Бегущая за луной - Сара Эдисон Аллен

— Да.

— Почему они сказали, что я здесь не приживусь?

Он покачал головой.

— Если у тебя будут причины волноваться из-за них, я тебе сразу скажу. Честное слово.

— Похоже, они не любили маму.

Уин стряхнул с рукава воображаемую пылинку. С виду он оставался спокойным и невозмутимым, но его сердце стучало как молот.

— Если хочешь, чтобы я рассказал тебе эту историю, я расскажу. — Господи, и что ему говорить? — Мне кажется, ты должна знать. Хотя, наверное, тебе надо было узнать это не от меня. Мама должна была все тебе рассказать. Да и дед тоже мог бы уже поставить тебя в известность.

— О чем? Они упоминали твоего дядю. Это как-то связано с ним?

— Да, у нас с тобой есть общая история. — Он наклонился поближе к ней и проговорил, заговорщически понизив голос: — Просто ты еще не знаешь.

Она с любопытством взглянула на него.

— Ты говоришь странные вещи.

— Подожди. Дальше будет еще страннее.

Мимо их скамейки процокала кричаще одетая женщина средних лет, в шортах и на каблуках. Эмили с Уином повернули головы, наблюдая за тем, как она входит в «Барбекю Джея». И вот тогда Уин увидел, что Ванс Шелби, сидевший внутри, наблюдает за ними через окно. Никто из тех, кто знал Ванса, его не боялся, но все равно это как-то тревожно, когда такой великан так внимательно на тебя смотрит. Догадался ли Ванс о том, что сейчас делает Уин? Эмили не заметила деда и поэтому удивилась, когда Уин резко поднялся на ноги.

— Кажется, мне пора.

— Что? Нет, подожди. Ты обещал мне рассказать о маме и о твоем дяде.

— В следующий раз обязательно расскажу. До свидания, Эмили, — сказал он и пошел прочь, борясь с желанием оглянуться на нее. Он все-таки оглянулся, но уже на пороге закусочной, где его ждал отец. А оглянувшись, увидел, что она наблюдает за ним.

Дороги назад больше нет.

Фундамент заложен.

Ее любопытство возбуждено.

Глава 5

Джулия вынула из духовки последнюю порцию пирожных и вышла в зал, чтобы написать на доске сегодняшнее меню. В ресторане еще было пусто. Ванс Шелби пришел пораньше и сидел в одиночестве, дожидаясь, когда соберутся все остальные старики, с которыми он обычно завтракает. Ванс пил кофе не из чашки, а из блюдца, потому что край блюдца был шире и его было удобнее держать в огромной руке. Джулия хотела подсесть к нему и поговорить об Эмили, но потом передумала. Это не ее дело. Еще полгода — и она уедет отсюда. Ей вовсе незачем ввязываться в здешние дела. Пока Джулия здесь, она будет другом для Эмили и поможет ей здесь освоиться. А больше она ничего и не может.

Ванс смотрел в окно — явно наблюдая за чем-то, происходившим снаружи, — и хмурился.

Джулия закончила перечислять десерты: торт «Млечный путь» из батончиков «Милки вей», ореховый торт, лимонные рулетики и ванильные миндальные пирожные, — поставила доску на стойку и повернулась к окну, чтобы посмотреть, что захватило внимание Ванса.

Но тут над дверью звякнул колокольчик, и в ресторан вошла Беверли Дейл, бывшая мачеха Джулии.

Хорошо хоть не Савьер.

Но почти так же паршиво.

— Джулия! — Беверли подошла к стойке, раскачиваясь на высоченных «шпильках». — Я тебя сто лет не видела! Все время пытаюсь прийти с утра, так рано я не встаю, о чем ты наверняка помнишь. Но вчера вечером я сказала себе: «Беверли, надо поставить будильник, проснуться пораньше и все-таки повидаться с Джулией». И вот я здесь!

— Поздравляю, — сказала Джулия, тихо радуясь про себя, что их с Беверли разделяет широкая барная стойка и та не может ее обнять. Запах ее духов «Жан Нате» мог бы сбить с ног и слона.

— Смотрю, ты по-прежнему ходишь с длинными рукавами, — Беверли покачала головой. — Господи, бедная девочка. В такую жару!

— Это хлопок. И в нем не жарко. — Джулия подтянула рукава пониже и прижала манжеты пальцами.

— Я понимаю. Шрамы не украшают женщину. — Беверли легла грудью на стойку и прошептала: — У меня тоже есть крошечный шрамик на лбу, и я не хочу, чтобы его кто-то видел. Поэтому и говорю своей парикмахерше, чтобы она вот так вот укладывала этот локон.

Джулия улыбнулась и кивнула. Она ждала, когда Беверли заведет разговор, ради которого, собственно, и пришла.

