Случайная вакансия - Джоан Роулинг

Правда, в прошлом такие подсказки пару раз выходили ему боком. Много лет назад, ещё занимавший скромную должность подмастерья, но уже обременённый ипотечным займом, который, в сущности, был ему не по карману, и недавно забеременевшей женой, Саймон поставил сто фунтов на приглянувшегося жеребца по имени Рутиз Бэби на скачках «Гранднэшнл», а тот пришёл предпоследним. Вскоре после покупки Хиллтоп-Хауса Саймон вложил тысячу двести фунтов, на которые Рут надеялась купить гардины и ковры, в таймшеры, которыми занимался один знакомый жох из Ярвила. Инвестиция Саймона испарилась вместе с директором фирмы, и хотя Саймон бесился, ругался и даже наподдал младшему сыну (чтобы не путался под ногами), да так, что тот пересчитал половину ступенек, в полицию он заявлять не стал. Он знал о некоторых нестандартных методах в работе фирмы ещё до того, как вложил туда деньги, а потому опасался лишних вопросов.

Но подобные бедствия компенсировались проблесками удачи, хитрыми уловками, верными предчувствиями, и Саймон придавал им большой вес при подведении баланса; именно благодаря им он по-прежнему верил своим звёздам, которые поддерживали его убеждение, что судьба уготовила ему нечто большее, чем ишачить за гроши до пенсии, а то и до смерти. Рука руку моет, не подмажешь — не поедешь, хочешь жить — умей вертеться; никто этому не чужд, в том числе, как выясняется, и коротышка Барри Фейрбразер.

Там, в своей убогой конторе, Саймон Прайс впервые алчно разглядывал образовавшуюся брешь в стане градоначальников, где наличные деньги теперь капали в пустое кресло — только карман подставляй.

(Дела минувшие)

Нарушение частных владений

12.43 В отношении нарушителей (которые, в принципе, обязаны уважать границы частных владений и права занимающих недвижимость лиц)…

* * *

I

При весьма скромных масштабах Пэгфордский местный совет славился своей боевитостью. На ежемесячных заседаниях, проходивших в элегантном викторианском зале приходских собраний, он десятилетиями последовательно и успешно ставил заслоны всем попыткам урезать его бюджет, забрать у него некоторые полномочия, а то и объединить его с какой-нибудь новоявленной унитарной структурой. Из всех местных органов самоуправления, подотчётных Ярвилскому областному совету, пэгфордский более других по праву гордился своей принципиальной, активной и независимой позицией.

До вечера воскресенья в его составе было шестнадцать местных жителей. Поскольку в глазах пэгфордского электората желание баллотироваться в совет уже подразумевало необходимую компетентность, все шестнадцать советников были избраны на безальтернативной основе.

Однако внутри этого мирно избранного органа постоянно шла гражданская война. Спорная проблема, которая на протяжении шестидесяти с лишним лет вызывала бурю гнева и возмущения, достигла своего апогея, и совет раскололся на две фракции, возглавляемые харизматическими лидерами.

Понять суть этих разногласий мог лишь тот, кто сознавал всю глубину неприязни и недоверия Пэгфорда к областному центру Ярвилу, располагавшемуся севернее.

Ярвилские магазины, фирмы, предприятия, а также Юго-Западная клиническая больница обеспечивали рабочие места для подавляющей части населения Пэгфорда. Субботними вечерами пэгфордская молодёжь устремлялась в кинотеатры и ночные клубы Ярвила. Кому наскучивало несравненное обаяние Пэгфорда, тех ждали городские парки, собор и два огромных торговых центра. И всё же для истинных пэгфордцев Ярвил оставался неизбежным злом. Их отношение символизировал увенчанный Паргеттерским аббатством высокий холм, который отгораживал Ярвил от Пэгфорда и создавал у людей счастливую иллюзию, будто до большого города много дальше, чем на самом деле.

II

Так уж получилось, что холм Паргеттер заслонял от Пэгфорда ещё одно место, но такое, которое городок считал своим и совершенно особым. То был Суитлав-Хаус, элегантный замок медового цвета в стиле английского барокко, окружённый парком и обширными угодьями. Входивший в черту Пэгфордского прихода, он стоял на полпути между Пэгфордом и Ярвилом. Без малого два века замок плавно переходил от одного поколения аристократического рода Суитлав к другому, но в начале двадцатого века этот род прервался. О многолетней его связи со здешними местами напоминал теперь самый внушительный фамильный некрополь на погосте церкви Архангела Михаила и Всех Святых, да ещё ряд гербов и вензелей на зданиях и в местных архивах — ни дать ни взять окаменелые следы копролиты вымершего вида.

