Их было 999. В первом поезде в Аушвиц - Хэзер Дьюи Макадэм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все присутствовавшие на этих закрытых встречах были наверняка единодушны в том, что аризация Словакии – вопрос первостепенной важности, но на пути словацкой Национальной партии стояли два препятствия – закон и Ватикан.
Прежде всего, депортация евреев противоречила законодательству, поскольку они все же считались гражданами страны. Для легализации подобного плана требовалось одобрение парламента, но соответствующий законопроект еще даже не вынесли на обсуждение. Девушкам объявили, что они должны явиться для отправки на работы. Им говорили не о депортации, а о том, что они получают «шанс» потрудиться на правительство. Разумеется, никого из тех, кто задумывал этот тайный план, верховенство закона особо не заботило. Александр Мах вообще считал парламентское голосование пустой формальностью. К тому времени, когда программа получила наконец одобрение депутатов, в Аушвице уже находилось более пяти тысяч женщин и несколько тысяч молодых мужчин. Словацкое правительство не зря называли «марионеткой Третьего рейха».
Необходимость изменений в законодательстве создавало, конечно, некоторые помехи, но возражения против депортации евреев со стороны Ватикана были проблемой куда более серьезной. К вящему огорчению правительств как Словакии, так и Германии, в ноябре 1941 года информация о планах отправки евреев в трудовые лагеря просочилась наружу. Папа Пий XII незамедлительно отреагировал на эти сообщения и отправил своего представителя Луиджи Мальоне с посланием от Святого престола словацким министрам о том, что еврейских граждан Словакии нельзя насильно помещать в трудовые лагеря, поскольку это «не по-христиански».
Идти против Святого престола – дело нешуточное. Многие министры были ревностными католиками. Но ведь Ватикан воздержался же от категорических протестов против «Еврейского кодекса», так что авторы плана депортации евреев слишком не беспокоились. Кроме того, Йозеф Тисо, прежде чем стать президентом-нацистом, служил священником. Насколько серьезно настроен Ватикан, если с его стороны не прозвучало никаких публичных порицаний в адрес Тисо?
С лица премьер-министра Туки не сходила характерная для него страдальческая мина, из-за чего его взгляд за круглыми очками казался не то удивленным, не то похожим на взгляд человека, который мается газами, – в то время как демонический красавец Александр Мах негодовал. Да как смеет Ватикан вмешиваться в их дела! Народную партию Словакии не волнуют вопросы христианской морали. Их президент – посредник между Богом и человеком, а не между Богом и евреями. Их президент-священник не любит евреев. Формальный протокол препятствует эффективности.
Ватикан же грозил пальцем и требовал сделать исключение для крещеных евреев. Евреи, имеющие заслуги перед словацким государством – владельцы фабрик, ферм, квалифицированные инженеры, – также не должны подлежать депортации. Так называемое «христианское милосердие» на евреев из бедноты не распространялось.
Считалось, что высылка евреев может сэкономить бюджетные средства – теория, построенная на противоречиях, но таков уж обоюдоострый меч пропаганды: с одной стороны, правительство утверждало, что из-за своей бедности евреи превратились в обузу для государства, а с другой – что евреи богатеют на горбу у бедных словаков. На парадоксальность подобной логики внимания никто не обращал. Суждения независимых экономистов, которые уже успели доказать несостоятельность этого проекта, в расчет также не принимались. У Александра Маха был собственный экономист, председатель Центрального экономического бюро Августин Моравек, которого он заставлял манипулировать цифрами, ловко игнорируя полный анализ всех издержек, куда вошли бы затраты не только на мобилизацию и транспортировку евреев в лагеря, но и на их содержание. Как быть, если работник заболеет? И потом, их ведь нужно кормить? Хотя девушки, по крайней мере, не так много едят.
Но главная экономическая ловушка сработала в июне 1941 года, когда Мах со своей шайкой обратился в РСХА, германское Главное управление имперской безопасности, предложив немцам забрать словацких евреев. В марте 1942 года премьер Тука доложил парламенту, что «представители немецкого правительства выразили готовность принять всех евреев». Но стоимость «переселения» одного еврея составляла 500 рейхсмарок. То есть это не немцы будут платить за рабочую силу, а, напротив, словаки еще и приплатят за то, что предоставляют им евреев-рабов. Любопытно, была ли включена указанная подушевая стоимость отдельной статьей в бюджет?
Министерству транспорта во главе с доктором Гейзой Конкой наверняка пришлось в поте лица биться над каждой мелочью – к примеру, в каких вагонах можно перевезти одну тысячу «лиц» по местности со сложным рельефом, вплоть до горных серпантинов. Вагоны для скота представлялись самым экономически оправданным средством; у немцев уже имелись замеры и расчеты, которые показывали, что в такой вагон помещается вдвое больше людей, чем лошадей или голов скота. На перевозку тысячи человек потребуется 20 таких вагонов, сцепленных в единый состав. Получится даже не просто состав, а настоящий транспорт.
Это был титанический труд. Требовалось не только реквизировать у железной дороги вагоны для скота, но и обеспечить автобусы для доставки «лиц» из дальних деревень в места временного содержания, которые должны быть достаточно крупными, чтобы разместить в них уже прибывших, в ожидании, пока не наберется столько людей, сколько необходимо, чтобы транспортировка в рабочие лагеря стала экономически эффективной. Кроме того, предстояло найти станцию, которая могла бы принять у себя как минимум 20 товарных вагонов на запасных путях. На востоке Словакии такая станция имелась в небольшом городке Попраде, она позволяла пропускать составы с юго-востока и северо-востока без помех для основного движения. Конке, опять же, нужно было место для содержания людей. А в Попраде как раз стояло надежно огражденное двухэтажное здание казарм. Задача решена.
Там и сегодня можно увидеть выглядывающие из-под кустов ежевики и поросшие травой старые рельсы, которые отходят вбок от действующих путей попрадской станции. Менее чем в метре от казарм, где держали девушек, эта линия сворачивает в сторону складской зоны с ржавеющими вагонами. Вдали виднеются вершины Высоких Татр, рисуя белоснежный орнамент на фоне синевы небес.
Организаторы, вероятнее всего, специально планировали отправку первых транспортов именно из сельской местности. Во-первых, если возникнут непредвиденные ситуации, они привлекут меньше внимания. А во-вторых, в случае протестов и беспорядков, гардисты смогут подавить сопротивление без широкой огласки. Правительство не хотело создавать поводов для беспокойства. Ведь парламент еще не принял закон, который придал бы депортации евреев легальный статус, и все должно было выглядеть по возможности обыденно. Де-юре, разумеется, никто никого не депортировал. В правительственных документах девушки назывались «работниками по найму».
Как и когда получилось, что целевым контингентом стали именно молодые незамужние женщины? Кто это предложил? Едва ли всю вину можно возложить на кого-то одного, но решение, несомненно, принимали мужчины. Интересно, они посмеивались, сочиняя официальную
