Милый дом - Тилли Коул

– Черт, ты сирота?

– Нет, но у меня больше никого не осталось. Не думаю, что взрослый человек все еще может считаться сиротой.

– Твоя мама?..

– Умерла во время родов.

– Папа?

– Умер, когда мне было шесть.

– Ни бабушек, ни дедушек, ни тетушек, ни дядюшек?

– Была… бабушка.

– И что?

– Умерла, когда мне было четырнадцать.

– Но тогда где?..

– В приемной семье.

– И все? Ты сама по себе в течение многих лет… Тебе ведь двадцать, верно?

– Да.

– Одна уже шесть лет?

– Ну, я училась в университете, где у меня были друзья. А профессор Росс взяла меня научным ассистентом на первом курсе и присматривала за мной, когда поняла, что у меня никого нет. Но да, длительное время я жила самостоятельно. Что было… трудно.

Он невольно склонился ко мне, как будто я была гравитацией и притягивала его. Довольно мило. Участие Роума было приятным и успокаивающим, особенно после долгих лет молчания, во время которых я никого к себе не подпускала. И вот разоткровенничалась не просто перед какой-то приятельницей, а… перед ним. Плохим парнем из университета. Я поздравила себя. Только я могла подпустить так близко того, кто разбивает сердца забавы ради.

Я опустила руку на его предплечье.

– Не хочу показаться невежливой, но этот разговор меня немного огорчает, Роум. Смерть и «Будвайзер» никогда не должны встречаться.

Он кивнул, и напряженная тишина вновь наполнила воздух. Тем не менее его ладонь осталась на моей спине, и я слегка подвинулась, чтобы усилить давление.

– Значит, ты с Шелли?

– Хорошая смена темы.

– Ну, должна же быть причина, по которой наш поцелуй привел ее в бешенство. Даже если он был только из-за посвящения.

– У нас… это сложно, – неуверенно ответил он.

– Где-то я уже слышала подобную отмазку.

– Нет, это не отмазка. Она таскается за мной с шестого класса. Наши родители настаивают на помолвке. Знаешь, чтобы защитить свои инвестиции и держать деньги компании в одной семье. Наши отцы – деловые партнеры. Шелли мне даже ни черта не нравится, скажу больше, она – огромная заноза в моей заднице.

– Но ты собираешься согласиться? Я про помолвку. Удивлюсь, что ты остепенишься с кем-то, кто тебе не особо нравится. Если вообще собираешься остепеняться, судя по слухам.

Роум сделал протяжный, тяжелый выдох.

– Долбаные слухи. Слушай, девчонки сами бросаются на меня. Когда мне предлагают, я беру. Почему бы, черт возьми, и нет? У меня нет девушки, никогда не было. Секс помогает мне избавиться от постоянного раздражения и показать окружающим, что я определенно не с Шелли. Я не намерен извиняться за это. Я люблю много трахаться и никогда не трахаю одну и ту же девушку дважды.

Уверена, что от его похабщины я сидела с открытым ртом. Но, очевидно, он не заметил мою реакцию.

– У моих родителей есть определенный план. Я должен окончить университет, жениться на Шелли, возглавить семейный бизнес и жить дурацкой американской мечтой.

– Значит, ты не хочешь профессионально играть в футбол? Я вроде слышала, что тебя ждет успешное будущее?

Его лицо просветлело.

– Да, я хочу играть. Люблю играть. Для меня это так же естественно, как дышать… броски, дух товарищества, рев толпы в день игры, идеальный бросок для тачдауна. Мои родители этого не одобряют. Они просто… Черт, не важно. Я чертовски ненавижу, когда родители диктуют, как мне жить, вот и все.

– Так поступай, как хочешь. Наплюй на всех.

Роум вскинул голову к небу, и на его губах появилась унылая улыбка.

– Проще сказать, чем сделать.

– Нельзя жить ради других, Роум. Ты должен стремиться осуществлять собственные мечты. Если ты будешь счастлив, наверняка и твои родители будут счастливы, а если нет, то со временем они это переживут. Не будь с кем-то, кто тебе не нравится, вроде Шелли. Найди девушку, перед которой не сможешь устоять, которой будешь действительно очарован. С которой почувствуешь связь.

– Как ты, Мол?.. С девушкой, похожей на тебя?

– Ты меня даже не знаешь, – прошептала я, широко распахнув глаза, когда он бессознательно потянулся ко мне.

Роум поднял руку и скользнул указательным пальцем по моей щеке, посылая рой мурашек по моей коже.

– Ромео хватило одного взгляда на Джульетту, чтобы его судьба была решена. Может быть, я такой же, как мой тезка, а ты – как твоя.

Его рука опустилась на мое колено и поднялась вверх по обнаженному бедру, и его розовый язык скользнул по нижней губе. Наклонись мы ближе… немного… ближе… мы… могли бы… чуть было не…

Дверная ручка комнаты Элли задрожала, и момент нашего уединения прервал пронзительный визг.

– Роум? Роум? Открывай! Я знаю, что ты там!

Шелли. Опять.

– Твою мать! – ругнулся Ромео. Поднявшись, он швырнул пустую бутылку в мусорное ведро.

Я тоже вскочила. Из-за того, что нас прервали, по моим венам растекался гнев.

– Что за девица! – выкрикнула я, и мне пришлось ухватиться за перила балкона, чтобы успокоиться.

Роум с восхищением наблюдал за мной и моей реакцией. Как только мы уставились друг на друга в явном желании, он сжал кулаки.

– Пойду я лучше, Роум, – тихо прошептала я, закрыв глаза в надежде усмирить свои чувства.

Ромео стоял напротив и молча наблюдал. Я не умела читать мысли, поэтому отсутствие ответа взбесило меня.

– Оставляю вас с Шелли. Думаю, так будет лучше, – сказала я, на этот раз более уверенно.

Он вздохнул и вцепился руками в затылок.

– Мол…

Что бы он ни собирался сказать, он не сказал, и я восприняла это как намек, что пора сваливать.

Вот тебе и Ромео, влюбившийся в Джульетту!

Когда я проходила мимо, парень схватил меня за руку и рывком прижал к своей груди. Я врезалась в его мышцы, и от этого прикосновения перехватило дыхание.

Ромео заправил прядь волос мне за ухо.

– Мне понравилось болтать с тобой, Шекспир. Все было по-другому… – Он выглядел таким же растерянным, как и я. Затем схватил меня за край тоги и прижал к своему спортивному телу, насупив брови.

– И мне, Ромео, – выдохнула я. – Но наш маленький разговор, кажется, подошел к концу. Во всяком случае, я думаю, так будет лучше.

Я высвободила руки из его хватки и неохотно открыла дверь. Шелли, полностью игнорируя меня, ввалилась внутрь и небрежно прыгнула в объятия Роума, обхватив ногами его талию.

– Я хочу тебя, Роум. Трахни меня прямо здесь, прямо сейчас.

Я резко остановилась.

Шелли прижалась к губам парня и начала тереться бедрами о его промежность.