Лила Изуба: Голодные призраки - Филип Гэр

— Например, ты?

Пилат посмотрел на него с веселой укоризной.

— Я не ем живых. Впрочем, как и мертвых.

— А куда её нужно вести?

— В тот мир, где обитают такие, как она, разумеется. Но, буду с тобой откровенен — тебе не удастся этого сделать.

— Почему?

— Живая плоть очень вкусна, Улисс. Как и плоть мертвая. Здесь, в Библиотеке, много тех, кто не прочь поживиться любой плотью. Они слетятся на неё, как бабочки на свет.

Улисс подумал. Пилат терпеливо подождал.

— А ты можешь помочь её вывести? — наконец спросил Улисс.

Пилат рассмеялся. Его пасть открылась ещё шире, хотя ранее это показалось бы Улиссу невозможным. В глубине огромного рта он разглядел ещё один ряд загнутых внутрь пилообразных зубов.

— Ей нечем мне заплатить, Улисс.

— Тогда, может, я смогу заплатить за неё?

— Здесь каждый платит сам за себя, мой дорогой енот. Таковы правила Библиотеки. Не я их придумал, они возникли одновременно с ней. Здесь не взимается плата за вход, но необходимо заплатить за выход. Вот, посмотри сюда.

Он подхватил Улисса за локоть и вывел обратно к бесконечным полкам. Пальцы Пилата не показались Улиссу живыми и теплыми. Они показались ему холодными и железными.

— Посмотри на эти книги. В них ты можешь найти любое знание, какое только захочешь. Стоит только пожелать и постараться, побродить между полок, поискать и вытащить нужный том. Скажи, ты хочешь что-нибудь узнать? Или о ком-нибудь? Секреты цивилизаций, оружия, далеких звезд, чужих пространств, своих врагов, друзей, наконец? В этих залах есть все.

Улисс подумал.

— Нет, не хочу.

— Почему?

— Не знаю. Я ведь попал сюда случайно.

— Сюда никто не попадает случайно, Улисс. Ты ищешь ответы на свои вопросы. И именно поэтому ты увидел нужную дверь и смог войти.

Улисс ещё раз оглядел источающие яд книги. И вздрогнул от омерзения.

— Думаю, нужные мне ответы находятся не здесь.

Пилат снова продемонстрировал свою жуткую улыбку. Ответ Улисса, кажется, его устроил. Он обернулся обратно к комнате. Его цилиндр съехал ему на затылок, удерживаясь, как показалось Улиссу, только за счет длинных ушей своего хозяина. Только сейчас, находясь к Пилату совсем близко, Улисс почувствовал его запах.

Пилат пах мертвечиной. Не очень сильно, но отчетливо.

— А вот она искала свои ответы именно здесь, на книжных полках.

— И как, нашла?

— Нашла. Но есть проблема, Улисс. Если каждый житель тысяч миров захочет посетить эту книжную помойку, чтобы разрешить свои выдуманные проблемы, мироздание рухнет. Поэтому сюда нелегко войти, и почти невозможно выйти.

Улисс кивнул.

— Я понимаю. И поэтому кто-то должен смотреть, кому можно выйти отсюда, а кому нет. И назначать плату тем, кого можно выпустить, верно? Чтобы они лишний раз не приходили вновь.

Пилат, продолжая ухмыляться, похлопал его по плечу. Разглядывая его дальний ряд зубов, Улисс прикинул, что рысь легко смог бы откусить ему голову. И так же легко её заглотить.

— Улисс, ты слишком прозорлив для енота.

— И какую же плату возьмут за выход с меня?

Рысь снисходительно покачал головой.

— Плата взимается только с живых, Улисс. Ну, удачи тебе. Впрочем, здесь, в Библиотеке, это понятие отсутствует.

Он повернулся и направился прочь.

— Эй, — окликнул его Улисс. — Постой! Что ты имеешь в виду — с живых?

Пилат обернулся.

— А ты ещё не понял? Ты мертв, Улисс. Тебя убил Алекс Багенге. Точнее, ты умер вскоре после встречи с ним. Ты ведь не хотел жить, помнишь? И теперь твое тело лежит в мертвецкой квартала Абрафо, ожидая своей очереди в топку крематория. А Барцу из квартала Аро уже договорились с журналистами о цене за видеозапись вашего боя с Алексом, — он снова оскалился. — Она произведет фурор, поверь.

— Но как же я…?

— Ты призрак, Улисс. Действительно попавший сюда по случайности. Но, думаю, ты здесь приживешься.

Пилат вдруг высунул кончик языка, и на мгновение воздел свой взгляд вверх, словно ему только что пришла в голову очень пикантная мысль.

— Ой, — произнес он. Потом наклонил голову, вглядываясь в Улисса. В его глазах вновь заплясали огоньки смеха. — Скоро ты станешь очень голодным, Улисс.

***

Витая каменная лестница спускалась и спускалась, словно замкнутая в кольцо.

Её белый мрамор с каждым пролетом тускнел, а синие прожилки рассасывались в камне.

Вскоре мрамор стал грязно-серым. Затем появилась сырость и плесень.

Лестница все сужалась, пока они не стали шаркать по стенам вначале локтями, а затем и плечами.

По прикидкам Лилы, они уже давным-давно прошли восемь известных в библиотеке нижних этажей. Но продолжали спускаться все глубже под землю.

Этот ход не был знаком ни ей, ни Рокс. Они просто вышли на главную лестницу, и та сама открыла им путь. Двери на этажи исчезли. Если бы не изменение лестницы по мере спуска, легко можно было сойти с ума.

Когда стены совсем уже сдавили их, они вывалились на металлическую площадку, окруженную глухой кирпичной кладкой. В полу выдавалась круглая крышка люка.

Тьер попытался поддеть её когтями и поднять, но та не подалась.

Тогда он вытащил нож, и сунул его в еле заметную щель, как рычаг. Люк слегка приподнялся.

Пока Саймон прикрывал их, Лила и Рокс взялись за края люка. Тьер бросил нож и тоже потянул за крышку. С трудом, они повернули её. С петель посыпалась ржавчина.

В черную дыру уходила металлическая лестница. Как и люк, её покрывала толстая бахрома окиси.

— Может, пристраховать веревкой? — спросила Лила.

Саймон, как самый легкий, полез первым. К нему пристегнули конец веревки, которая нашлась в одном из штурмовых ранцев. Лила понадеялась, что её длины окажется достаточно.

— Выглядит прочной, — сказал волк, когда спустился на несколько ступеней.

Тьер пренебрежительно фыркнул.

— Можно спускаться без веревки! — крикнул им Саймон, когда достиг подножия лестницы. — Здесь неглубоко!

Лестница привела его в проход между стеллажами книг. Они бесконечными рядами тянулись в обе стороны. Часть из них завалилась. Тут и там громоздились бумажные кучи.

Волк поглядел наверх.

Лестница шла в никуда. Она просто исчезала в сумраке. Тусклый свет, подсвечивающий стеллажи, исходил снизу, от пола.

Саймон не был солдатом. Он хорошо стрелял, но не более. А чтобы стать солдатом, не обязательно хорошо стрелять. Но необходимо уметь убивать.

Он был неловок. Так неуклюж засидевшийся дома подросток. Он смущался своей неуклюжести и кажущейся ему бесполезности. И боялся, что его накажут.

Его часто били. По какой причине — он никогда не знал. Потом он стал воспринимать побои как данность.

Иногда он думал о