Ведьмак: меч и свирель - Дмитрий Крам
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пограничники скорчились на песке, детина и узкоплечий потеряли сознание.
— Ты чего тваришь, паскуда?! — с другой стороны моста к ним бежала толпа.
Ведьмак сплюнул, бросил меч и поднял руки, бард последовал его примеру.
Их окружили семеро, всё в шлемах-мисках, стеганках, кольчугах, с гвизармами, рогатинами, топориками и прочей амуниции типичной для не самого важного армейского подразделения.
К ним вышел восьмой. Этот отличался как породистая королевская гончая отличается от старой деревенской дворняги. Статный и ухоженный, были на нём полулаты, под которыми звенела начищенная кольчуга, а на поясе висела бастарда, на навершие которой выбиты были скрещённые молоты, символ махакамского оружейного цеха. Самой заметной деталью на лице, не считая оставленных оспой шрамов, были длиннющий пышные усы, которые чёрными с проседью косами доходили аж до груди.
— Совсем озверели, разбойничьи морды?! Ты, паскуда у меня на суку висеть будешь, за нападение на кадровых военных! Да я тебя… Вернер? — усатый протёр глаза. Снова присмотрелся к ведьмаку- Ну точно ж Вернер, как бишь тебя, ан Сарх, точно!
— Аларик Дарси? Сотник, ты что-ли? — ведьмак тоже выпятил глаза.
— Да какой уж я сотник. — грусно улыбнулся усач Дарси- Разжаловали меня, я теперь у евойшества в немилости.
Бритый с трудом поднялся на колени, стряхнул с лица комки песка смешанного с вонючей жижей, от удара навершием его стошнило. Отëр струйку крови из носа.
— Господин десятник, разбойники! На нас напали!
— Не бреши, псина. — голос Вернера стал гораздо спокойнее- Твои молодцы, Аларик? Они у нас взятку вымогали.
— Не правда! — загудел Митька
— Ведьмак защищался! Я готов свидетельствовать в его защиту! — Антоан слез с коня и только теперь понял насколько же у него дрожат коленки.
— Тихо! Я тебе, ведьмак, верю, но давай ка всё по-порядку. А вы все, чего встали?! Ну ка живо поднимите их и тащите на пост! Да опустите вы оружие, идиоты!
Ведьмак пересказывал десятнику всё что произошло. Антоан семенил следом.
Несколько солдат метнулись за мост и принесли носилки на которые погрузили Галеба и Бахрама. Митька доставал изо рта уже второй выбитый зуб.
Пограничный пост оказался небольшой площадью обнесенной частоколом. На площади ютилась конюшня, казарма, столовая и отдельная землянка, в которой и проживал командир поста.
— Вон оно как. — тряхнул усами Дарси- Не держи уж зла, Вернер, видишь ведь с какими осталопами мне тут приходится няньчится. Ну да ничего, я из них ещё сделаю солдатов, таких что ух! Хоть до Золотых башен в Нильфгаарде дойдут, во как!
— Бес с ними. Ты лучше объясни ты чего тут забыл? Ты ж под Бренной сотником был, вот-вот и в полковники метил.
Аларик отмахнулся.
— Выпивка меня сгубила. Мы ж тогда, после битвы, языка прихватили, то-ли офицера, то-ли вообще генерала какого, да только переводчика обещали прислать к рассвету, не раньше. Ну, мы, дело ясное, начали праздновать что чёрных разбили, кутили, жрали от пуза пили столько что земля из под ног уходила. Вот и я напился, да так разгоревался по полегшим под этой чертовой Бренной, что приказал нильфа этого повесить. А кто ж будет перечить славному Аларику Дарси, сотнику Хоругви из Хагата. — десятник вздохнул- Вот и сижу теперь, с десятком осталопов, сторожу никому не нужный мост.
Через час, когда они уже воспользовались приглашением на ужин, в командирскую землянку завели троих стражников, что были у моста. Антоан не сумел сдержать улыбки когда увидел как сильно у них распухли рожи.
— Ну, болваны, милости прошу на объяснения. — бывший сотник напустил на лицо грозную мину и встал перед ними, уперев руки в бока.
— Разрешите доложить, господин десятник.
— Разрешаю.
К удивлению присутствующих вперёд вышел Галеб, самый непохожий на зачинщика из троицы.
— Мы по вашему приказу несли у моста караул. — начал он- Как вдруг явились вот эти и давай распрашивать что, мол, за переправа, легальная ли. Ну мы и решили что шпики, за оружие взялись.
— Правда? А мне господин ведьмак и господин менестрель другое рассказали. Что вы вымогали у них пошлилину в два раза выше, а когда они отказались спровоцировали конфликт, после которого стали вымогать взятку в размере шестисот монет.
— Брехня! — загундосил детина. Сотник тут же хватил его по уху.
— Вам, идиотам, жить надоело?! — заорал Аларик- На ведьмака лезть, да ладно на ведьмака, на Вернера, язви вас, ан Сарха, Бешенного медведя!
— Тебя зовут Бешеным медведем? — шепнул Антоан
— К ведьмакам часто пристают прозвища, того ривийского тоже ведь как-то звали, Белым волком кажется?
Троица переглянулась и почти синхронно побледнела, не уступая теперь Вернеру цветом лица.
— Я удивлён что вы не то что ходить можете, то что вы вообще живы! Думаете назовут кого попало медведем, да ещё и бешеным?! — не унимался десятник- И это я ещё молчу что вы вымогательством занимались, королевскими цветами прикрывшись!
Дарси, вспотевший и красный как рак, плюхнулся на свободный стул.
— Родрик! — в землянку вошёл невысокий пожилой сержант- Десять, нет, пятнадцать кнутов каждому и месяц пусть чистят отхожие места. Кругом! Шагом марш!
Родрик вывел поникшую троицу из землянки. Через несколько минут послышались громкие щелчки плети и гнусавые вскрики.
Ведьмак сунул в маленькую печушку в углу охапку дров и подпалил их знаком. Комната сразу наполнилась ароматом дыма и кипящей смолы.
— Ну так и куда вы? — спросил десятник вытягивая ноги под низким столом и совершенно игнорируя звуки, от которых у барда по спине ходили целые легионы мурашек.
— На Скеллиге, на зимовку.
— Поедешь через Темерию? — взглянул Аларик на ведьмака- Гиблое дело, дружище. На границе нынче кипит прямо таки. Скотоэли озверели, нападают на всё и всех. Фольтест туда конных разъездов нагнал, да куда уж им за белками угнаться. Так и выходит что они только и кошмарят тех, кого нелюди закошмарить не успели.
— Скоя'таэли атакуют путников?
— Да если б- десятник поморщился- знаешь как называлась местность дальше по тракту? Лощиной углежогов. Деревень что уголь производили было не счесть, во всё стороны поставляли, аж в четыре королевства сразу, а теперь? У нас четыре, с каэдвенской стороны три, в Темерии вообще одна единственная и осталась, да и то потому что была у них стена, да
