Гармония семейных отношений - Владислав Владин

Суть писем, получаемых нами, одна — помогите, подскажите, как жить дальше, как быть, как вылечиться? И мы за это не в обиде — такова наша работа. Но привести в качестве «примера для подражания» одно-два письма из благополучных семей можно было бы. А нужно ли? Ибо как утверждал Л. Толстой, «все счастливые семьи похожи друг на друга». Р. Роллан как будто специально для этой главы написал: «В любви, как и в искусстве, не нужно читать того, что было сказано другими; нужно говорить то, что чувствуешь…»

И вообще, говорить о счастливом медовом месяце — значит говорить о любви. А о любви лучше всего и правильнее всего говорят поэты. Мы не имеем возможности пересказать даже миллионной доли того, что посвятили поэты любви. Но несколько назидательных (с нашей точки зрения) строчек все же приведем. В. Федоров, например, утверждает:

По главной сутиЖизнь проста:Ее уста…Его уста…

Она простаПо доброй сути,Пусть только грудьПрильнет к груди.

Вы с этим не согласны? Однако попробуйте когда-нибудь, когда к горлу подступает комок обиды, когда неудержимо захочется ответить злым словом или хлопнуть дверью, сопоставить масштабы этого, сиюминутного, только-только случившегося, и Любви, Жизни, Счастья. Конечно, мы не за всепрощение, не за то, чтобы любой ценой, а тем более, поступаясь честью, сохранять семью. Нет. Но ведь чаще всего масштабы действительно несоизмеримы. И именно об этом просим вас помнить.

Лучше всего не ссориться вообще. Но если все время сохранять мир в семье не удается, последуйте совету Ф. Алиевой:

Вдруг тучи, и тучи, и тучи вокруг.Неласковым небо становится вдруг.Но гром отгремит, отозлится грозаИ дождь… И веселое небо — в глаза.Не так ли и мы — разругаемся вдруг,—И тучи, и тучи, и тучи вокруг.Но гром отгремит, дождь прольется, и вновь.Как небо, очищена наша любовь.

ГДЕ ЖИТЬ МОЛОДОЖЕНАМ?

Друзей мы выбираем сами,

но родственники нам даются.

«Уверена, если бы мы жили отдельно от родителей, семья бы сохранилась… Конечно, сын он образцовый. Но даже после длительной командировки муж сразу уходил в комнату матери и исповедовался час-два… Меня же удостаивал несколькими фразами…»

«Родители мужа спали в отдельной комнате, а нам, молодым, выделили проходную…»

«Теща все время жаловалась, что ей душно, и требовала, чтобы дверь в нашу комнату была постоянно открыта…»

«Свекровь была прекрасным человеком, и мужа она мне подарила хорошего…»

«Не знаю, как бы мы жили, если б рядом не было нашей Мамы (тещей я ее не могу назвать)…»

Вопрос, вынесенный в заголовок, можно сформулировать и по-другому — с кем жить молодым супругам? Потому что жилищная проблема пока очень острая. Удивляться здесь нечему, если еще раз вспомнить о «великом переселении народов» — массовой миграции сельских жителей в города. И думается нам, еще лет 10–12 ситуация для молодоженов будет оставаться напряженной.

Проблема «где жить, с кем жить» многогранна. Это не только выбор крыши над головой (хотя в таком случае, если понимать «крышу» широко, поведение было бы более правильным, чем измерение квадратных метров), но и вынужденная оценка десятков других факторов, главный из которых — прогноз межличностных отношений в будущем временном «прайде». А достоверный прогноз возможен лишь тогда, когда имеется достаточная информация о всех его членах. А где взять эту информацию?

Мы считаем правильным и оптимальным обсуждать этот вопрос совместно всеми заинтересованными лицами — молодыми, тещей со свекровью и тестем со свекром. А если, кроме этих молодых, есть другие молодожены или претенденты на такое звание, проживающие с кем-то из родителей, — и с их участием. Потому что (хотя, бесспорно, наличие площади, а тем более изолированной комнаты, — очень важно) и другие моменты нельзя сбрасывать со счетов. И в этих «других моментах» главное — психологическая терпимость, желание и возможность психологической адаптации, перестройки.

Практически почти невозможна ситуация, когда пришедший в семью новый человек (невестка или зять) сразу бы к ней «притерся», безболезненно и бесконфликтно принял устоявшийся уклад. Но реагировать на это «притирание» можно по-разному. И здесь принципиально значимо, какую установку возьмут на вооружение прежде всего родители — хозяева дома. Плохи любые крайности — как негативная оценка каждой ошибки и просто отличий от привычного, так и полное принятие их без критики. Конечно, многое зависит и от поведения пришедшего в дом — его самооценки, воспитанности.