После смерти последнего Суитлава замок с удручающей скоростью начал переходить из рук в руки. В Пэгфорде высказывались опасения, что какой-нибудь застройщик приобретёт и обезобразит любимую горожанами достопримечательность. В середине пятидесятых имение купил некий Обри Фоли. Вскоре стало известно, что он владеет значительным личным состоянием, которое таинственным образом прирастает в лондонском Сити. Отец четверых детей, он изъявил желание поселиться в Пэгфорде. Местное население с большим энтузиазмом встретило эту идею, тем более что Фоли, по слухам, вёл своё происхождение от побочной ветви рода Суитлав. Иными словами, он уже был наполовину уроженцем здешних мест, а значит, по натуре своей тяготел к Пэгфорду, а не к Ярвилу. Старый Пэгфорд возлагал надежды на пришествие Обри Фоли, которое сулило возврат к старым добрым временам. Обри мог стать отцом-благодетелем города, как некогда — его предки, которые озаряли мощёные улочки своей благосклонностью и светским лоском.

Говард Моллисон до сих пор помнил, как мать принесла в их тесную кухоньку на Хоуп-стрит весть о том, что Обри возглавит жюри местной садоводческой выставки. Её собственные турецкие бобы три года подряд побеждали в номинации «Овощи», и теперь она жаждала получить посеребрённый кубок из рук человека, окружённого в её глазах романтическим ореолом истории.

III

Но впоследствии, если верить местной легенде, пришествие отца-благодетеля внезапно заволокли тёмные тучи. В то время как Пэгфорд ликовал, что Суитлав-Хаус наконец-то попал в надёжные руки, Ярвил затеял стремительное расширение к югу за счёт муниципальной застройки. Новые улицы, к неудовольствию Пэгфорда, оттяпали кусок земли, отделявшей большой город от малого.

Как известно, после войны резко повысился спрос на дешёвое жильё, но маленький город, который на время отвлекло пришествие Обри Фоли, загудел, как улей, от такой активности Ярвила. Если раньше речка и холм, естественные барьеры, обеспечивали суверенитет Пэгфорда, то теперь создалось впечатление, будто его территория ужимается под натиском домиков из красного кирпича. Застроив каждый клочок земли, имевшейся в его распоряжении, Ярвил остановился у северной границы Пэгфордского прихода.

Маленький город вздохнул с облегчением, но, как оказалось, преждевременно. Предместье Кентермилл мгновенно признали недостаточным, и большой город начал присматривать новые земли для колонизации. Вот тогда-то Обри Фоли (для жителей Пэгфорда скорее миф, нежели человек) и принял решение, которое повлекло за собой болезненные раздоры длиной в шестьдесят лет.

Не находя применения заброшенным полям, в которые упёрлись новостройки, он с выгодой продал эту землю областному совету Ярвила, а полученные от сделки средства использовал для восстановления резной деревянной обшивки стен в коридоре Суитлав-Хауса.

Пэгфорд бурлил от негодования. Примыкающие к усадьбе Суитлав поля некогда ограждали Пэгфорд от посягательств большого города; теперь исторической границе прихода грозило нашествие ярвилской бедноты. Шумные заседания местного совета, гневные письма в прессу и в областной совет Ярвила, персональные обращения к ответственным лицам — ничто не могло переломить ход событий.

Городская застройка продолжила своё наступление, однако с некоторой разницей. За время краткой передышки после завершения первого этапа областной совет Ярвила сообразил, что затраты на строительство можно снизить. На смену красному кирпичу пришли бетонные блоки и стальные конструкции. Второе предместье (микрорайон Филдс, в обиходе — Поля) разительно отличалось от Кентермилла бросовыми материалами и убогой планировкой. В одном из здешних домов, которые в конце шестидесятых уже облупились и пошли трещинами, родился Барри Фейрбразер.

IV

Вопреки лживым заверениям Ярвилского областного совета, обещавшего взять на себя содержание новых районов, Пэг форду, как и предсказывали наиболее прозорливые горожане, очень скоро начали предъявлять счета. Если Ярвилский областной совет предоставлял Филдсу жилищно-коммунальные услуги в части содержания домов, то остальные заботы — устройство пешеходных дорожек, уличное освещение, установку скамеек, приобретение павильонов для остановок общественного транспорта, уборку территорий — большой город с высоты своего положения делегировал Пэгфорду.