Всадник на белом коне (СИ) - Морозевич Юрий В.

Он перевел взгляд в сторону посадочной площадки. Там, на некотором удалении от жилой пирамиды, в лучах прожекторов отчетливо просматривался большой глубокий провал, из которого наружу торчал острый каменный шпиль.

«Все ясно, – с сожалением отметил Фрэд. – О моем бедном лихтере можно благополучно забыть. Жаль. Возможно, именно сейчас он мог бы пригодиться. Все-таки какой-никакой, но запас свободного хода у него имеется. Во всяком случае, до места катастрофы допрыгнул бы на раз. Что ж, не будем попусту жалеть о несбыточном.»

Он развернул квадроцикл и осторожно повел его, огибая пирамиду слева. Туда, куда наверняка не смогла дотянуться разлившаяся из разрушенного танка нефть.

Солнце окончательно скатилось за горизонт, и на песчано-каменистую пустыню Марса пали долгие холодные сумерки.

«Самое время для ночной охоты, – невольно поеживаясь, подумал Фрэд. – Хорошо, что Марс – мертвая планета, и из всей биосферы здесь только я и никого кроме меня. Если не считать, конечно, верного железного коня. Все равно, немного жутковато. Тем более от такого соседства.»

Фары квадроцикла выхватили из окружающей тьмы часть бесконечной облачной стены. Действительно, метров пятьсот, не меньше. И все равно, слишком близко. Фрэд сверился с навигатором, на котором по-прежнему вовсю мигала тревожная красная точка, и, слегка развернувшись, повел машину на восток вдоль застывшей белесой преграды. Не приближаясь. Мало ли что.

Он включил рацию скафандра в надежде услышать хоть чей-нибудь голос. Но нет. Тишина в эфире полная, даже странно. Молчат не только потерпевшие крушение несчастные буровики, но даже столица... даже Фобос. Впрочем, удивляться радиомолчанию особенно не приходилось, стоило лишь посмотреть налево, на медленно проплывающие в отдалении облачные холмы. Здесь еще и не такое возможно.

На каменной россыпи квадроцикл трясло совершенно немилосердно, так что Фрэд всерьез начал беспокоиться о собственном благополучии. Если так дальше пойдет, то к концу путешествия он прибудет в лучшем случае с дрожащими, словно от болезни Паркинсона, руками и ногами. А в худшем, еще и головой. Световые пятна от фар прыгали вверх-вниз, выхватывая из темноты то густо усеянную обломками поверхность ярданга, то таинственные, застывшие в летаргическом сне белесые облака.

«А как же Алина? – думал Фрэд, вовсю лязгая зубами. – Если верить словам Кевина, наш марсолог совершала подобные поездки с завидной регулярностью. Причем, никто ее не гнал, исключительно по собственному желанию. Как же она-то терпела подобное издевательство? Сильная женщина, не чета мне. Жаль, что угодила прямо в дьявольскую мясорубку... О-ох!.. Не-ет, привыкнуть к такому попросту невозможно.»

Неожиданно бешено пляшущие лучи прожекторов отразились от чего-то яркого и блестящего, лежащего прямо на поверхности. Фрэд моментально дал по тормозам. Взбрыкивающая, словно норовистый конь, машина встала как вкопанная.

«Это еще что такое? – Фрэд напрасно вглядывался во тьму. Ничего заслуживающего внимания он так и не увидел. – Ведь не показалось же? Тряска тряской... но не могло же меня растрясти до чертиков в глазах. Не-ет... что-то там и в самом деле есть. Э-эх... Хочешь не хочешь, а придется пойти и посмотреть. Не соваться же на моем танке очертя голову.»

Он нашарил на сиденье рядом с собой драгоценный фонарь и выбрался из машины. Древние инстинкты снова в голос завопили о притаившихся во тьме ночных хищниках, однако Фрэд их быстро подавил. Нет здесь никого и быть не может. А вот встретить вблизи от таинственного феномена нечто пострашнее вульгарных чудовищ очень даже реально. А потому, осторожность, осторожность и еще раз осторожность.

Внимательно глядя себе под ноги, он медленно двинулся вперед. Прожекторы оставшейся позади машины светили теперь в спину, так что прямо перед глазами вовсю плясала по камням неестественно вытянутая изломанная тень. Чтобы прогнать ее, пришлось включить ручной фонарь.

Яркое световое пятно сделало широкий полукруг и внезапно зеркально отразилось обратно, точно в глаза. Фрэд даже зажмурился.

