он не пропадет!.. Да и она, глядишь, вывернется из беды. Уверенность и спокойствие возвратились к ней.

Но тут послышались шум и крики. В освещенное факелами место у входа в храм ворвалась полураздетая женщина. Это была Итона. Она упала к ногам представителей высшей власти и завопила:

– Я выследила их, выследила!.. Я видела, как они покинули храм, и шла за ними, пока они не укрылись в доме Асандра! Идите туда и схватите их!

– Спасибо, спасибо тебе, Итона! – вскричал Клитарх, помогая младшей жрице встать на ноги. Он, как и жрица, обливался слезами. – А меня уже хотели схватить за ложь и выдумку! Нет! Есть правда на земле, есть боги на небе!.. А ты, Евпория, змея и подлая тварь! Теперь ты ответишь за дела свои и опять будешь моей рабой!

XI

Дом Асандра являл собой подобие крепости, охраняемой вооруженными людьми. Его запоры были крепки. И проникнуть внутрь дома было совсем не просто.

Парфенокл и Фрасибул знали это. Но они знали и другое: после грубого вторжения в святилище города им надо чем-то оправдать этот поступок, а потому нельзя останавливаться на полпути. Оставив храм и его жриц, они с поспешностью устремились по ночным улицам к дому Асандра. Фрасибул послал за подкреплением и отдал приказ оцепить дом Асандра так, чтобы оттуда не смогла бы выскочить даже собака.

Асандр вернулся поздно с гулянки из загородной виллы царевича. Когда они разъезжались, Махар сказал, тупо смотря охмелевшими глазами:

– Завтра выедем в море на прогулку. Я приказал приготовить суда!

Пройдя во внутренний двор, где вповалку спало около трех десятков вооруженных «ледовых братьев», Асандр приказал Антигоне подать холодного питья и приготовить постель. Хотел приказать Гиерону вычистить к утру одежду, но того не оказалось.

– Где он в такую позднюю пору? – удивился хозяин.

– Пошел на рынок еще днем и не вернулся, – ответила Антигона, держа в руках сосуд с питьем.

– Ах, бездельник, опять загулял с портовыми гетерами! Избаловался! Вот ужо вернется, поговорю с ним по-свойски!

С этими словами он принял из рук рабыни фиал и, подув на прохладную брагу, жадно вытянул ее до дна. Почувствовал приятное облегчение после винного угара. Однако отдохнуть ему не удалось. Вошел сторожевой воин и доложил, что явился Гиерон с каким-то дружком, похоже, рыночным бродягой.

– Пьян, подлец?

– Будто и не пьян, но что-то встревожен.

– Зови сюда обоих!

Устроить допрос слуги и выгнать его за дверь не удалось. На улице внезапно загрохотали сапогами и огласили ночную тишину криками какие-то люди, неизвестно откуда появившиеся. Запылали отсветы многих факелов, яркие блики забегали по потолку, окна осветились снаружи.

– Еще что такое? – с неудовольствием сморщился Асандр, подавляя зевоту.

Вбежал другой страж с обнаженным мечом.

– Хозяин! – вскричал он. – У порога дома стоят архонт Парфенокл и понтиец Фрасибул, оба с сильной охраной! Требуют тебя к ответу!

– Меня к ответу?.. Они с ума сошли, что ли?

Выйдя на верхнюю галерею дома, Асандр был изумлен при виде оживления, царившего на улице. Сотни факелов освещали улицу, как днем. Встревоженные соседи выглядывали из слуховых окон.

– Эй! – крикнул Асандр. – Чего вам? Или потеряли рассудок?

– Именем богов закона, – ответил Фрасибул, – мы пришли за тем вражеским лазутчиком, который нашел убежище в твоем доме!

– Какого лазутчика?.. Вы пьяны, не иначе!

– Не пьяны мы, Асандр! А какого лазутчика, ты хорошо знаешь! Того, который прибыл от пиратов, врагов города!.. Он выдает себя за посланца Митридата. При нем тайное письмо! Если не хочешь отвечать за измену, выдай этого человека!