Мифы и легенды народов мира. Том 12. Передняя Азия - Юлий Циркин

Керуб — фантастическое существо с телом льва, человеческой головой и крыльями. Рядом с Керубом священная птица Астарты — голубь. VI в. до н. э. Гребень из слоновой кости

Тиннит рассматривалась карфагенянами в первую очередь как небесная богиня, предстающая перед земными жителями в образе луны. Она движет тучами и ветрами, предводительствует звездами и перемещается по небу на льве. В качестве небесной богини Тиннит посылает на землю благодетельный дождь, оплодотворяющий землю, что и позволяет земле порождать растения и животных. Поэтому она является «кормилицей» и «великой матерью». Эти ее «обязанности» карфагеняне переносили и на мир людей. Священной птицей Тиннит, как и Астарты, считался голубь, соединяющий в своем полете небо и землю. И когда богиню изображали в виде женщины, ее всегда окутывали голубиные крылья[102]. Как и Астарта, Тиннит — дева и одновременно богиня плодородия; как и Астарта, она мыслилась воинственной богиней, символизирующей победу и мощь карфагенского войска. Поэтому ее порой называли «могущественной». Но чаще она выступает как «госпожа» или «великая госпожа». Она воспринималась и жителями Карфагена, и его соседями как госпожа Карфагена. Ее изображали на карфагенских монетах в качестве символа этого государства. Она олицетворяла Карфаген, его площади и улицы, а также очаг Карфагена с его вечным огнем[103]. Карфагеняне считали Тиннит «советующей» богиней и полагали, что она незримо председательствует на заседаниях карфагенского сената и дает его членам советы на благо государства. А позже ее стали воспринимать уже как «подлинную правительницу», царицу всех богов[104].

Стелла со знаками Тиннит и другими символами. Карфаген. Известняк

Редки изображения Тиннит в человекоподобном виде. Чаще ее изображали символически в виде ромба (эта геометрическая фигура издревле была связана с идеей произрастания, появления на свет, рождения). Другими символами Тиннит считались пальма и гранат. С культом Тиннит связан и так называемый знак бутыли в виде сосуда с цилиндрическим или яйцевидным туловом и коротким цилиндрическим горлом либо полусферическим колпачком; иногда вместо колпачка появляется изображение человеческой головы, а на тулове — женских грудей или фаллоса. Видимо, этот знак олицетворяет одновременно ребенка, принесенного в жертву (об этом пойдет речь позже) и обретшего таким ужасным способом бессмертие, и погребальный сосуд, в котором захоронен пепел жертвы[105]. Особенно часто в Карфагене и в других местах его державы встречается так называмый знак Тиннит в виде треугольника или трапеции с поперечиной, положенной на вершину треугольника или короткую верхнюю сторону трапеции, причем концы поперечины часто подняты вверх, а выше, над самой вершиной треугольника или серединой трапеции, находится крут. Ученые в течение многих лет пытаются разгадать смысл этого таинственного знака. Угол или треугольник, особенно заштрихованный (а в Карфагене встречается и такой), издавна был символом женщины, женского плодоносящего начала, а крут может символизировать солнце, черта же — означать не разделение, а, наоборот, соединение этих фигур. И в таком случае «знак Тиннит» — символ соединения богини плодородия с богом солнца[106]. А таким богом в Карфагене считался Баал–Хаммон.

Баал–Хаммон был древним и весьма почитаемым богом, сыном Эла. И позже, когда Эла стали почитать много меньше, на Баал–Хаммона перенесли некоторые черты отца[107]. Баал–Хаммону поклонялись не только в самой Финикии (в том числе в Тире), но и в соседних местах, а также в тирских колониях. Если не считать утаритских имен типа Абдихаману («раб Хаману») и сомнительного упоминания Хаммона в Эмаре, древ–нейшее упоминание этого бога относится к IX в. до н. э. и содержится в надписи, сделанной в одном из арамейских государств, находящемся под сильным финикийским влиянием. Имя этого бога встречается на амулете, найденном в Тире. С финикийскими колонистами культ Баал–Хаммона рано распространился по всему Средиземноморью. На самом западе финикийского мира, в Гадесе, существовал храм Баал–Хаммона. На монетах другой финикийской колонии в Испании, Малаки, встречается символ этого бога — круг с лучами. Существование культа Баал–Хаммона отмечено практически во всех районах финикийской колонизации, а также там, где местное население испытывало сильное финикийское влияние, как, например, в Нумидии в Африке. Особой же популярностью он пользовался в Карфагене. Там его весьма почитали с самых ранних времен существования города[108]. Сначала Карфаген был основан на холме недалеко от берега, и позже на этом холме находилась карфагенская цитадель Бирса. В месте же, где первоначально высадились колонисты, возникло святилище. Долгое время оно было посвящено одному Баал–Хаммону, а затем (не позже IV в. до н. э.) — Баал–Хаммону и Тиннит. И уже довольно рано здесь появились посвятительные стелы в честь Баал–Хаммона. Так что можно говорить, что Баал–Хаммон с самого начала принадлежал к наиболее значимым божествам Карфагена. Позже он стал выступать в паре с Тиннит (о паре с Астартой ничего не известно), что не умалило его статуса. В финикийских колониях на Мальте, Сицилии и Сардинии он по–прежнему один, хотя Тиннит там тоже была известна.

