Юннат и Древо Мира - Николай Шмигалев

Видать поэтому Творец и оставил ему на сохранность доспехи, не без оснований надеясь, что этот гражданин при любом раскладе дождётся Витязя.

От рассказа Храбреца Вите сделалось немного легче на душе. Чувство вины, ну, как минимум, виноватости в сопричастности к казни, улетучилось. А тут они как раз подъехали к перепутью дорог.

– А вот и перекрёсток трёх дорог, – пробасил Храбрец, остановив коня на распутье и, видимо, решив дополнительно испытать Витязя, добавил. – Твой путь я знаю, но хочу, чтоб смог, ты сам избрать одну из трёх дорогу. Тебе по каждому пути я подскажу немного. Вот путь, что убегает вдаль налево: в конце пути ты встретишь Королеву и станешь с нею долго-долго править. Заманчиво – не буду я лукавить. Вот путь широкий повернул направо: там путника ждут почести и слава. Всю жизнь роскошь, нега и веселье, балы, красавицы, забавы и безделье. А этот путь в ухабинах, прямой. Заросший весь колючею травой. Он лишь сулит его избравшему преграды и никакой в конце пути тебе награды. Так что, какой путь изберёте, Витязь? Всё взвесьте вы, только не торопитесь.

А что тут думать, и так всё ясно как божий день!

– Конечно же, я поспешу налево. Как можно разминуться с Королевой, – оглянувшись на богатыря, дал Витя тому свой «взвешенный» ответ. Увидев, как недоумённо вытянулось и так большое богатырское лицо, он поспешно добавил: – Шучу, шучу, по-моему, мне прямо. Мой путь не тот где власть, балы и дамы.

Богатырь Храбрец облегчённо выдохнул.

– Уф-ф, я уже подумал ты не Витязь…

– Но-но мой друг, – спародировал Витя басок Храбреца, – так думать постыдитесь.

Забавно, но Витя Зяблик, скромный и скованный в своём мире, здесь себя чувствовал вполне комфортно, что даже позволял себе запросто подшучивать над суровыми богатырями.

Несмотря на приличную высоту, Витя не стал дожидаться, когда Храбрец его вновь опустит на землю, как какого-нибудь малыша. Перекинув ногу через лошадиную холку и подхватив плащ, чтобы не зацепиться за луку седла, он на удивление ловко спрыгнул на землю. Поправив, немного сползший на лоб при прыжке шлем, Витя, задрав голову, отдал богатырю воинское приветствие.

– Храбрец, я рад знакомству был с тобой. Но этот путь, как понял я, лишь мой, – сказал Зяблик на прощанье богатырю. – Пока! И передай привет Кащею. Пусть реже подставляет свою шею.

На этом Витязь и богатырь распрощались и отправились каждый в свою сторону.

Богатырь поехал назад, к своим братьям, чтобы продолжить вместе с ними поиски доселе неуловимого Королевича.

Витя же пошёл по избранному «прямому» пути и эта заросшая тропа не вселяла в него особого оптимизма.

И действительно, предчувствие нашего героя не обмануло: чем дальше по тропе, тем тяжелей становилась дорога. Ну и путь он выбрал на свою голову. Понятно, что он был единственно верным, но он был и единственным непроходимым. Или почти непроходимым. Поначалу ещё ничего, заросли и бурелом, ерунда. А вот когда тропа завела Витю в узкий проход между серыми холодными скалами, тут он здорово взмок: приходилось, то, затаив дыхание, чтобы не застрять, протискиваться по проходу между скал, то, согнувшись в три погибели практически проползать под низкими сводами почти соприкасающихся утёсов, то перелезать через каменные завалы. Витя уже начал ловить себя на мысли о необходимости возвращения в поисках обходной дороги. Однако, «договариваясь» с самим собой «до следующего поворота», он продолжал свой «прямой» путь, щедро напичканный многочисленными поворотами, обвалами и провалами. Не стану лукавить, скажу честно, Витя так вымотался, что если бы сейчас какой-нибудь Леший вздумал его «оседлать», то Зяблик бы не то чтобы дать отпор, он бы наверное даже не смог дальше идти – просто упал бы под лесовиком как та старая загнанная кляча и всё на этом.

И всё же, несмотря на все тяготы пути, Зяблик-таки умудрился выкарабкаться из этого лабиринта. И так, знаете ли, внезапно всё вышло, что он чуть… не сорвался в пропасть.

