Марш жизни. Как спасали долгиновских евреев - Инна Герасимова

Основная же масса семейных лагерей находилась недалеко от мест, где в партизанских соединениях воевало много партизан-евреев, стремившихся защитить своих близких, родственников и земляков – женщин, стариков и детей. Среди главных и постоянно подстерегающих их опасностей были прежде всего голод и немецкие облавы.

Повседневную жизнь в семейном лагере определяли соображения безопасности, периодического перемещения с места на место, чтобы лагерь не обнаружили немцы и местные жители. Местное население обычно относилось враждебно к семейным лагерям. Причина этого – в глубоко укоренившемся антисемитизме, усиленном антиеврейской пропагандой нацистов. Кроме того, в силу сложившихся обстоятельств евреям из семейных лагерей часто приходилось брать продукты у крестьян силой. Имелось немало случаев, когда крестьяне приводили полицейских и солдат в расположение семейных лагерей. В результате многие евреи были уничтожены.

В лагерях евреев подстерегали и другие опасности. Среди них – смерть от голода и болезней, особенно от тифа.

Однако главным вопросом была позиция партизан по отношению к семейному лагерю, потому что большинство лагерей находилось на территории действия отрядов.

Бегство в леса и создание семейных лагерей шло в то же время, когда начали организовываться партизанские группы из числа попавших в окружение и бежавших из плена солдат Красной армии, местных жителей. В некоторых местах евреи, бежавшие из гетто, организовывали в лесу семейные лагеря раньше, чем возникали там же партизанские отряды. Семейные лагеря и партизанские отряды существовали одновременно, в одних и тех же лесах, имели одного и того же врага и вынуждены были обращаться за продовольствием к одним и тем же крестьянам. Естественно, это приводило к взаимной вражде и стычкам.

Партизаны, естественно, были основной силой в лесу, и их политика и поведение в большой степени влияли на судьбу евреев в семейных лагерях и на возможность помощи в их спасении.

По большому счету партизаны не могли служить надежной защитой никому, даже себе. С 1941-го по конец 1942-го в лесах действовали небольшие партизанские отряды, еще не организованные в бригады. Связь между отрядами была слабой, отсутствовал регулярный контакт с руководством партизанского движения, с местными подпольными партийными организациями. Фактически многие из этих групп были не партизанскими отрядами, а шайками мародеров.

В одном из донесений в БШПД бежавший из плена батальонный комиссар пишет:

Отношение к партизанам не везде одинаковое. Во многих местах, где партизаны себя проявили, о партизанах знают, сочувственно к ним относятся. Но в других местах партизаны не только не завязали хорошие отношения с колхозниками, но своими требованиями о поставке им водки, масла и сала играли на руку немцам[45].

В ноябре 1942-го ЦК КП(б)Б принял решение создать подпольные обкомы и райкомы в Минской, Барновичской, Белостокской и Полесской областях. В письме о деятельности этих партийных организаций указывалось, что их задача – установление и поддержка постоянных контактов с партизанскими отрядами и подпольными группами, действующими на этих территориях. О спасении людей и помощи местному населению ничего не говорилось. Поэтому проблему спасения и помощи еврейским семейным лагерям руководство каждого партизанского отряда решало само. В действительности же – не решало никак, да и не задумывалось об этом.

Важно понимать и следующее. Партизанский отряд в случае нападения врагов, принимая бой и прорывая окружение, мог мобильно найти новое место дислокации в лесу. В семейном лагере ситуация была иная. Женщины, старики и дети не были столь мобильны, они плохо ориентировались в лесу, и многие из них погибали во время проведения немцами лесных “блокад”.

И лишь в одной партизанской бригаде летом 1942-го было принято решение о выводе группы спасшихся из гетто евреев, находившихся рядом с бригадой, через линию фронта на свободную от немцев территорию СССР.

Это единственный случай спасения большой группы евреев с помощью партизан. Естественно, возникают вопросы: “Как это происходило? Была ли возможность спасти таким же образом других евреев? Почему долгие десятилетия ничего не было известно об этом спасении? И кто эти люди, сумевшие спасти евреев? И кто были сами эти евреи?”

Прежде чем постараться ответить на вопросы и рассказать, каким образом происходило спасение евреев партизанами под руководством Николая Киселева, необходимо понять, что происходило с ними до встречи с партизанами, до того, как они попали в лес.

