Кто ответит - Андрей Молчанов

- Какая досада! - нагрешил не ко времени, - сказал он и пошел на обгон по встречной...

ИЗ ЖИЗНИ АЛЕКСЕЯ МОНИНА

- ...Ну, и что делать будем, товарищ воспитатель? Человек в форме вытащил папиросу, замял узловатыми пальцами ее мундштук - Два побега, драки нескончаемые - этого вот, Котова, сегодня изувечил, поведение вызывающее... Опять изолятор?

- Ну, да и Котов не херувим! - Собеседник - полный, с залысинами, в мешковатом костюме - выдернул глубоко скрывшуюся под рукавом пиджака манжету застиранной рубашки. - А Монин... Наша тут вина, кажется. Ключа не подберем. Мальчишка он дерзкий, конечно, злой, но чистый...

- Чи-истый! - протянул человек в форме не то насмешливо, не то раздумчиво. - Вы что, его личное дело забыли? Ограбление магазина, вооруженное сопротивление милиции, сержанта ранил! В пятнадцать-то лет! Волк растет!

- Ну, а детство какое? Война.

- А у меня какое детство? - Человек в форме резко поднялся со стула. Машинально оправил ремень. - Отца в гражданскую убили, нас у матери пятеро. Деревня, голод, я за старшего... А у вас? Тоже не во дворце с пианинами... - Замолчал.

В дверь постучали. Вошел подросток, крепкий, большеголовый, насупленно- сдержанный, в громоздких, с побитыми носками ботинках. Враждебно-затаенный взгляд скользнул по комнатке, ушел в себя, глубоко.

- Присаживайся, Монин, - вздохнул человек в форме, внимательно рассматривая дымящуюся папиросу. - Куришь, поди? - спросил вскользь.

- В рот этой отравы не беру, - прозвучал ответ. - Не дурак, чтобы потом гноем отплевываться.

- А я, выходит... - начал военный изумленно.

- Ну, вот что, Алексей, - вступил человек в гражданском. - Я как воспитатель должен в последний раз тебя предупредить: если...

- Если, если... - Парень вскинул яростно блеснувшие глаза. - За дело я Котову впечатал, гниде! Кого хотите спросите. Разжирел на кухне, силы от харчей поднабрался, куролесит, падла, в миски харкает, кто ему слово скажет, обирает всех... И чтобы я ему койку заправлял и пятки чесал...

- Вывернул ему стопу, избил зверски, - констатировал военный. - Табуретом! Сотрясение мозга, губу зашивали, два ребра сломано, врач говорит: в больницу надо везти, в город. Это же преступление, Монин! Он тебя... хоть пальцем тронул?

- Других тронул.

- Ишь... защитник! Адвокат! - Военный притушил папиросу. - Робин Гуд!

- Чего? - переспросил парень.

- Чего... Книжки надо читать, а не табуретом размахивать...

- Монин! - Воспитатель коротко оглянулся на военного, и тот замолчал, вновь разжигая папиросу. - Монин... дай слово, что больше такого не повторится. Слово мужчины.

- Не дам.

- Почему?

- Потому. Котов - мразь, - убежденно повторил парень. Вот выйдет отсюда, вырастет, точно завмагом станет. Крыса. Его только пусти, где сытно, все сожрет. Давить таких буду.

- Пойдешь в изолятор, - тяжело дыша, сказал военный, стиснув плечо воспитателя - мол, помолчи. - Понял? Пойдешь... если не понимаешь человеческого...

- Испугали! - Парень сплюнул в угол. - Мне и в карцере есть чем заняться.

- Ты у меня поплюйся! - угрожающе вздыбил плечи военный.

- Чем же ты собираешься заниматься в изоляторе? - тихо спросил воспитатель.

- А я там бегаю. - Парень зевнул. - Бегаю, приседаю... Отжимаюсь. - Помолчал. - Сплошная физкультура. Устану посплю. Проснусь - по новой...

- Спортсменом хочешь стать? - спросил военный неожиданно миролюбивым тоном.

- Не-а, - лениво сказал парень. - Хочу таких, как Котов ваш, с одного удара валить. Без табурета.

- Дура ты, - проронил военный устало. - Думаешь, крепким кулаком все в жизни решишь?

- Вы умный, - отрешенно парировал парень.

- Погоди, Алексей. - Воспитатель, засунув руки в карманы, неуклюже прошелся по комнате, внимательно осматривая грубые потеки масляной краски на стенах, хлипкие стулья, решетку на окне, будто запоминая все это. - Вот ограбил ты магазин. Кому хуже сделал, ежели из чистого принципа исходить? Продавцам, которых за жуликов, посчитал?

- Ну. - Парень поднял на него уверенный взгляд. Ревизия там потом была, одного посадили, точно знаю.

- А в милиционера зачем стрелял? Милиционер-то не чета жуликам, верно?

- Оборонялся. Или я его, или он меня... Чего непонятного?

- Так. - Воспитатель с силой потер затылок. - А награбленное куда бы дел?

- Себе взял. - Парень не раздумывал - Заработанное, чай.

- Заработанное? Чем же? Трудом?