Как и Тиннит, а до нее Астарта, Баал–Хаммон вбирал в себя всё новые сущности, приобретал всё новые черты. Он был солнечным богом; недаром одним из его символов являлся солнечный диск, иногда крылатый, подобно египетскому. Располагался Баал–Хаммон выше небесного океана. Солнце часто было в древности символом и хранителем справедливости. И Баал–Хаммон тоже выступал подобным гарантом, внимательно выслушивая мольбы и жалобы верующих. Одновременно Баал–Хаммон был аграрным божеством; он, как считалось, обеспечивал плодородие земли, а по ассоциации — и плодовитость человека, символизируя мужскую производящую мощь, как Астарта и Тиннит— женскую. Порой его и называли просто Мощным. Будучи солнечным богом, Баал–Хаммон спускался вечером на западе и через подземный океан возвращался на восток, чтобы утром снова подняться над миром. Во время своего путешествия через подземный мир он никак не терял своей царственности. Более того, и там, в мрачном мире мертвецов, он выступал владыкой. Таким образом, Баал–Хаммон мыслился как бы триединым богом — небесным (солнце), земным (плодоношение земли и плодовитость мужчин) и потусторонним (владыка подземного мира)[109].

Покровитель Карфагена — Баал–Хаммон. Ок. III в. до н. э. Крышка саркофага

Изображали Баал–Хаммона по–разному. Иногда его представляли в виде диска, напоминающего солнце, порой с большими ушами, чтобы он мог выслушивать все молитвы людей. Иногда — в виде сужающегося кверху столба, что напоминало о его земной сущности. Часто встречались и изображения Баал–Хаммона в человекоподобном виде. Тогда он представал как могучий старец, сидящий на троне (что подчеркивало его царственное положение), украшенном керубами. На голове у него была коническая тиара или корона из перьев. Правую руку бог поднимал в благословляющем жесте, а в левой держал посох, украшенный либо хлебным колосом, либо шишкой сосны, которая издавна считалась символом бессмертия и мужской плодовитости. В этом виде его иногда помещали и на корабль, пересекающий подземный океан. В Карфагене найдена очень древняя гемма (резной камень) VI, а может быть, и VII в. до н. э., на которой изображен Баал–Хаммон, сидящий на троне; трон стоит на корабле, а под ним — растения, тянущиеся вниз, и это должно было означать, что корабль пересекает воды подземного океана. Сам Баал–Хаммон одет в длинную царскую одежду, с короной на голове, рядом с которой находится солнечный диск, а в руке он держит посох с хлебным колосом. Таким образом, здесь бог предстает в своей триединой сущности.

Дочерью Эла была богиня Анат. Это очень древняя богиня, но, как и ее отец, постепенно она теряла своих почитателей. Анат чрезвычайно похожа на Астарту, будучи одновременно и богиней любви и плодородия, и богиней войны и охоты. Все более широкое распространение культа последней сокращало сферу действий, отводившуюся Анат. Только на Кипре ее культ в большей или меньшей степени сохранял свое значение довольно продолжительное время. Там в образе Анат подчеркивали, скорее, ее воинственную природу. Недаром жившие на Кипре греки считали, что Анат — та же самая богиня, что и их Афина[110].

Повелитель стрел — Решеф. В руке он, вероятно держал копье. II тысячелетие до н. э. Бронза

Сестрой Анат и дочерью Эла финикийцы считали Шеол, богиню подземного мира[111]. О ней рассказывали, что отец убил ее, когда она была еще девственницей. Спустившись в подземный мир, Шеол стала его владычицей. Иногда ее так и называли — Владычица Подземелья. То, что финикийцы считали Шеол девой, не должно было, в их понимании, мешать ее положению супруги бога смерти Мота[112], также сына Эла. Имя Мот означает «смерть»[113]. Этого бога почитали, но в то же время очень боялись. Смерть всегда рассматривалась как неизбежный конец зем–ной жизни, так что народу с рождением она представлялась одной из двух сторон бытия. И некоторые финикийцы даже причисляли Мота к создателям этого мира[114]. В царстве мертвых значительную роль играли рефаимы, вероятно души предков[115].