Сигналы с Луны - Хорст Мюллер

Когда космический корабль разлетится на куски?

Шеппард хочет оттолкнуть профессора от рычага тормоза, хочет усилить действие тормозных двигателей. Но властное движение профессор вызывает у него состояние нерешительности. Лицо Бёрнса выдает железную концентрацию. Ни один мускул не дрожит на нем. Словно высеченный из камня, он сидит в кресле, держа руки на рычаге тормоза. Его взгляд скользит от шкал к экрану — сравнивая, взвешивая. За его высоким лбом четко и ясно работает мозг. И Шеппард вдруг чувствует совершенно ясно: Если кто и может не дать им разбиться, то этот невзрачный человечек рядом с ним, это Бёрнс, которого он прежде всегда недооценивал, считая его пугливым и заторможенным.

В нем невольно выросло уважение перед способностями другого, который сконструировал Фёникс и сейчас будет мастерски справляться с ним.

Его взгляд падает на высотомер. Холодок пробегает у него по спине: еще 1200 километров!

Тут Бёрнс надавливает на рычаг до конца, включает также боковые дюзы для усиления. Корабль бросает вперед рывком, Шеппард швыряет вперед. Боль пронизывает его колено. И, вот, он видит, как кратер прекращает расти, уходит в сторону. Поверхность Луны начинает скользить, больше не приближается, а закатываясь в сторону.

Траектория полета Феникса изгибается все сильнее, приближается к траектории вращения. На высоте в тысячу метров, ракета выруливает над поверхностью и устремляется над разрушенным ландшафтом, начиная вращение вокруг Луны.

Шеппард громко вздыхает, стирает пот со лба. Профессор Бёрнс тоже выходит из своей концентрации, проводит рукой по глазам. Затем он смотрит на инженера и смеется.

— Ну, Шеппард, худшее позади! Мы стали спутником Луны. Посмотрим, как выглядит ее оборотная сторона.

Затем он снова обращается к своим приборам.

И для инженера Шеппарда теперь начинается напряженная деятельность. Камера жужжит и фиксирует каждую фазу полета на Луну на кинопленку. Она работает в ускоренном режиме, чтобы потом можно было проанализировать поверхность, над которой она сейчас скользит, опускаясь все ниже.

Вскоре они долетают до терминатора, границы света и тени. Освещенная Солнцем поверхность исчезает, и Феникс погружается в непроглядную темноту.

После половины витка ночная сторона пройдена, лунный день снова окружает их. Светящийся ландшафт, который движется им навстречу, кажется необычайно мертвым и безжизненным, желтым и нереальным. Возвышающиеся обрывистые горные цепочки сменяются огромными равнинами, которые пересекают трещины, шириной в несколько километров. И снова и снова кратеры, кольцевые горы, очень плотно друг к другу, бесчисленные, необъятные.

Мертвое, однотонно пустое, унылое однообразие, покрытое слоем грязно-желтокоричневой пыли словно огромным саваном.

— Здесь, в этом призрачном мире теперь я должен провести несколько дней, — думает Шеппард. Видит бог, что он быстро выполнит задание, и тогда его ничто больше не будет держать здесь.

Они уже несколько раз обогнули Луну. Феникс опускается все ниже. Скорость сильно упала. Измеритель скорости показывает восемьдесят километров. Теперь для Шеппарда время действовать. Задание, которое ему доверил майор Грюнтерс, начинается.

— Где мы будем приземляться, профессор? — следует его вопрос.

— По возможности ближе к границе дня и ночи, — следует ответ. — Вы сами знаете, Шеппард, что у нас тогда будет четырнадцать солнечных, и если наш отлет будет отложен — что, я надеюсь, не произойдет —, тогда нас не так быстро настигнет темнота. Если мы прилунимся у самих кольцевых гор Платона рядом с кратером Омега, то у нас хорошие возможности для исследования.

Шеппард мгновенно пробегает в уме карту лунной поверхности, которую он выучил досконально. У кольцевых гор Платона — это было бы роковой ошибкой! Это дальше приблизительно на тысячу километров к северу.

— Я считаю это нецелесообразным, профессор Бёрнс, равнина у кратера Коперник представляет меньше сложностей.

Бёрнс удивленно поднял взгляд. Смотри-ка, как инженеру пришло в голову такое предложение?

— Послушайте, Шеппард, — озлобленно начинает он, — где мы совершим посадку, вам собственно должно быть без разницы. Я достаточно долго занимался Луной, кольцевые горы Платона особенно интересуют меня, потому что там в некоторых кратерах время от времени появляются загадочные зеленые пятна. Вы наверняка об этом уже слышали. До сегодняшнего дня их никто не исследовал. Подумайте только, сколь ценным это было бы пополнением наших знаний, мы могли бы выяснить тайну этих пятен.

Шеппард на мгновение растерялся, не хватало еще того, на чем упрямо настаивал профессор! Какое ему дело до зеленых пятен! Пусть профессор проводит свои дурацкие исследования в каком-нибудь другом месте! Ему нужно выполнить свое задание.

— А в кратере Коперник не может быть тоже таких пятен, профессор? — начинает он с начала.

Теперь Бёрнс настораживается. Что задумал инженер? Почему он так настаивает на своем предложении? В конце концов, ему не имеет никакого значения, где они совершат посадку. Шеппард чувствует недоверчивый взгляд другого. Чтобы все не потерпело неудачу, он должен раскрыть часть своего секрета. Но как он объяснит, не подвергая риску свой план? Он все еще чувствует вопросительный взгляд, направленный на него.

Судорожно он пытается улыбнуться.

— Знаете, профессор, — затыкаясь говорит он, — первоначально вы не должны были лететь. Я был назначен руководителем экспедиции, и майор Грюнтерс велел мне с особой настойчивостью не подвергать Феникс на Луне никакой излишней опасности. «Прежде всего», сказал он мне, «будьте осторожны; лучше откажитесь от исследований, чем подвергнуть опасности себя и возвращение».

— Ты посмотри-ка, — удивляется профессор Бёрнс, — когда Грюнтерс в последний раз был в моем кабинете, он говорил совсем по-другому. Что-то здесь не так.

Но Шеппард уже продолжает:

— Вам известно, профессор, что у кратера Коперник находится автоматическая исследовательская станция Тбилисского Совета по космонавтике и Космос-1. Там находятся запасы кислорода, топливо и прочие вспомогательные средства, если одному из их космических кораблей эти вещи понадобятся при посадке. Грюнтерс приказал мне совершить посадку там, чтобы у нас сразу были вспомогательные средства, если что-то пойдет не так. Не считаете ли вы тоже, что такая помощь могла бы быть чертовски для нас необходима?

Ах так, вот откуда ветер дует! Бёрнс невольно улыбается. Хороший Шеппард просто боится, что что-то может пойти не так, и хочет подстраховаться. Смотри-ка, не думал, что он так пуглив!