Сквозь все преграды - Лиза Клейпас

– За вашу свадьбу, – сказал он резко, и они чокнулись бокалами.

Лидия сделала глоток, пьянящий букет превосходного вина перекатился с языка и сладко стек в горло. Она вернулась и снова села на стул, в то время как Джейк снял пиджак и присел на стол.

– Над чем вы работаете? – спросил он, глядя на бумагу около ее сумочки, исписанную математическими символами.

– Я разрабатываю ряд формул для машины, анализирующей вероятности. Знакомые из Лондонского Музея Механики проектируют ее, они пригласили меня сотрудничать.

– Что эта машина сможет делать?

– Ее можно использовать для вычисления результатов азартных игр и даже в более серьезных целях, например, в военной или экономической стратегии. – Так как он внимательно слушал, Лидия продолжала развивать свою любимую тему. – Мои друзья, которые лучше меня разбираются в механике, изобрели систему, использующую медные винтики для обозначения чисел и символов. Конечно, машина никогда не будет построена, так как требуются тысячи специальных деталей. К тому же машина займет целое здание.

Джейка чрезвычайно развеселила эта идея.

– Вся эта работа для теоретической машины?

– Вы смеетесь надо мной? – спросила Лидия, приподняв брови.

Джейк медленно покачал головой, продолжая улыбаться.

– Какая же вы умница. – Комментарий звучал не как насмешка. Фактически он выражал восхищение.

Лидия потягивала свой портвейн, пытаясь не обращать внимания на то, как его брюки туго обтянули его мускулистые бедра. Он был великолепным образчиком мужественности, распутником с бередящими душу глазами. Без усилия она могла бы встать между его ногами, прильнуть к нему и притянуть его голову к себе. Она хотела поцеловать его снова, исследовать его восхитительный рот, чувствовать, как его руки гладят ее тело. Вместо этого она оставалась на месте и пристально глядела на него хмурым взглядом. Она не могла не думать о том, сколько других женщин, должно быть, чувствовали такое же влечение к нему.

– О чем вы думаете? – спросил он.

– Меня интересует, вы на самом деле такой распутник, как о вас говорят.

Он тщательно обдумал вопрос.

– Я не идеал, – признал он.

– У вас репутация совратителя женщин.

Лицо Джейка было непроницаемым, и она ужаснулась того, что ее вопрос поставил его в неловкое положение. Он молчал достаточно долго, Лидия уже подумала, что он не собирается отвечать. Однако он заставил себя встретить ее пристальный взгляд и натянуто проговорить:

– Я никогда никого не совращал. И я никогда не спал с теми, кто обращался ко мне, как к врачу. Но при случае я действительно беру то, что мне предлагается.

Прохладный, темный интерьер подвала окутал их, словно кокон, изолируя от внешнего мира, где не состоящие в браке девушки не обсуждали неприличные темы с порочными распутниками. Лидия знала, что у нее никогда больше не будет шанса поговорить с мужчиной, который мучил и очаровывал ее в течение очень многих лет.

– Почему? – спросила она мягко. – Потому что вы одиноки?

Он покачал головой.

– Нет, это не одиночество. Это больше похоже на потребность в… отвлечении.

– Отвлечении от чего?

Джейк запросто мог не ответить на этот вопрос. Вместо этого его холодные, суровые глаза неумолимо смотрели на нее.

– Без ложной скромности, я очень хороший специалист, но в моей профессии столкновение со смертью и болью неизбежно. Время от времени это ад на земле: попытка помочь кому-то со смертельной раной или неизлечимой болезнью; муж, умоляющий спасти его жену, или ребенок, просящий меня не дать его отцу умереть. Часто, несмотря на мои максимальные усилия, я терплю неудачу. Я стараюсь найти правильные слова, предложить утешение, дать разъяснение того, почему так случается… но слов нет. – Его лицо было частично скрыто, но она видела, как краска приливает к его загорелой щеке. – Я помню лицо каждого пациента, который умер у меня на руках. И ночами я не могу не думать о них, я нуждаюсь в чем-то… в ком-то… чтобы помочь мне забыть. По крайней мере, на некоторое время. – Он глядел на нее настороженно. – В последнее время это уже не так хорошо срабатывает.

Лидия и представить не могла, что он будет говорить с нею с такой откровенной честностью. Он всегда казался таким уверенным в себе, настолько неуязвимым.

– Почему вы продолжаете быть врачом, если это заставляет вас страдать? – спросила она.

Он был готов рассмеяться.

– Потому что бывают дни, когда я могу сделать что-то стоящее и помочь кому-то выжить несмотря ни на что. А иногда меня приглашают принять роды, и когда я смотрю на новую жизнь в моих руках, я полон надежды. – Он тряхнул головой и уставился на стену, как будто пристально вглядываясь куда-то вдаль. – Я видел чудеса. Время от времени небеса улыбаются людям, которые нуждаются в этом больше всего, и они получают самый большой подарок – второй шанс в жизни. И тогда я благодарю Бога, что я врач, и я точно знаю, что никогда не мог бы быть никем другим.

Изумленная Лидия пристально смотрела на него, в то время как ее сердце, казалось, заполнилось странной, сладкой болью.

О, нет, подумала в панике и смятении.

В этот самый момент все ее хваленное самоуспокоение разрушилось. Она боялась, что полюбила мужчину, которого знала в течение многих лет… мужчину столь знакомого и все же незнакомца.

Глава 4

Лидия неуверенно попросила:

– Сделайте мне одолжение.

Его золотистая голова приподнялась.

– Да?

– Расскажите мне самое плохое о себе. Будьте очень честны – принимаются ваши наихудшие недостатки, выставьте себя настолько непривлекательным, насколько это возможно.

Он ответил низким, глубоким смехом.

– Это достаточно легко. Но я не собираюсь признавать свои недостатки, не услышав также о ваших.

– Хорошо, – сказала она осторожно.

Джейк сделал глоток вина. Его глаза слегка сузились, рассматривая ее поверх бокала.

– Сначала вы.

Сидя на краю стула, Лидия держала свой бокал в обеих руках и сильно сжала колени вместе. Она решительно кивнула головой.

– Для начала, я не вписываюсь в общество. Я не люблю вести светскую беседу, ужасно флиртую, и мне не нравится танцевать.

– Даже с Рэем?

Лидия кивнула с неловкой улыбкой.

– Возможно, у вас не было подходящего партнера, – сказал Джейк мягко.

Как только их взгляды накрепко переплелись, ритм ее дыхания изменился.

– Почему вы никогда не приглашали меня танцевать?

– Потому что я не доверяю себе настолько, чтобы обнимать вас на публике.