Украденная реликвия - Петр Северцев

— Хорошо, я скажу. Это был золотой медальончик в форме сердечка. Ну что, довольны?

— Еще как! — воскликнул Дима, вытаскивая из кармана медальон. — Этот?

Девушка внезапно покачнулась, и лицо ее стало белым как мел.

— Откуда он у вас? — дрожащим от волнения голосом спросила она и осторожно взяла из Диминых рук украшение.

Диме показалось, что девушка вот-вот потеряет сознание.

— Вам нехорошо? — участливо осведомился он.

— Нет, все в порядке, — покачала она головой. — Просто этот медальон… с ним у меня очень много связано… Понимаете… это память… об одном человеке. Да вы проходите, — опомнилась она. — Я вас чаем напою.

Чай оказался на редкость вкусным. В нем чувствовался запах мяты и смородинового листа.

— Вы ешьте печенье, — в который раз предложила Юля, дотронувшись до золотого сердечка, лежавшего перед ней. — Леша подарил мне его прямо перед тем, как уйти в армию, — продолжила девушка прерванный рассказ. — А потом его убили… Он ведь воевал в Чечне… И вот что странно: именно в тот день порвалась цепочка на медальоне… Я положила его в кошелек и долго носила с собой — все никак не могла зайти к ювелиру: то сессия, то денег нет… А потом У меня украли кошелек…

— И медальон оказался у совихи,·— закончил Илья.

— У кого? — переспросил а девушка.

— Да так, у одного нехорошего человека, — туманно ответил Дима, толкая Илью локтем в бок.

— Я думала, что вы нашли его, — сказала Юля. — Может быть, вы все-таки расскажете мне, как медальон к вам попал?

— Нет, — отрезал Дима. — Это военная тайна!

— Ну, должен признать, что ты оказался просто молодцом, — вынес свой вердикт Илья, когда они шагали к остановке.

— Я думаю, что мы сделали очень доброе дело, — ответил Дима.

— И твоя первая проблема, по всей видимости, благополучно разрешилась!

— Это уж точно!

— Тогда, будь любезен, расскажи мне о второй! — попросил Илья.

Дима внезапно смутился и даже покраснел.

— Что это с тобой? — удивился Илья. — Что случилось?

— Я не могу тебе об этом рассказать, ты же надо мной месяц угорать будешь!

— Ладно тебе! Хватит выпендриваться! Хоть на ухо скажи!

Еще немного помявшись, Дима наклонился и что-то прошептал Илье. На секунду воцарилась тишина, а потом грянул истерический хохот.

— Вот это проблема так проблема! — сквозь выступившие от смеха слезы простонал он. — Я даже и не знаю, справимся мы с этим или нет!

— Во всяком случае, у нас еще есть в запасе почти две недели! — пояснил Дима, тоже, начиная смеяться.

К остановке они, подошли пунцовыми от хохота. Они честно пытались успокоиться, но каждый раз, стоило им взглянуть друг на друга, как их опять разбирал смех.

Эпилог

— Заходи справа! Справа, говорю, заходи! — прокричал Илья. — Да не ломись ты так, она же тебя заметит!

— Ты в своем уме? Как она может меня заметить? — раздраженно ответил Дима. — А как все остальные замечали? Ты хоть одну поймал?

— Я же говорил, что нужно сделать сачок! — удрученно сказал Дима, когда очередная бабочка сорвалась с цветка и упорхнула ввысь.

— Ну сглупили! Что ж теперь поделаешь! — откликнулся Илья, провожая летучее насекомое полным ненависти взглядом.

— Не перекладывай с больной головы на здоровую! Это твоя вина, целиком и полностью! — сказал Дима. — Это ведь ты хвалился, что наловишь их двадцать штук за полчаса!

— Раньше у меня получалось, — попытался оправдаться Илья. — А теперь, наверное, сноровку потерял… Или бабочки проворнее стали…

— Или у тебя мозгов совсем нет, — в унисон ему сказал Дима.

— Хватит на меня орать! Я давно не тренировался!

— Тихо, замолчи!

— Что ты меня заты…

— Тихо, тебе говорю! Посмотри, вон девочка идет.

— А в руках у нее…

— Сачок! — хором прокричали ребята и пустились вслед за девочкой.

— Девочка, а как тебя зовут? — спросил Илья, преградив ребенку путь.

Девочка испуганно заморгала и ничего не ответила.

— Уйди! У тебя рожа больно зверская, ты ребенка пугаешь, — отстранил Илью Дима.

— Так как же тебя зовут? — в свою очередь умильным тоном спросил он.

— Мама мне не разрешила разговаривать с чужими, — ответила девочка.

— И правильно, и не надо с нами разговаривать, — снова вмешался Илья. — Ты нам только сачок дай, и все…

— Зачем? — спросила девочка.

— Бабочек наловить, зачем же еще? — простонал Дима.

— Мама мне не разрешила его никому давать, — упорствовала девочка.

Дима испустил вздох, полный скорби и печали.

— Хорошо, тогда ты сама нам их налови, а? — не растерялся Илья.

— Ладно, а вам каких? — поинтересовалась девочка.

— Нам всяких, какие попадутся, — чуть не запрыгал от радости Дима.

Через полчаса они уже распрощались с так и оставшимся безымянным ребенком и потопали по тропинке обратно к цивилизации. Дима нес в руках целлофановый пакет, где трепыхали крыльями восемь штук отборных, красивых бабочек.

— Мама, папа, идите скорее сюда! — прокричал Дима, врываясь на следующее утро в родительскую спальню.

— Что случилось? — мгновенно встревожилась мама.

— Ничего не случилось…

— А раз ничего не случилось, то зачем нужно было будить нас в такую рань, да еще в воскресенье? — глухим спросонья голосом спросил отец.

— Так вы же сами хотели посмотреть! — продолжал Дима.

— На что посмотреть? — удивилась мама.

— На гусениц… То есть на то, что из них выведется!

— На бабочек то есть, — уточнил отец.

— Ну, да!

— И ты хочешь сказать, что они действительно вывелись? — недоверчиво спросил отец.

— Конечно, вывелись! А вы что, мне не верили? — обиделся Дима.

— Такого не может быть, — продолжал отец.

— Ты как хочешь, а я пойду посмотрю, заявила мама, вставая с кровати и натягивая халат.

— Вот они, — сказал Дима, распахивая дверь в свою комнату.

— В окно действительно бились бабочки.

Их было много, и все они были разными.

— Ой, как красиво! — сказала мама. — Вот это, по-моему, крапивница.

— А какая-то желтая только что прорвалась в спальню и уселась мне на нос! — пробурчал папа, появляясь в дверном проеме. — Это значит, ты у нас еще в полном расцвете сил, — рассмеялась мама.

— Все-таки загони их куда-нибудь или на волю выпусти, — сказал папа. — Только не забудь оставить одну для учительницы биологии.

— Я думаю, что нужно оставить как раз ту, желтую, — предложила мама.

— Она называется лимонницей, — проворчал отец, выходя из комнаты. — И ее-то как раз нужно выпустить. Пусть это будет ей наградой за смелость!

Дима ничего не ответил. Он-то прекрасно знал, что скоро все бабочки до единой вылетят из его окна.