Боги, гробницы, ученые - Курт Церам
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С часами в одной руке и томиком Гомера в другой, Шлиман шагал по дороге между холмом, который должен был прикрывать Трою, и мысом, у которого должны были стоять корабли ахейцев. В точном соответствии с содержащимся в «Илиаде» описанием (II–VII песни) он восстановил весь ход сражения, разыгравшегося в первый день Троянской войны, и пришел к выводу, что, если бы Троя действительно находилась на месте Бунарбаши, ахейцы должны были бы за девять часов проделать путь по меньшей мере в 84 километра.
Но окончательно убедило его в своей правоте полнейшее отсутствие каких-либо руин. Даже черепков нигде не было видно. Тех самых черепков, о которых кто-то заметил: «Судя по находкам археологов, древние народы только тем и занимались, что изготовляли вазы, а прежде чем погибнуть, они, проявляя низменные стороны своего характера, всегда эти вазы уничтожали, оставляя последующим поколениям лишь изуродованные осколки самых лучших своих творений».
«Микены и Тиринф, – писал Шлиман, – были разрушены 2335 лет назад [он писал это в 1868 году], и, несмотря на это, их руины находятся в таком состоянии, что, наверное, простоят еще 20 000 лет». Троя была разрушена всего на 722 года ранее. Циклопические стены не могли исчезнуть бесследно. И тем не менее нигде не было видно ни малейших их следов.
В то же время даже при поверхностном, беглом осмотре следы этих стен обнаруживались среди развалин Нового Илиона (ныне известного под названием Гиссарлык, что означает «крепость, дворец»), расположенного в двух с половиной часах езды к северу от Бунарбаши и всего лишь в часе езды от моря.
Шлиман дважды осмотрел вершину одного холма, представлявшую собой четырехугольное плоское плато, каждая сторона которого имела в длину 233 метра, и пришел к убеждению: под этим холмом лежит Троя.
Он стал наводить справки и выяснил, что является не единственным сторонником данной гипотезы, хотя разделяли ее немногие. Фрэнк Калверт, американский вице-консул, англичанин по происхождению, которому принадлежала часть холма Гиссарлык (там располагалась его вилла), произведя небольшие раскопки, пришел к тому же убеждению, что и Шлиман, но не сделал никаких окончательных выводов. Того же мнения придерживались шотландский ученый Макларен и немец Эккенбрехер, но к их голосам никто не прислушивался.
Ну а как обстояло здесь дело с источниками, о которых упоминал Гомер? Ведь именно они послужили основным доказательством известной нам уже теории, утверждающей, что Троя была расположена на месте Бунарбаши. Неуверенность в своей правоте охватила Шлимана, когда выяснилось, что у Гиссарлыка, в отличие от Бунарбаши, где он обнаружил 40 источников, нет вообще ни одного ключа.
Впрочем, сомнения его быстро рассеялись. И в этом ему помогли наблюдения Калверта, подметившего, что в вулканической почве Гиссарлыка за сравнительно небольшой период исчезло и появилось несколько горячих источников. Это случайное наблюдение помогло Шлиману отвести, как несущественное, обстоятельство, которое до сих пор казалось ученым столь важным.
Наконец, то, что лишало веры в Бунарбаши, здесь ее укрепляло: бой Гектора и Ахилла уже не казался таким неправдоподобным, если происходил здесь, где склоны холма были отлогими. Для того чтобы в пылу жестокой схватки трижды обежать вокруг стен Трои, им требовалось покрыть всего лишь 15 километров. Учитывая ожесточенный характер поединка, Шлиман не находил это невероятным.
Портрет Александра Македонского на греческой тетрадрахме. Македонский царь изображен с царской повязкой на голове и символом божественного происхождения – рогами Зевса-Аммона.
Таким образом, вновь решающую роль сыграли свидетельства античных авторов, а не теории современных Шлиману ученых. Разве Геродот не сообщал, что Ксеркс посетил Новый Илион, осмотрел руины «Приамова Пергама»67 и принес в жертву илийской Минерве тысячу быков? То же самое, как свидетельствует Ксенофонт, сделал полководец лакедемонян Миндар и, согласно Арриану, Александр Великий, который к тому же забрал из Трои оружие, приказав своей личной охране носить это оружие во время сражений перед ним как талисман. Разве не сделал для Нового Илиона много и Цезарь? Во-первых, из восхищения перед Александром, а во-вторых, потому, что он, как ему казалось, располагал достоверными сведениями о своем родстве с илийцами8.
И что же, все они лишь фантазировали? Или, быть может, они были сбиты с толку неверными сообщениями современников?
В конце той главы, где Шлиман приводит одно за другим все эти доказательства, он отбрасывает всю свою ученость и, словно очарованный развернувшимся перед его глазами пейзажем, восклицает, как, наверное, воскликнул бы в свои мальчишеские годы:
…мне хочется добавить: когда попадаешь в долину Трои, первое, что бросается в глаза, это красивый холм Гиссарлык, самой природой, кажется, предназначенный для того, чтобы на нем возвышался большой город со своей цитаделью. И в самом деле, если его как следует укрепить, этот пункт господствовал бы над всей Троянской равниной. Во всей округе нет ни одного места, которое могло бы с ним сравниться… С холма Гиссарлык видна и Ида – гора, с вершины которой Зевс взирал на Трою.
Теперь он как одержимый принялся за работу. Всю свою неукротимую энергию этот человек, проделавший путь от ученика в лавке до миллионера, посвятил осуществлению своей мечты. Этому он без колебаний отдал и душу, и состояние.
В 1869 году Шлиман женился на гречанке Софье Энгастроменос, прекрасной, как Елена. Вскоре она, так же как и он, с головой ушла в поиски страны Гомера. Она делила с супругом и тягостный труд, и невзгоды.
Раскопки начались в апреле 1870 года. В 1871 году Шлиман посвятил им два месяца, а в последующие за этим два года – по четыре с половиной месяца. В его распоряжении была примерно сотня рабочих. Он трудился, не зная ни сна, ни отдыха. И ничто не могло задержать его в работе: ни коварная и опасная малярия, ни острая нехватка хорошей питьевой воды, ни несговорчивость рабочих, ни медлительность властей, ни неверие ученых всего мира, которые считали его просто безумцем, ни многое другое, еще худшее.
В самой высокой части города стоял храм Афины, вокруг него Посейдон и Аполлон построили стену Пергама – так говорил Гомер. Следовательно, храм нужно было искать посредине холма. Там же должна была находиться возведенная богами стена.
Разрыв вершину холма, Шлиман обнаружил стену. Здесь он нашел оружие и домашнюю утварь, украшения и вазы – неоспоримое доказательство того, что
