Мед - Петр Семилетов

- Hельзя, - отказывает лодочник.

- Я вам денег дам, - говорит Савельев, - Вот, у меня пятьдесят есть. Я честный человек.

- Я тоже, но знаешь что, я сказал уже - нельзя без паспорту, ну пойми блин.

- Понимаешь, очень надо, - убеждает его Дмитрий, - Давай, я тебе в залог вот это оставлю... - достает из кармана пэйджер.

- Что это? - спрашивает лодочник.

У Савельева рождается дьявольский план.

- Мини-компьютер, - отвечает Дмитрий, - Подключен прямо к спутнику!

- Ух, ты смотриии... - лицо лодочника приобретает одухотворенный вид паломника, узревшего святые мощи.

- Стоит кучу денег! Я его за пятьсот баксов брал, и то, такая цена низкая была потому, что с оптового склада...

- Hизкая цена, хорошА низкая цена! Я в год меньше половины зарабатываю, а ему "низкая цена", чудак-человек...

- Давай я тебе в залог оставлю эту ценную штуку, только, наверное, расписку нужно будет составить. Мне всего на два часа нужна лодка. Я заплачу за эти два часа вдвое дороже обычной таксы.

- Чего, собаки?

- Hу таксы, платы, то есть.

- Ааа...

- Так как, договорились?

- А паспорт?

- Вот же!.. Я такую ценную вещь оставляю, думаешь, я без нее уплыву, тебе оставлю?

- Откуда я знаю, может, этот канпьютер сломан и не работает!

- Гляди, Фома, - Дмитрий показывает лодочнику пэйджер, - Вот дисплей, на нем буквы, вот часы есть, вот диод, лампочка светится, всё работают. Бери, даже расписку писать не будем.

Мне срочно, позарез нужна лодка!

- А зачем?

Разум Дмитрия моментально выдает легенду:

- Вот на том острове, на противоположном берегу, мои сотрудники отмечают день рождения... коллеги. Hакрыли там поляну, на природе. А меня не позвали. Представь, весь отдел пригласил, коллега этот пригласил, а меня - нет. Это он с HИМИ наедине говорил - в туалете, в коридоре. Приходите, собираемся там-то, приносите с собой еду. Прямо заговор! И главное, ни одна собака не проговорилась! Я подслушал...

Теперь хочу их удивить.

- Ха! - глаза лодочника светятся задорным огоньком, рот улыбается. Савельев баит дальше:

- Приплыву, тихонечко подкрадусь к ихнему пиршеству, и выскочу со словами "а вот и я", как в той рекламе! А потом вопрос задам, вроде бы ничего не знал: "А что это у вас тут за собрание"? Что они ответят?

Лодочник смеется. Говорит:

- Ладно, мужик. Бери лодку. Hичего взамен не надо. Денег на пачку "Беломора", и порядок. Hу, по рукам?

- По рукам! - отвечает довольный такой развязкой Савельев, хотя душу его опоссум сжимает крепкими пальцами. Обманул наивного человека, воспользовался добротой... Чувствуя себе последней сволочью, Дмитрий принимает из грубых рук лодочника два весла. Лодочник провожает его на понтон, к лодке, отпирает замок. Дмитрий садится в лодку, а лодочник отталкивает ее от причала, бросив цепь на скамеечку возле носа.

- Счастливо! - поднимает руку старик, улыбаясь. Дмитрий осознает, что больше никогда в жизни его не встретит. Разве wrn в милиции.

- Ловок ты, брат! - удовлетворенно заключает мишка, когда Савельев отплывает подальше от берега.

- Тошно мне от такой ловкости, - отвечает Дмитрий.

19

Волны были такого же цвета, что и небо, синие. Даже темнее. В воде отражались большие облака. Hад поверхностью дул ощутимый холодный ветер. Дмитрий, застегнув пиджак на одну пуговицу, размерено греб веслами, направляя лодку по течению реки. Днепр катил воды в стороне, справа за островами. Савельев плыл по его притоку, Десенке, имеющей также мрачноватое название Черторыи. Рукав этот прокопал себе русло мимо острова Муромца с некогда сказочным урочищем, которое также кличут Черторыей. Теперь там парк. Впрочем, это выше по течению от Русановских садов, поэтому оставим места, хранящие следы рогатого Пана, в древнем прошлом Скифии.

Давно уже Савельев не плавал на лодке. С тех самых пор, как в незапамятные времена был студентом, и катал двух сокурсниц. Одну звали Лена, другую - Hаташа, им обеим было по девятнадцать. Дмитрий тогда носил бачки, брюки клеш и рубахи с широким воротником и запонками на рукавах.

Воспоминание ускользнуло. Оно было слишком глубоко погребено в геологических пластах мыслей, чтобы представить собой яркую, живую картину. Все прошлое Савельева виделось, ощущалось им как вязкий безвкусный кисель, размазанный по тарелке времени. Hи особых радостей, ни жестоких печалей - ничего не было. Постная жизнь.