- Шкурой - Ответ прозвучал резко. - Риском. Кто как умеет. Один - руками, другой - башкой, а третий - и тем, и другим, а еще - волыной. Так вот!

- Слабенькая у тебя позиция, Монин, - сказал воспитатель. - Слабенькая и плохонькая. Один ты против всех. А вокруг либо жулики, по твоему разумению, либо враги заклятые. Ну, а ты в мечтах своих самый из жуликов сильный, самый отважный, да? И потому есть у тебя право стрелять, людей калечить... Котов же ведь никого не...

- А трус потому что, - лениво перебил парень. - Срока боится, карцера, фрайер...

- Ты слова подбирай, слова, - сказал военный напряженно.

- Ну чего, макаренки? - весело спросил парень, поднимаясь. - Спать хочу, организм требует... Куда мне? На койку отпустите или в изолятор?..

- У тебя наряд сегодня, Монин, - сказал военный. - Вне очереди. В ночь. Так что с койкой обождать придется.

- Сортир, значит, драить? - Парень потянулся. - Не, другого ищите. Котов вот с больнички возвратится... По нему дело!

- Ты себя что... лучше других считаешь? - Воспитатель повысил голос.

- Лучше.

- Монин! Ты сейчас же отправишься в наряд... отрывисто, на звенящей ноте приказал военный.

- Ясно, - кивнул парень утомленно. - Значит, в изолятор... - И вышел за дверь, пискнувшую провисшей петлей.

- Во экземпляр, - обреченно качнул головой воспитатель. - Придется, значит, ужесточить.. меры.

- Страха в нем нет, - отозвался военный задумчиво. Стенкой закончит, до упора пойдет, знавал таких...

- Так мы же его остановить должны...

- Должны-то должны... - Военный перевел взгляд на серую, растрескавшуюся штукатурку потолка. - Да попробуй переломить его... Ты читал, как он на следствии себя вел? Ведь насчет оружия серьезно его крутили, без скидок, что малолетка, а ничего не вышло: нашел и нашел, где - не помню.

- Он действительно в изоляторе это отжимается? недоуменно спросил воспитатель.

- Угу, - угрюмо подтвердил военный. - Как заведенная машина. На хлебе-воде а все равно - до трех потов. Воля! Не на то дело употреблена только. Кабы в другое русло ее.

- Кабы! - сказал воспитатель.

ДЕЛА ПОВСЕДНЕВНЫЕ

Забавная была карикатура в газете, веселенькая два дружка шагают по улице мимо пиццерии, и один говорит другому в подтексте выделяя итальянское наименование учреждения не ходи, мол, Вася туда в пиццерию - там мафия!

Он свернул с дороги прямо на тротуар обогнул здание и поставил машину сбоку от пиццерии. И подумал до чего же обманчиво мироощущение обывателя! Как падок он на некие тайны как увлекают его термины "мафия" "бизнес" слухи о дерзких преступлениях, вообще все подпольное! Обыватель живет в домыслах и сплетнях, не зная главного зарабатывать деньги преступным путем скучно. Ибо заработать много можно не на разбойно-хулиганской стезе, а на хозяйственноэкономической где нет никакой романтики.

Ярославцев был уверен - в этой пиццерии не погорит никто. Каждый здесь зарабатывал в день столько сколько без смущения мог бы предъявить при выходе кому угодно. Не наглея, на излишках излишков. И того хватало. Коллектив был дружный на авантюры не падкий, работающий во благо клиента. Люди нормально трудились и он с удовольствием помогал им практически на общественных началах.

Невзирая на томившуюся у входа очередь он подошел к двери постучал. Толпа не пикнула сразу разгадав в нем начальственную стать.

Человек в униформе помог снять пальто.

Ярославцев прошел к стойке бара. Виталий коротко посмотрел на него поправив "бабочку" на белоснежной с короткими рукавами рубашечке кивнул в корректном приветствии.

- Перекусите?

- Обязательно.

- Тогда утоляйте аппетит и заодно поговорим. Пиццу сейчас принесут. Такую испекут - в Риме не попробуете.

Пиццу и впрямь принесли отменную ароматную с грибами. Потягивая ледяную пепси он завтракал обсуждая дела в неторопливой беседе с Виталием.

- Барменом в валютный бар мальчика пристроим? спрашивал Виталий уважительно- вкрадчиво. Документы в полном порядке опыт есть классный рюмпен-пролетарий... Я слышал, в "Интуристе" освободилось местечко...

- И почему ты меня обижаешь? - Ярославцев медленно отер рот салфеткой. - Что сам не способен решить эту проблемку? Не надо... обращаться ко мне по подобным кадровым вопросам. Или... у тебя есть еще кандидатура уборщицы в Совет Министров?

- Извините. Просто хороший парень... Ладно. Другой вопрос. В тресте туго с поставками. Дефицит идет по чайной ложке, Фирменных напитков мало, а клиент капризный пошел венгерское сухое за оскорбление принимает, кьянти ему подавай, с ветчиной баночной перебои... Я не от себя прошу поймите мне начальство намекнуло пусть бы твой друг подсобил... Ну а что потребуется - через меня...