Интерфейс судьбы - Владимир Смирнов

– Пробить не пытались?

– Пробовали, конечно, – Локоть вынул из-за голенища узкий стилет и показал Егору. – В нескольких местах. Входит до гарды, но стоит вынуть, как дыра начинает затягиваться. С внутренними перегородками и полом – та же история. Про потолок ничего сказать не могу, но если он есть, его высота больше, чем три наших роста. С тобой мы сможем подтянуться повыше, но подозреваю, что там то же самое.

– Мы проверим все варианты, и этот тоже, – сказал Егор. – Нам нельзя упустить ни одной возможности. Но первым делом нам нужен план этого лабиринта. Надо разделиться и последовательно пройти все ветки, нанося их на карту. У нас есть чем рисовать?

Снежинка достала из кармана юбки губную помаду:

– Это подойдёт?

Егор взял тюбик, присел и начертил алую линию на белоснежном полу.

– Вполне. И нам, видимо, придётся оставлять на перекрёстках какие-то ориентиры. Пуговицы, например.

Его взгляд непроизвольно скользнул по крупной пуговице на юбке Снежинки. Девушка хихикнула и погрозила ему пальцем:

– Даже не мечтай!

– Я совсем не это имел в виду! – смутился Егор.

Потому что подумал он как раз об этом.

– И кстати, – продолжила Снежинка, – я ведь примерно знаю, как ты представляешь мою анатомию. У нас просто физически ничего не может получиться, даже если б я захотела.

Егор резко отвернулся. Локоть попытался стереть с лица ухмылку и принять серьёзный вид, но получилось это не очень удачно.

– В чём проблема? – недовольно спросил Егор.

– Мне нравится, как ты взялся за дело, – ответил Локоть. – Ты ведь хочешь найти лакуну, я прав?

– Лакуну?

– Пустое замкнутое пространство между перегородками. Скрытую комнату.

– И это тоже, – ответил Егор, как будто у него в запасе были и другие варианты.

На самом деле, все его надежды были только на эту тайную комнату – потому что если она есть, то её поместили сюда совсем не случайно.

– Тогда разочарую тебя – никакой лакуны здесь нет, – сказал Локоть.

– Ты-то откуда знаешь? – спросил Егор.

– Я следопыт, – гордо ответил Локоть.

– Может, тогда ты и карту сможешь начертить по памяти?

Вместо ответа Локоть взял тюбик из руки Егора, присел и начал быстро рисовать план лабиринта, начиная от центра. Работал он довольно долго, но ни разу даже не замешкался – видимо, память у него действительно была фотографической. Когда карта была готова, Локоть вернул остаток помады Снежинке и посмотрел на Егора:

– Ну как? Что-то стало понятнее?

Егор вгляделся в странное переплетение алых отрезков:

– Что-то стало. Понять бы ещё – что.

Рисунок действительно показался ему необычным. Он напоминал восточную мандалу, приглашение к медитации. Возможно, единственный выход из лабиринта был именно через…

– Нет, только не через медитацию. – Снежинка снова считала его мысль раньше, чем он успел что-то сказать.

– А почему бы и нет? – спросил Егор.

– Если ты достигнешь просветления, пялясь на этот рисунок, и если это действительно будет выходом, то ты мгновенно в этот выход и выскользнешь. Ты просто не успеешь поделиться с нами своим открытием. Но мне кажется, что мы оказались вместе совсем не случайно. Если бы карантин нужен был для того, чтобы что-то вспомнить, в него, скорее всего, попадали бы поодиночке. Подозреваю, что мы теперь связаны накрепко, и если выйдем отсюда, то лишь все вместе.

Егору захотелось выругаться – роль карантина была базовым элементом его понимания этого мира, и ему очень не хотелось, чтобы с ней были какие-то неясности.

– А для чего же тогда нужен карантин? – спросил он.

– Думаю, это испытание для нас. Или одно из испытаний. Белые уже поняли, что в их мир мы вернуться не можем. Мы для них – выбраковка, программный сбой. Нас могут или вернуть в наши симуляции, или просто стереть – в зависимости от того, как мы пройдём испытания. Поэтому мы и хотим вырваться отсюда. Это было бы подтверждением нашей способности преодолевать препятствия. Я вижу нашу ситуацию примерно так.

– Да с чего ты решила, что мы выбраковка?! – возмутился Егор.

– Понимаешь, у правильной личностной симуляции не может возникнуть сомнений в своей подлинности – как реального тела-личности в реальном пространстве-времени. Для неё это базовая достоверность. Она не должна замечать ничего противоречивого в своём бытии, все сомнения должны быть надёжно заблокированы. А у меня они есть. Но это явный баг. Корректно собранные личностные симуляции не способны даже допустить такую возможность, у них на этом месте жёсткая блокировка. А бракованные…

– Попадают в карантин! – закончил Локоть.

– Так мы, по-твоему, ещё и симуляции! – сказал Егор с сарказмом.

– А кто же ещё? – спросила Снежинка.

Егор замялся. Глубоко задумываться над этими вопросами ему очень не хотелось.

– Я чувствую себя полноценной личностью, – сказал он наконец, – и сомнений в своей подлинности у меня нет. Я понимаю, конечно, что здесь мы не в своих телах и что этот лабиринт – симуляция. Но моя личность осталась неизменной. Я думаю, её каким-то образом скопировали и перенесли сюда, временно отделив от тела. Не представляю, как белые это сделали, но, видимо, их технологии способны и не на такое. Кстати, отсюда следует, что нам нечего бояться. Мы можем даже пытаться пробивать стены головами – и с нами ничего не случится, ведь наши настоящие тела лежат сейчас где-то в безопасном месте. Если эти сломаются – попробуем другой вариант после перезагрузки.

Локоть презрительно хмыкнул:

– Наши тела?! Ты уверен, что где-то в реальности действительно существуют наши тела?

– А разве нет? – спросил Егор.

– А разве да? – передразнил его Локоть.

– Подожди, Егор, – вмешалась Снежинка. – Я правильно понимаю – ты веришь, что являешься полноценным автономным сознанием, временно отделённым от своего физического тела? И веришь, что в какой-то момент сможешь снова слить воедино своё сознание с этим реальным телом, так?

– Да, – подтвердил Егор.

– И ты озабочен сохранностью своего тела, поскольку считаешь, что с сознанием у тебя проблем нет, так?

– Да, конечно, – снова согласился Егор. – А у вас разве не так?

– И у нас, и у тебя, – сказала Снежинка. – Никто из нас сейчас не является полноценной автономной личностью.

Егор упрямо набычился, не желая верить сказанному.

– Но кто же мы тогда?

– Неполные личностные симуляции, – ответила Снежинка. – Это же очевидно. Полноценная личность автономна, то есть задана собственными границами. Их она тщательно охраняет, ими же она и определяется. Разрушение границ приводит к разрушению личности. Для подлинных личностей невозможно чтение мыслей друг друга, телепатия была бы свидетельством их распада. Понимаешь?

Егор промолчал.

– Наше информационное пересечение можно было задать только в