И приходит ночь - Эллисон Сафт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это было совсем не то, чего она хотела. Она находилась совсем не на своем месте. Она должна была найти след похитителя Байерса. Того, кто может забрать у нее Уну. Даже если Уна выживет и проследит за исчезновениями до самой Весрии, война все равно начнется. Уна снова будет участвовать в битвах – но уже без Рен, которая исцелит ее.
«Несмотря ни на что, – подумала она, – я должна вернуться в армию».
Рен заставила себя улыбнуться пациентке, когда свет Исцеляющего Прикосновения исчез. Вслед за этим нахлынуло оцепенение.
– Вот и все. Вы исцелены.
– Спасибо. – Глаза женщины округлились от удивления. – Я никогда не смогу отплатить вам, сестра.
Прежде чем Рен успела ответить, скрюченные пальцы обхватили ее локоть. Она повернулась и увидела мать Элоизу, нависшую над ней с цепочкой деревянных четок, позвякивающих на шее. Точь-в-точь как помнила Рен, Элоиза выглядела как разъяренный грач, хотя время украло больше цвета у ее волос и сморщило золотисто-коричневую кожу. Когда Рен вновь увидела ее, то почувствовала нечто необъяснимое. Это была женщина, которая вырастила ее, которая обучала ее вместе с другими ученицами. Однако в этом воссоединении не было радости. Только холодное узнавание.
Рен не смогла забыть ее удаляющуюся спину в окне.
Когда Элоиза собрала исцеляющую магию в ладонь, Рен подавила гнев, прежде чем он разгорелся как следует. Она не видела Элоизу всю неделю, и вот она здесь, оценивала ее работу так, словно Рен была новоиспеченной ученицей. Явно удовлетворенная, Элоиза погасила магию и положила одну руку поверх другой на трость.
– Идеально, как и всегда, сестра Рен. – Затем она обратилась к женщине: – Иди с миром.
Как только пациентка выбралась из постели и оказалась вне пределов слышимости, Рен набросилась на старуху:
– Недостаточно идеально. В конце концов, я здесь.
– Верно. – Сначала Рен показалось, что Элоиза теперь уйдет. Она была такой же загадочной и раздражающей, как всегда. Однако она полезла в глубокий карман мантии. – Сегодня утром тебе пришло письмо.
Хотя такой быстрый отказ от любезностей задел, внутри Рен зародилась надежда. Возможно, это Изабель написала, что передумала. Но в распухших руках Элоизы дрожал конверт – красный, как осенний лист. Искра возбуждения сменилась смущением. Ей не нужно было приглядываться, чтобы понять, что на нем нет печати королевы. Красный был слишком кричащим цветом. Изабель предпочитала белый и только белый.
Рен взяла письмо. На лицевой стороне были изображены украшенные сусальным золотом оленьи рога – знак керносской знати. Это невероятно ее удивило.
Керносу не повезло существовать на том же полуострове, что Дану и Весрия, но из-за своей враждебной горной местности они успешно изолировались и сохраняли нейтралитет в течение трех столетий кровавого конфликта. Как правило, они не вступали в контакт со своими более крупными соседями, чтобы не спровоцировать крики о фаворитизме. Вместо этого они искали союзников за морем. Технологии и торговля обеспечили им достаточно средств, чтобы подняться над дану-весрианскими войнами. Необходимость для жителей страны, которые не обладают магией.
У Дану не было официального контакта с Керносом в течение… хм-м, долгого времени. И все же здесь, в голодных трясущихся руках Рен, ее имя было написано изящным почерком.
– Я бы посоветовала сжечь его, – произнесла Элоиза.
Рефлекторно Рен прижала конверт к груди.
– Что? Почему?
– Кернос годами игнорировал любые просьбы о помощи. Они удобно устроились на своих золотых горах и наблюдали за тем, как наши люди истекали кровью. Они не нарушили бы своего молчания без причины – и чтобы они пришли к тебе, простой девушке, опозоренной и без защиты? Что хорошего это может принести?
Она сказала правду. И все же это было решение Рен, она должна все как следует взвесить.
– Это все, что вы хотели сказать, или вы проверяете, чтобы я не ускользнула во время перерыва?
– Я пришла, только чтобы передать тебе это. – Она взглянула на письмо, словно оно было проклято. – А что с ним делать, ты решишь сама. Ты больше не ребенок.
Гнев пылал в ее глазах, и Рен пыталась не заплакать от отчаяния. Не здесь. Не когда остальные придвинулись ближе, чтобы подслушать. Рен понизила голос до тонкого, сдавленного шепота.
– Вы в самом деле так думаете, мать? Вы не встречались со мной до сегодняшнего дня. Здесь у меня нет права решать, что делать. А теперь у меня нет права решать, с кем я буду переписываться?
Элоиза смерила ее недоверчивым, но терпеливым взглядом, который заставил Рен почувствовать себя ребенком из-за вспышки гнева.
– Мы все должны платить за свои ошибки.
Да, и Рен дорого заплатила за свою. Если она не сможет убедить королеву отменить приговор, она будет заперта здесь навечно, пока ее друзья будут умирать на границе.
– Я не могу остаться здесь.
– Возможно, стоит рассматривать это как новое начало. Как благословение Девы. Если, конечно, ты не предпочитаешь Разрыв.
Из-за рисков магия целительства была запрещена для всех, кроме духовенства и военных. Целитель, который надеялся жить среди гражданских лиц, подвергся бы Разрыву – процедуре, санкционированной правительством республики Дану. Хотя все целители давали обет ненасилия, Рен всегда чувствовала влечение и отвращение к ужасной силе магии. Она могла вскрыть артерию так же легко, как прижечь рану. Она могла даже повлиять на фолу – вены, которые несли магическую энергию по всему телу. Одним ударом по центральной фоле в сердце Разрыв полностью обрывает связь человека с его магией. Рен вложила все, что у нее было, в овладение магией. Без нее она стала бы никем.
– Нет, мать, – тихо ответила она. – Я не хочу этого.
– Хорошо. Было бы жаль потерять такой талант. Здесь ты найдешь свой путь, даже если он не тот, каким ты его себе представляла. – Взгляд Элоизы вновь упал на письмо в руках девушки. – Не забудь мой совет, сестра. А теперь прошу меня извинить.
Как только она шаркая вышла из лазарета, та удушающая власть, которую она имела над этим местом, исчезла. Сестры вернулись к работе, словно они не подслушивали все это время. Кашель возобновился. Рен вспомнила, что нужно дышать, все ее мышцы расслабились.
Элоиза, конечно же, была права. Теперь, когда стало известно, что у Рен нет защиты королевской семьи, хитрые политики, как внутри, так и за пределами границ Дану, начнут рыскать повсюду. Королева без наследника нервировала монархистов, и любой амбициозный дворянин мог использовать ее как марионетку