Джулии было двенадцать, когда папа впервые привел в дом Беверли. Тогда он сказал дочери, что, по его разумению, ей нужна рядом женщина, чтобы Джулии, которая вступала в пору взросления, было с кем поговорить о «девичьих» вещах — как будто он привел Беверли к ним домой исключительно ради Джулии. Поначалу Беверли была очень внимательна к ней. Джулия была совсем маленькой, когда умерла ее мама, и в какой-то момент ей начало казаться, что с Беверли и вправду будет хорошо. Но потом папа женился на Беверли, и Джулия сразу почувствовала, что соотношение сил изменилось. Внимание отца было направлено исключительно на того, кто его требовал постоянно, — то есть на жену. Ни надутые губы, ни вспышки гнева, ни — уже позже — розовые волосы и исполосованные бритвой руки не могли конкурировать с Беверли, сексапильной Беверли с ее пышными светлыми волосами, глубоким вырезом на рубашках и высоченными каблуками, которые она носила даже с шортами. Она всячески ублажала отца Джулии: готовила еду, прикуривала ему сигареты, массировала ему плечи, когда он садился смотреть телевизор. Когда Беверли не добивалась своего, она прекращала все это делать, и Джулии было больно смотреть, как отец пляшет вокруг нее, стараясь вернуть ее расположение.

Отец с Беверли прожили вместе достаточно долго и расстались буквально года четыре назад. Когда Джулия позвонила ему на Рождество, он сообщил ей о разводе в своей простой, доброй манере: «Беверли — яркая женщина. Ей нужно больше, чем я могу дать».

Как оказалось, Беверли был нужен мужчина со средствами. У отца Джулии никогда не было много денег, но для человека с восемью классами образования он очень даже неплохо справлялся. Уже к тридцати годам у него был свой дом и свой собственный ресторан. Он всегда умел распоряжаться деньгами — вот почему Джулия так удивилась, когда узнала, сколько у папы было долгов. Должно быть, Беверли растратила все деньги отца, а когда тратить стало нечего, бросила его и ушла к Баду Дейлу, который в то время как раз собирался открыть в городе свою вторую автомастерскую.

Джулия очень долго не виделась с Беверли и снова встретилась с ней только на папиных похоронах. Беверли заметно постарела, но все равно оставалась достаточно интересной. У женщин с большими носами так часто бывает: они как-то умеют казаться красивыми, даже если ни капельки не красивы.

— Очень жаль, что так вышло с твоим отцом, — сказала тогда Беверли. — Дай мне знать, если остались какие-то деньги. Часть этих денег должна перейти ко мне, тебе не кажется? Мы с твоим папой прожили двадцать прекрасных лет. — И все это она говорила в присутствии Бада Дейла.

Когда Джулия продала папин дом и выплатила весь долг по закладной, а те немногие деньги, которые еще оставались, отдала на частичное погашение долга за ресторан, Беверли рвала и метала. Она нисколько не сомневалась, что часть этих денег должна была достаться ей. Однако когда Беверли поняла, что задумала Джулия (выплатить долг по закладной, а потом продать ресторан с прибылью), она принялась периодически напоминать Джулии, что какие-то деньги от продажи ресторана, естественно, должны перейти к ней. Словно они с Джулией были партнерами.

— Здесь всегда так пустынно по утрам? — спросила Беверли, махнув одной из официанток, чтобы та подошла. — Мне два фирменных завтрака, упакуйте на вынос. Удивлю Бада на работе. Он никогда не поверит, что я проснулась так рано.

— Скоро здесь будет людно, — сказала Джулия.

— Очень на это надеюсь. Кажется, у тебя не совсем получается привлекать народ к завтракам. И ты печешь столько сладкого. — Она указала на доску. — Неужели все это съедают? Если что-нибудь остается, это ж какая напрасная трата денег!

— У меня никогда ничего не остается. Беверли, мне уже надо идти. Ты что-то хотела?

— Ой, да ладно! Куда тебе надо идти? Ты же никогда никуда не ходишь. Только работаешь и сидишь дома. Точно как твой отец.

Джулия очень старалась удержать на губах улыбку. Раньше она бы порадовалась такому сравнению. А теперь ей хотелось крикнуть: Нет! Я добилась намного большего!

— Я знаю, уже совсем скоро ты продашь ресторан. Ходят слухи, что Шарлотта хочет его купить. Я просто хотела сказать, что это не самая лучшая мысль.

— Вот как?

Шарлотта давно работала администратором в «Барбекю Джея», и Джулия не знала лучшей кандидатуры, кому можно было бы продать ресторан. Шарлотта не только разбиралась в бизнесе, она еще и болела за дело душой. Теперь это многое значило для Джулии. Когда она только приехала в Мэллаби, она была готова продать ресторан первому встречному, лишь бы получить хоть какую-то прибыль. Но теперь, когда она прожила здесь достаточно долго, она поняла, что ради памяти папы должна передать ресторан человеку, который будет любить его так же, как сам отец. Вот что сделали с ней полтора года в Мэллаби: смягчили ей сердце.