«Вот оно! – подумал он. – Теперь совершенно ясно, что и в первый раз мне не показалось. Ну-ка, ну-ка, подойдем поближе...»

Он продвинулся еще на десяток шагов и остановился. Таинственный артефакт лежал у его ног.

Круглое, диаметром сантиметров тридцать, зеркально блестящее образование. Что-то вроде небольшой круглой ямки, доверху наполненной ртутью. Фрэд ни за что не смог бы объяснить, почему он вдруг решил, что поверхность загадочного зеркала ничем не напоминает обычное твердое стекло. Просто так оно и было на самом деле. Жидкий серебристый металл... только не раскаленный, а до невозможности холодный. Ртуть.

Можно, конечно, убедиться в этом, проделав несложный опыт. Например, бросив туда камень... или сунув руку в перчатке. А что? Все равно, хуже чем есть уже не станет. Но нет, делать этого, пожалуй, все-таки не стоит. Черт его знает, как оно отреагирует.

Нельзя сказать, что круглая зеркальная клякса стала для Фрэда чем-то крайне неожиданным. Вовсе нет. Нечто в этом роде он и предполагал. Просто не думал, что когда-либо удастся увидеть подобный феномен «живьем», причем настолько близко. Если не считать, конечно, мгновенно растаявшей капли на стекле диспетчерской.

«В точности как двадцать лет назад, – подумал он. – Интересно, много ли осталось тех, кто помнит, чем все закончилось?»

Он повел фонарем из стороны в сторону, и внезапно шагах в десяти заметил еще один яркий отблеск... а чуть дальше еще один... и еще... Цепочка ослепительно сиявших в световом пятне зеркальных следов явно тянулась до самой стены.

Тогда он развернулся и посветил в противоположную сторону.

Та же картина. Только линия, вдоль которой выстроились блестящие отметины, упиралась теперь не в таинственную облачную преграду, а непосредственно в грань жилой пирамиды.

«Повезло нам, – с горечью подумал Фрэд. – Попали прямо под обстрел. Точно на линии огня.»

Он вернулся к квадроциклу, сел на водительское место и аккуратно, чтобы не дай бог не зацепить колесами, провел машину между соседних клякс. После чего увеличил скорость. Машина, словно застоявшийся конь, резво рванулась вперед.

Фрэд изо всех сил всматривался в летящую навстречу пустыню, чтобы не пропустить весьма вероятную новую встречу с чем-нибудь неожиданным. Даже немилосердная тряска перестала его волновать. Главное, не влететь всеми колесами в притаившуюся в ночи зеркальную дрянь. Неизвестно, что из этого может выйти. С другой стороны, добираться к месту катастрофы черепашьим ходом тоже не дело. Можно опоздать.

Щебень и камни под колесами внезапно сменились глубоким песком, отчего скорость сразу же упала. Зато перестали донимать жуткие рывки из стороны в сторону, и Фрэд смог, наконец, сосредоточиться на деталях спасательной операции.

Вывод, к которому он в конце концов пришел, оказался весьма неутешительным. Если рассуждать логически, то все усилия по спасению пассажиров потерпевшего крушение аэра заведомо обречены на провал. Просто потому, что никаких способов передать скафандры внутрь не оборудованной шлюзом кабины он придумать так и не сумел. Шансов у команды Кевина не было никаких... даже если кабина летательного аппарата не разрушилась при падении... даже если он успеет вовремя. И ничем не поможет целая груда скафандров, заваливших квадроцикл по самую крышу. Если не лгать самому себе, то именно такова и есть жестокая правда...

«К черту! – Фрэд попытался изгнать из головы тяжкие сомнения. – Сначала все-таки нужно найти их, а там я обязательно что-нибудь придумаю.»

Квадроцикл с усилием взобрался на гребень очередного бархана. Лучи прожекторов выхватили из тьмы впереди невысокую, однако достаточно крутую каменную стену. Фрэд остановил машину, внимательно рассматривая возникшую преграду.

«Граница ярданга, – думал он. – Навигатор уверяет, что аэр упал где-то рядом. Но, к сожалению, крайне для всех нас неудачно – а именно, по ту сторону скалистого гребня. Ну и что в такой ситуации можно предпринять? Предложения будут? На самом деле, вариантов немного, всего лишь два: развернуться и поехать вдоль скал, разыскивая вполне вероятный проход, либо... Либо бросить квадроцикл здесь и отправиться дальше пешком. Отчего-то первый мне нравится больше. Штурмовать погруженные во мрак скалы – это не для меня.»