Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Книга 2. 1934-1953 - Марина Сванидзе

Малянтовича в 1937-м объявят руководителем заговора в московской адвокатуре. Он будет писать из Бутырки Вышинскому, и жена Малянтовича, ослепшая и прикованная к постели, будет писать Вышинскому. В 1937 году на письма Малянтовичей Вышинский распорядился не реагировать. В 1940 году Малянтовича расстреляли. Вместе с ним погибли два его сына, брат и семья брата.

Кстати говоря, именно на Шахтинском процессе 1928 года началось ожесточенное соперничество Вышинского с Николаем Крыленко, в то время прокурором РСФСР, а впоследствии наркомом юстиции. Оно продолжалось несколько лет и завершилось победой Вышинского.

Нарком юстиции Крыленко обладал огромным опытом использования судебных работников в различных политических кампаниях. Он неоднократно с гордостью высказывается о вкладе юридических работников в борьбу с крестьянством. Он представитель того, что называется пролетарским правосудием. Этот вид правосудия адресуется конкретным социальным группам или ряду лиц, которые рассматриваются как враждебные: сначала дворяне, офицеры, потом специалисты, потом крестьяне. Именно эту систему адресных репрессий позаимствует у советской власти нацистская Германия. У нацистов просто свои объекты — евреи и коммунисты, которые будут подвергнуты системному уничтожению. Крыленко отлично вписывается в сталинскую систему правосудия, он ее классический персонаж, и тем не менее проигрывает Вышинскому. В 1938-м он расстрелян.

Вышинский не обладал опытом и революционным прошлым Крыленко. Он взял другим. Формой. Упаковкой. Он упаковщик-виртуоз. Он то, что нужно для западных наблюдателей. Он теоретик, оратор, ректор МГУ, выходец из интеллигентной семьи. Он способен создать новый экспортный облик Советского Союза, уважающего права граждан, Советского Союза — демократического государства.

В 1934-м СССР вступил в Лигу Наций, довоенный прототип ООН. Это обязывает соблюдать внешние приличия во внутренней политике. В 1936-м Сталин даже близок к тому, чтобы разрешить выдвижение нескольких кандидатур на одно депутатское место на выборах в Верховный Совет. В феврале 1937-го на пленуме ЦК с докладом выступит Жданов. Он скажет: "Выборы в Верховный Совет будут не только всеобщими, равными и прямыми, независимо от социального происхождения и прошлой деятельности. Теперь за каждое место на выборах будут бороться несколько кандидатов и не будет списков, заранее подготовленных парторганизациями. Коммунисты должны научиться соревноваться с беспартийными кандидатами. И должны быть готовы к тому, что кто-то провалится на выборах". Эта невероятная по тем временам идея проживет до лета 1937 года. Сталин отбросит ее 2 июля 1937-го. В этот день он подпишет решение Политбюро за № П-51/94. Это официальный документ о начале массового террора. Он ставит крест на всех играх в закон. Решение Политбюро разлетается по стране в виде телеграмм за подписью Сталина. Сталинская ненависть вновь в первую очередь адресуется крестьянам: "ЦК ВКП(б) предлагает всем секретарям областных и краевых организаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД взять на учет всех возвратившиеся из ссылки кулаков с тем, чтобы они были немедленно арестованы и были расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки". Количество подлежащих расстрелу приказано предоставить в пятидневный срок.

Именно это оголтелое сталинское решение ляжет в основу секретного приказа Ежова за № 00447 от 30 июля 1937 года под названием "Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов". Сталинская телеграмма и приказ № 00447 открывают эпоху тотальной резни по всей стране.

Прокурора СССР Вышинского не интересуют причины изменений сталинского настроения и нюансы политического курса. Он идет в фарватере.

Политические процессы 1936–1937 годов — это отложенные последствия сталинского шока после убийства Кирова. Элементарно осуществленное убийство второго по рейтингу популярности человека в СССР несомненно вызвало у Сталина мощнейший страх уже не за власть, а за собственную жизнь. Речь Вышинского в августе 1996-го на первом большом процессе по так называемому делу троцкистско-зиновьевского террористического центра позволяет оценить состояние Сталина Вышинский обвиняет Зиновьева, Каменева и ряд лиц вместе с ними в организации и практически личном участии в убийстве Кирова. Вышинский произносит все необходимые слова об убитом Кирове; лучший из лучших людей советской земли, один из самых дорогих людей революции, чудесный, светлый, радостный, как светла и радостна улыбка на его устах, как светла и радостна наша жизнь.

