Дурак космического масштаба - Кристиан Бэд

— А если Макловски тебя не поймет? Он-то НЕ взял, а ведь парень хотел. Ты же хотел, Агжей? Я сдержанно кивнул, опять ровно так, как положено по уставу.

— Ты хочешь сказать, что я, таким образом, иду против воли своего же генерала? Но, когда он болтался тут у вас, он просто не знал, что нам придется делать следующим шагом. Мало того, я мог бы связаться с ним…

— Ну так свяжись.

— Не хочу. Если у него какой-то бзик, и он не согласится, я тогда точно не смогу нарушить приказ. А парень мне нужен, — он повернулся ко мне. — Ты сам-то

чего хочешь, стрелок? Я, насколько это возможно, карты тебе приоткрою. Это будет особое подразделение спецона. Мне не нужны там беспринципные и проворовавшиеся вояки, которые заполонили сейчас южное крыло. С приходом Макловски головы,

конечно, полетят, но этого мало. Нужен отряд быстрого реагирования, и желательно не один. С хорошими, проверенными людьми, честными и исполнительными, не особо избалованными. А самое главное — не связанными никакими моральными обязательствами с сегодняшним руководством южного крыла… Ты хотя бы понимаешь меня, молчун?

Я кивнул, четко и по уставу. Спина прямая, подбородок чуть вниз и вперед. Лицо моё абсолютно ничего не выражало.

— Вопросы будут? — спросил штатский уже чуть более официально и сердито. Если бы я ещё в молчанку поиграл, он бы всё-таки заорал, наверное.

— Будут, — кивнул я. — Разрешите взглянуть на ваши документы и приказ о

полномочиях. И ещё я хочу знать, кому непосредственно будет подчиняться ваше так называемое «особое подразделение». Претензии я выразил в самой вежливой форме. Сказать же хотелось примерно вот что: ну и откуда я узнаю, что ты не врёшь мне, абзал навозный? Он посмотрел на мою хмурую рожу и, сделав над собой усилие, рассмеялся.

— Нет, где вы таких только берете, а? — спросил он у капитана.

— Так я же говорил тебе, эпитэ ма хэтэ, что он два года вместе с твоим Макловски и срал, и спал. Он этого гаденыша из рук выкормил, — не выдержал капитан. Я не обиделся. Ругался он без зла, да и «голубой огонь» действовал на меня расслабляюще.

— Не бери его, — сказал навигатор. — Макловски тебе шею свернет.

— Не свернет. У него, как и у меня, каждый здоровый на счету. Штатский встал, вынул из кармана свою личную карточку и наладонник. Карточку он сунул мне под нос:

— На, сержант, читай, только не вслух! Набрал код и развернул наладонник до размеров среднего экрана. Достал из нагрудного кармана синийский кристалл, вставил его.

— А вот тебе приказ. Ознакомляйся. Только в темпе. Я прочитал и отодвинул наладонник.

— Ну? — сказал он. — Чего тебе ещё надо?

— Я не знаю, — сказал я честно. — Просто я бы не хотел подставить Дьюпа. Эта фраза почему-то произвела на генерала Виллима Мериса, заместителя лендсгенерала по личному составу, теперь я знал его имя и должность, эффект разорвавшейся бомбы.

— Он что называл здесь себя ТАК?! — спросил он с недоверием и отвращением. — Вот ТАК? Навигатор кивнул. Ни он, ни кэп причин такой реакции гостя не понимали. Мерис выругался так замысловато, что я даже повторил про себя пару раз, чтобы запомнить.

— Да, — сказал генерал. — На него более чем похоже… Запомните, сержант, не употребляйте это «имя» в приличном обществе. Это не только грязное животное, но ещё и грязное ругательство в тех местах, куда вы, надеюсь, всё-таки попадёте. Я даю вам два месяца на раздумья. За это время я закончу работу в вашем крыле и

сформирую из новобранцев подразделение. Если я не найду большего зануду — вы его возглавите. Я вскочил и вытянулся по стойке смирно.

— Идите, сержант. Сегодня я на вас насмотрелся с избытком.

Я шел в каюту и… Не то, чтобы я поверил. Но я расцеловал бы и Ахеша, если б встретил. Но, слава Беспамятным богам, не встретил.

История шестая. «Абэсверт»

Тем же вечером я объяснил Джи, что у меня есть примерно два месяца, чтобы сделать из него стрелка. Потом я переведусь в южное крыло, и ему придется выживать дальше самому. Так что все непотребства пусть творит сейчас, я заступлюсь. Спросил:

— Будешь помнить? Он испуганно кивнул. И глаза у него были грустные. Неужели успел-таки привязаться? Вот ведь сакрайи Дади пассейша… Орать я на него стал теперь меньше. Визит генерала немного успокоил меня. Ждать чего-то определенного — вернее ежедневного провисания в пустоте. Я ждал, что Мерис за мной вернется. И он вернулся. Даже раньше, чем обещал — на тридцать седьмой день от приснопамятного разговора. Генерал ещё больше осунулся и потемнел лицом, наверное, сказались постоянные «проколы». Мы только посмотрели друг на друга, и я сразу понял, что ни он, ни я от своих идей не отказались.

