Каменное сердце - Кейлет Рель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я тряхнула головой, прогоняя невеселые мысли. Прошлое не перепишешь. Теперь уже нечего страдать. Родители ушли к Истле, а скоро мне и самой пировать в ее садах. Однажды я окаменею полность.
Карга не может жить долго и счастливо. Богиня-покровительница позволяет ведьме отомстить за причиненную боль, даруя невиданную силу, но за это приходится платить. Могущественное существо вроде карги не может существовать вечно. За каждое проклятье она платит своей жизненной силой, и в итоге умирает.
Я принимала это как данность. Мне не за что было цепляться в этом мире, и последние дни я решила потратить на единственное, в чем была хороша — на лечение людей и помощь им. Может, удастся искупить хотя бы часть своей вины за трагедию в Кровижцах.
Подхватив корзинку, я отправилась в лес. Сегодня мне предстояло набрать особенных трав. Сама природа напитывала их магией, и даже инквизитор не сможет уличить меня в колдовстве над сбором.
Глава 14
Люди часто рвут полынь, тащат ее в дома и плетут себе венки. Она по поверьям изгоняет нечисть и защищает от зла. У деревенских много обрядов, связанных с этим растением. Горькая полынь стала неотъемлемой частью их быта. Кто-то даже умудряется сажать себе эту гадость возле дома.
Вы когда-нибудь пробовали пожевать полынь обыкновенную? То-то и оно.
Ведьмы же давно знали, что нежить не любит запах любой полыни. И вывели для себя особый сорт этого растения, условно домашний, пригодный для зелий. Его даже в пищу можно употреблять, и запах не такой едкий и отвратительный.
Эстрагон. Вот решение проблем с нечистью. Хотите заставить упыря обходить вас по широкой дуге? Бросьте чеснок. Эстрагон куда эффективнее от любых видов мертвецов и нечистых духов.
К тому же, он обладал рядом других полезных свойств. Я не стала мелочиться и собрала целую корзину драконовой травы, чтобы ближайшее время добавлять ее во все снадобья. Она давала специфический запах, но жители Злейска потерпят.
В конце концов, кто-то из них позвал инквизиторов. Вот и пришла расплата в виде пахучих лекарств.
Я шла по лесу, напевая незамысловатую мелодию. Даже зверь, следующий за мной, не напрягал. Теперь я знала точно, что он где-то рядом. Предупрежден — значит, вооружен.
С ветвей дерева сорвалось несколько капель, оставленных ночным дождиком, и упало мне за шиворот. Я поежилась и подняла взгляд. На верхней ветке сидела крупная черная птица с блестящими пуговками глаз.
— Чего тебе? — недовольно спросила я, пряча нижнюю половину лица свободным концом платка. — Неймется?
— Кар-р-р! — огласила округу истошным криком птица.
Она подпрыгнула, качнув ветку, и спланировала на другое дерево. На меня стряхнулись остатки дождевой воды.
Утеревшись краем платка, я пошла дальше, к дому. Лицо решила замотать: мало ли, какую пакость готовит судьба. Смешно сказать, но я охотно тратила магию — и годы своей жизни вместе с ней — на создание оберегов и лекарственных отваров, а идея воспользоваться ей для самозащиты мне казалась неправильной.
В этом было что-то от мазохизма. Я готова отдать свою жизнь ради глупых поделок, но кинуть проклятье, чтобы спастись, боюсь. О чем вообще речь! Я даже инквизитора кинулась спасать от Ырки.
Не без злого умысла, конечно. Помрет альбинос, и кинутся допрашивать меня. Придут еще представители ордена, начнут копать, загребать всех виноватых и не очень. Оно мне надо?
У избушки я убедилась, что меры предосторожности не были лишними. Там стоял, подпирая стену, инквизитор. Мужчина сканировал безразличным взглядом округу, небрежно скомкав в руках какую-то ткань. Он заметил меня сразу. Инквизитор отлип от стены, показывая, что пришел по делу и уже готов приступить к обсуждению.
Его порядком повеселило мое кислое выражение лица. Он деловито заглянул в корзинку, чувствуя себе скорее хозяином, чем гостем.
— Что там?
— Драконова трава, — спокойно ответила я.
Голос пришлось слегка понизить и говорить в особой манере, чтобы вернуть те интонации и хрипотцу, что были у меня зимой при визите охотников.
— Где племянница?
Я неопределенно пожала плечами. Не обязана же я следить за приблудной девицей? Таких “племянниц” обычно отправляли на услужение мастерам. Дите и под присмотром, и научится чему полезному. Мастер не обязан полностью контролировать подмастерье. Не помирает с голоду, и будет с него.
— Чего надоть? — грубовато произнесла я. — До реки пошла, небось.
— Что, бабушка, сруб не маловат? Хорошо живется в Чаще?
Я посмотрела на инквизитора исподлобья. Нет, у моего образа “тетушки” были достоинства. Платок, повязанный на восточный манер, скрывал большую часть лица, а охрипший голос и старые деревенские словечки производили определенно впечатление. Но какая я ему к Темнобогу бабушка?!
Раздражение быстро схлынула. Я решила гнуть линию до конца.
— Дык плохо живется-то, милок! — пробурчала я. — Вона как сердце-то прихватило, едва до дома доплелась! Корзинка-то тяжелая. Ты б подержал, сынок. В Чаще-то селятся не от хорошей жизни, да. Вона какой сруб мне тут достался. Дверь скрипит, чуть не на петлях висит. Баньки нет, да и сарайчик бы тут. Козю какую завела б, с помощницей молочка бы попили. Оно и можно, конечно. А по зиме куда животинку-то девать? Околеет на морозе без сарая, да и осень в этих краях не больно ласковая.
Инквизитор воспринял мой поток бреда и жалоб с философским спокойствием. Я ему рассазала и про закоченевшие зимой пальцы, которые теперь с трудом шевелились и болели так, что приходилось вечно носить перчатки (очередная сказка для прикрытия), и про зверье, шерудящее листвой у дома, и про половицы подгнившие, и про печку маленькую.
— Пусти, бабушка, домик-то посмотреть, — с ласковой улыбкой попросил инквизитор. — Может, помогу тебе чем.
“Ах ты пес шелудивый, — подумала я. — С проверкой пожаловал, старушку обмануть решил?”
Меня даже не напрягало, что эта самая старушка — я. И годков мне было маловато до звания бабули.
— Конечно, подсоби, милок, — закивала я. — Накось корзинку, сейчас отопру тебе. Инструменты-то взял?
Глава 15
Инквизитор промолчал, но ношу у меня забрал. Я бы и с ней легко открыла дверь, там всего лишь нужно было ставить детальку в засов, снимая его с замка, и выдвинуть. Но не говорить же об этом приятному юноше, который так галантно согласился таскать за мной корзинку с