Г. Е. Зиновьев

Но уже совершенное убийство Кирова не главное. Главное — возможное убийство Сталина. Целый раздел речи Вышинского под названием "Троцкий, Зиновьев, Каменев — заклятые враги Советского Союза" посвящен вообще исключительно этой теме. В каждом абзаце рефреном от лица Троцкого, Зиновьева и Каменева идет: "убрать Сталина", "убить Сталина", "террор против Сталина" и опять "убрать Сталина". Несомненно, эти слова должны произвести возбуждающее впечатление на население страны. Но это не все. Два года после убийства Кирова Сталин постоянно боится за свою жизнь. Относительные послабления 1935–1936 годов, которые на Западе назвали "розовым периодом", — это первое проявление сталинского страха.

Л. Б. Каменев

В ходе подготовки процесса Вышинский постоянно на связи со Сталиным. Хотя Сталин в это время на юге. Сталин лично редактирует и утверждает обвинительные заключения и тексты выступлений Вышинского. Когда Сталин дает добро Вышинскому на многократное произнесение фразы "убрать Сталина, убить Сталина", — это уже открытая паника.

Вышинский в речи на троцкистско-зиновьевском процессе говорит; "Они убили Кирова, они готовились убить Сталина". Это чистый перепев уже упоминавшейся частушки, разошедшейся по стране в декабре 1934-го после убийства Кирова; "Самолет летит, / Под ним проталина, / Убили Кирова, / Убьют и Сталина". Был и второй вариант, еще более народный: "Убили Кирова, / Убьем и Сталина". Частушка в 1934-м дошла до Сталина в сводках НКВД. Речь Вышинского в 1936-м — это ответ Сталина советскому народу. Его страх диктует государственную политику. Государственной политикой становится террор. Если страна добровольно отдает всю власть одному человеку, она неизбежно становится его заложницей.

Вышинский со Сталиным познакомились в Баку в 1908 году. Сталин тогда еще не Сталин, а Коба. В бакинской полиции он значится как Гайоз Нижарадзе. Вышинский проходит под кличкой Рыжий.

Сталин и Вышинский сидят в одной камере Баиловской тюрьмы. Тюрьма переполнена, но режим свободный, двери камер не закрываются. Сталин, лежа на нарах, изучает универсальный язык будущего — эсперанто. В 1937-м в СССР эсперанто будет объявлен языком шпионов, эсперантистов будут расстреливать. В гитлеровской Германии эсперантисты также подлежат репрессиям. В 1908-м большинство в камере — меньшевики и эсеры. Вышинский — меньшевик. В камере они со Сталиным ведут бесконечные политические дискуссии. Ограничений на передачи в тюрьме нет. Вышинскому ежедневно жена приносит домашнюю еду. Сталин с удовольствием ест еду, приготовленную женой Вышинского.

Вышинский будет оставаться меньшевиком до 1920 года. В 1920-м он сочтет, что большевики победили окончательно и продолжение карьеры требует вступления в РКП(б). Именно Сталин окажет ему в этом деле протекцию. Таким образом, уже с 1920 года.

Вышинский сидит у Сталина сразу на двух крючках. Один — промедление с вступлением в партию. Для многих такое промедление скоро будет не просто смерти подобно, а будет означать смерть.

Обвинительная речь Вышинского на втором московском политическом процессе в 1937-м содержит пассаж для гурманов от истории партии Вышинский с трибуны говорит: "В 1904 году Троцкий выступил, "как известно, с подлейшей брошюркой под заглавием "Наши политические задачи". Эта брошюрка наполнена грязными инсинуациями по поводу нашего великого учителя, вождя международного пролетариата Ленина. Троцкий клевещет на Ленина, называя Ленина "Максимилианом" — именем Робеспьера, героя буржуазной французской революции, — желая этим унизить великого вождя международного пролетариата".

Во-первых, кто такой Ленин в 1904 году. Ленин в 1904-м — лидер одной из экстремистских карликовых партий. Вот такому Ленину Троцкий отвешивает грандиозный комплимент, равняя его с Робеспьером, фигурой всемирно-исторического масштаба. Во-вторых, Ленин чтил французскую революцию и ее лидеров, в особенности Робеспьера. В-третьих, именно Троцкий реально осуществил в 1917-м октябрьский переворот. И, наконец, главное — этот беззаветный ленинец, который в 1937-м защищает вождя мирового пролетариата от врага народа Троцкого, не кто иной, как Вышинский, который в октябре 1917-го поставил свою подпись под распоряжением об аресте Ленина. Эта подпись — еще один крючок, на котором Вышинский висит у Сталина.