Практика показывает, что значительная часть семей распадается из-за постоянных конфликтов с родителями, у которых живут молодые. И подчас дело не доходит до разрыва только потому, что у молодых хватает решимости, не дожидаясь, пока в огне конфликтов сгорит любовь, уйти на «собственные хлеба».

«…За Леню я вышла в неполные 20 лет. До этого встречались почти два года, и хотя чаще он приходил ко мне, не раз и не два я бывала и в доме свекрови. Дом большой, ухоженный, с паровым отоплением, водопроводом. Очень много дорогой мебели, ковров. Мне там нравилось — тепло, уютно, красиво. Но если бы я знала, что стоит за этим богатством и уютом, я бы никогда туда не пошла.

С самого первого дня нашей жизни свекровь стала упрекать меня за то, что я ничего не приношу с работы. А что я могла принести? Бланки телеграмм (я работаю на почте), старые газеты, моток шпагата? Потом пошли упреки, что я мало помогаю по хозяйству: не вожусь со свиньями, не работаю в теплице. У меня был токсикоз первой половины беременности, рвало и утром, натощак, и после еды. Некоторые запахи были просто непереносимы, а свекровь обзывала белоручкой и маменькиной дочкой, говорила это и за моей спиной и прямо в лицо. Она не жалела меня, даже когда видела, как я захлебываюсь от рвоты в хлеву, — наоборот, злорадно смеялась— хотите, говорит, машину купить — зарабатывайте.

Семья мужа очень работящая — тут я ничего не скажу. Раньше одиннадцати спать не ложатся, с петухами встают. Два кабана, два подсвинка, кролики, нутрии, куры, индюки, корова, теплица… Денег, наверное, целый воз. А им все мало. За этим хозяйством света белого не видят. Не только на театр или кино, на телевизор времени нет — месяцами не включают. А поехать на отдых, море увидеть — и не заикайся. Не на кого хозяйство оставить. Праздников у них нет — одни будни. И целый день все разговоры о деньгах и вещах — что за сколько купили, почем продали, сколько сэкономили или потеряли.

Я не выдержала и поставила вопрос в упор — или я, или твои свиньи. Ну зачем нам та машина, если некогда будет на ней ездить? И, наконец, он сдался — уехали мы в другой город. Я пошла няней в детский сад — и за своим пригляжу, и квартиру быстро пообещали дать, а муж сел на машину — он шофер. Живем счастливо, весело, радостно. Только когда получит письмо из дома, целый вечер хмурый…»

Как известно, любую болезнь легче предупредить, чем вылечить. Можно ли оказать профилактическую помощь молодой, только что возникшей семье, не допустить ее «заболевания»? Бесспорно, можно. Причем не надо прибегать к каким-то экстраординарным мерам, отказываться от своих принципов, ущемлять свои интересы, поступаться своей честью и гордостью. Надо лишь с самого начала, с первых минут знакомства признать и за другим человеком право иметь свои собственные принципы и интересы, честь и гордость.

Конечно, призывать к подобному легче, чем на практике следовать этим призывам. Однако кто утверждал, что создание полноценной счастливой семьи не есть постоянный хлопотливый, а часто и тяжелый труд? Но ведь труд этот может принести величайшее благо и не только создаваемой семье, но и «старикам» (в кавычках — потому что старикам этим всего по 40–45 лет и для них самих проблема гармоничного брака далеко не безразлична).

Т. Плессер в «Неделе» пишет по этому поводу: «…Семейная жизнь есть работа. Не та работа у плиты или стиральной машины, на которую мы, женщины, часто сетуем, но работа по воспитанию в себе человека. Неустанный духовный труд, ежедневное, ежечасное, без поблажек себе взращивание в себе человечности — деликатности, чуткости, отзывчивости, наблюдательности и всего того, что мы в это понятие вкладываем. Сдирание с себя грубеющей кожи души, чтобы нервы улавливали малейшие перемены в воздухе, которым живешь и дышишь. Работа семейной жизни не менее трудна и сложна, чем всякая другая, часто — гораздо более трудная; она, как и вообще всякая работа, исключает умственную и душевную лень, неряшливость, несобранность, довольство собой, успокоенность; она тем труднее, что не должна быть никому заметна…»