— Ох, как ты мне запомнился, сержант, — только и сказал Мерис вместо приветствия. Я все ещё был сержантом, правда, уже старшим. Мы сильно отличились с Джи в последние две недели, и я знал, что капитану будет жалко меня отдавать. Но что он мог сделать, если всё уже решено?

Зная мой скверный характер, Мерис кое-что объяснил прямо в каюте капитана, что называется «на пороге». Меня возьмут на базу на астероиде «Бета 1718-МТ», это всего в паре тысяч единиц отсюда. Там соберут всех, с кем мне придётся потом служить. Там же нам назовут стартовые условия. Кто откажется, подпишут «о неразглашении» и могут убираться восвояси. Нужны только стопроцентные добровольцы. Я кивнул. Он фыркнул. Вот так и договорились. А ведь недавно я был довольно болтливым щенком.

С Джи мы прощались тяжело. Он таки привык ко мне, да и я к нему тоже уже привык. Но со мной он, слава Беспамятным, так и не попросился.

На «Бете» мне сразу не понравилось. База оказалась пыльной и полузаброшенной. Мерис привез туда двести молодых ребят с разных КК, в основном стрелков, но были и настройщики, и даже два

техника. Весь первый день мы просто драили всё подряд, от пола до потолка, чтобы вышло поспать, не задыхаясь от пыли. А вечером генерал устроил нам встречу совсем не на отмытой нами территории. Мы сошлись в грязном, захламленном подвале, где по углам валялись разбитые пульты, а с потолка свисали цепи с магнитными зажимами. И пахло в этом подвале странно. Скотину тут раньше потрошили, что ли? Мерис выглядел раздраженным и злым. Может, говорил по дальней связи с начальством? Вот бы хорошо, если бы Дьюп, то есть Колин, ему вставил! Зато он нам кое-что объяснил. Рассказал, что набрал две группы из спецоновцев северного крыла (они полетят другим транспортом) и нашу группу — из перспективных, но малообстрелянных ребят. И сделал это нарочно. Он сказал, что каждого из нас ждет более трудный путь, чем просто служба в особых войсках южного. Нас бесполезно, да и нет времени переучивать так, как учат обычно особистов. На это понадобился бы не год и не два, а времени в обрез. Выход один

— раскидать новичков по уже сформированным подразделениям южного спецона, чтобы мы выучили себя сами. И чтобы ни у кого не возникло подозрений, когда он «наберет» нас повторно.

Мерис предупредил, что служба в спецоне вообще гораздо страшнее и грязнее, чем в армаде, а в южном крыле — особенно. И отношения между сослуживцами там сейчас

тоже хуже некуда. Если кто-то из нас не готов испытать всё многообразие жизни на своей шкуре, то сегодня ещё можно отказаться и вернуться на корабль. Завтра будет поздно. С Мерисом явились двое хмурых парней в полевой форме спецона со споротыми нашивками. Пока он говорил, они откровенно маялись, глазели по сторонам, переминались с ноги на ногу, то есть вели себя совсем иначе, чем обучали нас. И только когда генерал велел мне выйти из строя, я понял, зачем тут эти двое, и что за цепи болтаются на потолке.

— Вас будут унижать и бить, — сказал Мерис. — Над вами будут издеваться сослуживцы и высшие чины. И вы должны быть к этому готовы. И должны выдержать. Трусы и слабаки мне не нужны. Кому сейчас происходящее не понравится, можете сразу собирать вещи, — он повернулся ко мне. — Видишь эти цепи, сержант? К ним

когда-то приковывали ослушников и избивали. В южном крыле так делают до сих пор. Вэнс, — он кивнул одному из спецоновцев, — активируйте механизм, мы на днях проверяли, он работает. Спецоновец не спеша поковырялся в пульте, и тот действительно ожил. Цепи поползли вниз, остановились на уровне его лица. Я уже всё понял, но почему-то надеялся, что обойдется. Я ещё думал, что Мерис может шутить… Щенок я доверчивый. С какой стати я питал такие надежды?

— Напоминаю, — сказал генерал. — Заставлять никого не будем. Откажетесь — ваше

дело. Да и с такими, как наш сержант, — он хлопнул меня по нижней части бицепса,

— мы втроем и не сладим. Но я его знаю, он упрямый. Он пойдет добровольно. Вэнс, покажите сержанту, что он должен сделать.

Спецоновец подошел к цепям (концы их с магнитными захватами болтались рядом со мной) и вложил в захваты запястья обеих рук.