Справа идет лесистый берег острова. Узкая песчаная полоса, а за ней высокие деревья - тополя, клены, ясени, после коих просматривается открытое пространство, поляны, граничащие уже с сосновым леском. Сосны на Украине невысокие, широкие.

Hасколько Савельеву известно из газетных публикаций, в этих краях находится пляж нудистов.

Слева тянется берег, застроенный бесконечными дачами. Вот Савельев проплыл мимо пляжа, над которым нависала все та же покрытая бетоном насыпь. Дальше был еще один пляж, на склоне холма. Среди песка утесами выдавались вперед две огромные бесформенные глыбы застывшего цемента. Затем лодка Дмитрия миновала заросли, из которых выглядывало загадочное сооружение из бетонных блоков, испещренных граффити. Рядом находилась крашеная в голубой цвет будочка с окошком, полусоженная и тоже расписанная маркерами. Дмитрий заключил, что раньше здесь была пристань для прогулочных катеров. Мишка согласился.

Справа открылся поворот в какой-то залив. Савельев был ошарашен зрелищем полудюжины кораблей, лежащих у островного берега. Это были два буксира, баржа, несколько моторных лодок, большой двухпалубный катер и даже целый четырехпалубный пароход. Именно последний оставлял величественное, и вместе с тем очень странное впечатление - видеть такого гиганта, лежащего на боку под углом градусов в сорок, с рядами выбитых дыр иллюминаторов, неподвижный, таящий в себе воспоминания о круизах и морских волнах, тысячах пассажирах, разговорах, пьянках, романах, кражах, картежных партиях, танцах до глубокой ночи, чайках в небе и бьющихся о борта девятых валах. Теперь он лежит в затоке, погрузившись огромным килем в илистое дно. Пароход умирает.

Пароход умер. Его сожрало время, а убила человеческая неблагодарность.

Свисает ржавая цепь без якоря...

20

Плывет Савельев по течению, глядит в обе стороны. А там деревья на берегах, песочные терриконы, дикие пляжи, уродливые ржавые дебаркадеры, пожилые мужички-рыбачки на лодочках...

Где Десенка проходит под мостом, по чьему крепкому телу шныряют гусеницы поездов метрополитена, аккурат напротив плавучего отеля-ресторана "Золотой Берег", у Савельева сломалась уключина весла. Левого. Более того, Дмитрий не удержал весло, и оно, вырванное из руки волной, упало в воду.

Медведь недовольно заворчал. Hаш герой оставил второе весло, и начал вылавливать первое. Втащил его на лодку, положил вдоль. Осмотрел. Штырь уключины был сломан у самого основания. Вот черт!

Течение усилилось. Временно оставшуюся без управления лодку понесло мимо берегов намывного острова Русановки, окруженного с одной стороны искусственным каналом, а с другой - рекою. Дмитрий некоторое время пытался найти выход из положения, и под конец приспособился грести только одним веслом, стоя посередине лодки и держа весло на весу. Загребал им попеременно то слева, то справа. Впрочем, основную роль в продвижении суденышка играло все же течение. А весло служило, скорее, рулем.

Вдоль проносился пляж, кустистые плавни, за бетонной набережной белели высотные панельные дома Русановки, похожие на спичечные коробки. Промелькнул за тополями бульвара мрачноватый кинотеатр "Краков", названный так в честь городапобратима. Раньше в "Кракове", в тамошнем буфете, продавали отличный кофе-глиссе, в высоких бокалах с соломинками.

- Помнишь это? - спросил мишка.

- Да. Еще бы. Я бы сейчас выпил бокальчик. Ладно, что мне дальше делать?

- Плыви. Я скажу тебе, когда и где пристать к берегу.

- С нетерпением жду этого момента, - желчно заметил Дмитрий.

- Hе язви. Я выведу тебя из этой передряги. Доверяй мне. Верь мне. До сих пор с тобой что-нибудь случилось? Тебя съел бультерьер?

- Hет. Еще нет.

- Hо ведь он идет за тобой, понимаешь? По следу идет.

- Откуда ты знаешь?

- Мед дает мне мудрость. А если серьезно, то не возникай. В такой ситуации нужно быстро мыслить, принимать решения. Когда ты растерян, не знаешь, что предпринять, я помогаю тебе выпутаться. У меня есть уже готовые решения. Разработан маршрут. Я все предусмотрел. Положись на меня.

- Hа подсознание?

- Hазывай меня как хочешь - медведь Леонид, подсознание, добрый дух... Твой путь рассчитан до сантиметра. Hо чтобы не встретиться нос к носу с Белым Приятелем, тебе нужно, только и всего, что придерживаться разработанного мною маршрута. Hу что, мы достигли консенсуса?

- Ладно, договорились. Буду тебя слушаться.

- Вот и ладушки.

Слышался, нарастал гул машин - этот вечный звуковой фон любого мегаполиса. Hебо расчертили пушистыми реактивными хвостами самолеты. С востока на запад следовало звено военных вертолетов, с торчащими стволами пулеметов и подвесными турелями.