Об этом лучше всего расскажут спасенные участники событий. Только некоторые из выживших согласились вспоминать те страшные события и рассказывать о них. Отказавшихся можно понять – невозможно на склоне лет вспоминать ужас, который пришлось пережить в годы войны. Часть документальных свидетельств бывших жителей Долгинова, Ильи, Плещениц записана автором при личных встречах, часть – взята из “Книг Памяти”, изданных в Израиле в 1960–1980-х годах, и впервые переведенных на русский язык.

Уничтожение евреев в местечках Вилейского района. 1942 год

Холокост в деревне Долгиново

Сегодня Долгиново – деревня, расположенная в Вилейском районе Минской области. В ней проживает около 2 тысяч человек, но среди них нет ни одного еврея. А когда-то это было самое что ни на есть еврейское местечко!

Евреи здесь появились во второй половине XVI века и уже в следующем веке создали общину, в которой насчитывалось около 500 человек. В 1643 году Долгиново упоминается как местечко, известное ярмарками, где евреи вели большую торговлю. По переписи 1847 года “Долгиновское еврейское общество” состояло из 1194 человек, а перепись 1897 года фиксирует в Долгинове 2559 евреев, что составило 72,1 % от общего числа жителей. В 1865 году в Долгинове имелось 4 синагоги[46].

Как и во многих других местечках, евреи занимались здесь в основном торговлей: владели магазинами, мельницами и т. д. Но были среди них и крупные купцы, торговавшие лесом далеко за пределами своего района – в Польше и Германии. В 1881-м и 1886-м евреи местечка пережили погромы, что послужило причиной частичной эмиграции – в США, Канаду, Южную Африку. Разбои и грабежи долгиновские евреи переживали и в Первую мировую войну.

С 1921 года местечко вошло в состав Польши. До 1939-го община жила традиционной еврейской жизнью. В местечке были 2 синагоги, школа “Тарбут”, которую организовали местные сионисты, активно действовала молодежная организация “Хашомер Хацаир”. Драматический кружок к еврейским праздникам показывал театральные представления, молодежь увлекалась футболом, лыжами.

В сентябре 1939-го территорию Западной Белоруссии присоединили к БССР, и местечко вошло в состав Вилейской области. Через некоторое время еврейская и польская школы были закрыты, и все ученики вынужденно перешли учиться в советскую школу. Частную собственность начали национализировать, а так как именно евреи были владельцами магазинов, лесопилок и небольших мастерских, они и пострадали в первую очередь. Однако эти потери не шли ни в какое сравнение с тем, что ожидало евреев вскоре.

В конце июня 1941-го Долгиново заняла немецкая армия. Осенью здесь организовали гетто. А в начале марта 1942-го прибывшие из Вилейки отряды СД провели первую акцию уничтожения: было расстреляно около 800 человек. Через несколько недель, в апреле, была проведена вторая акция. А 5 мая 1200 евреев заживо сожгли на окраине деревни. 300 рабочих-специалистов, которых оставили в живых раньше, убили 22 мая. Всего было уничтожено более 2 тысяч евреев[47].

Некоторым семьям и отдельным евреям все же удалось бежать из гетто. Кто-то искал спасения у знакомых крестьян в деревнях, кто-то прятался в лесах. При этом беглецы находились в постоянной опасности. И полицаи, и местные жители могли их найти и выдать немцам.

Как бы там ни было, некоторые выжили, они рассказали о перенесенном.

Наша семья в гетто Долгинова

Я, Хевлин Шимон, родился в местечке Долгиново в 1928 году на улице Слободской, где в 1942 году немцы сделали Долгиновское гетто. В моей семье было четверо детей. Я – третий ребенок.

В марте 1942 года перед Пасхой немцы начали в гетто уничтожать евреев. Еще до этого из гетто были посланы человек 10–12 молодых парней и девушек в лес, чтобы найти партизан, которые уже появились в наших местах, чтобы они помогли нам выбраться из гетто в лес. Но они никого не нашли.

Мы уже знали, что на очереди была ликвидация всех евреев из местечек и деревень. Долгиново было местечко, которое не имело ни главного шоссе, ни железной дороги, и немцам Долгиново не нужно было. Но в это время, как мы уже понимали, вопрос был не в том, “будут нас убивать или нет?”, вопрос был только в том, “когда?”.