Протиснувшись через последнюю гранитную преграду, Витя едва успел остановиться на маленьком гранитном выступе в центре скалы. Отпрянув к каменной стене, он перевёл дух и осмотрелся. Представшая его взору картина, впечатляла: до самого горизонта перед ним простиралось задумчивое синее море; свежий ветер играл его бурунами, которые словно седые вихры покрывали безбрежный морской простор. Беспечный морской ветер, этот верный пёс дремлющего исполина, словно почуяв присутствие человека, метнулся ему навстречу и, лизнув влажным солёным языком, умчался назад к волнам. Море было везде. Лишь море и ветер. Впрочем, может быть я немного погорячился, описывая увиденное великолепие: под нашим героем, далеко внизу, изрезаной кромкой вдавался в водную стихию каменистый берег и… больше ничего.

Насмотревшись на созданный Творцом грандиозный пейзаж, Витя погрузился в невесёлые мысли. Получалось, что он забрёл не в ту сторону, то бишь выбрал не тот путь. Хотя Храбрец, которого отправил их старшой, должен был знать, куда ведёт эта дорога. Но, с другой стороны, откуда богатырям знать куда он, этот «прямой» путь, вёл. Они со своими богатырскими габаритами, скорее всего и половину пути бы не одолели, застряли бы ещё в самом начале её скалистого участка. А всё туда же, указывать. И что теперь делать? Возвращаться несолоно хлебавши? Уже силёнок не хватит. Допустим, спущусь здесь вниз, а куда дальше? И спросить не у кого.

Хотя, минуточку? Если это не чудится, вроде кто-то появился из-за дальнего скалистого выступа и направился по кромке берега в эту сторону, к луке. Приглядевшись и рассмотрев сгорбленную человеческую фигуру Витя уверился – и впрямь человек, не почудилось.

Оглядевшись по сторонам, он увидел сбоку выдолбленные в камнях углубления, по которым с минимальным риском можно было спуститься с террасы. Обмотав вокруг тела плащ, с которым то и дело забавлялся игривый ветерок, Витя зацепился за первую выемку и начал спуск. По сравнению с тем, что он преодолел несколько минут назад, этот спуск по отвесной скале можно было считать лёгкой прогулкой.

Совсем скоро Витины гудящие от усталости ноги коснулись ровной горизонтальной поверхности. В этом месте море практически подходило к скале. С гулом наваливаясь на каменистый берег, волны бились грудью о гранитную преграду и их брызги долетали до красных сапог Витязя, смывая с них дорожную пыль.

Человек, в свою очередь, заметив спустившегося со скалы Витю, остановился, не решаясь продолжить путь.

Зяблик сам пошёл к нему навстречу.

Подойдя ближе, он увидел, что это был изрядно потрёпанный временем и невзгодами старик. В прохудившемся сюртуке, залатанных штанах и сбитых лаптях, дед являл собой довольно жалкое зрелище. В руках он держал невод. При приближении Зяблика старик сорвал с головы латанную-перелатанную шапку и ещё сильнее ссутулился. Весь его облик, буквально взывал к жалости.

Своими повадками кого-то он сильно напоминал Вите. Интересно кого?!

– Здравствуйте долго! Видать в добрый час, я в этом месте наткнулся на вас, – приложил Зяблик руку к груди, приветствуя старика.

Тот почмокал губами, но ответить не решился.

– Мне показалось иль впрямь вы боитесь? – вновь попытался Витя разговорить кем-то или чем-то запуганного старца. – Я не причиню зла, меня кличут Витязь.

Услышав имя, которое Зяблику ненавязчиво «подсунул» Колдун, старик встрепенулся и вновь оглядел чужака. Видимо, удовлетворившись осмотром, он сделал шаг ему навстречу.

– Старче все меня зовут, – тихо сказал старик, Витя еле расслышал его слова за шумом волн. – Раньше я рыбачил тут.

Старик с грустью посмотрел на бушующую стихию и поделился своим наблюдением.

– Разволновалось нынче синее море, кому-то пучина предвещает горе.

Витя пропустил его замечание по поводу поведения морской пучины и задал более волновавший его вопрос.

– Старче я ищу Кота, только вот же маета, путь «прямой», что я прошёл, он меня сюда привёл. Подскажи, коль знаешь путь, в какую сторону свернуть?

Печально усмехнулся Старче словам объявившегося на берегу Витязя.

– Как и раньше был путь твой, так и ныне он «прямой». А Кота чтобы найти, надо по морю пройти. Остров там средь окияна, называется Буяном, и на нём, на скальном взморье, на чудесном Лукоморье, дуб-колдун с корою чёрной, там живёт наш Кот учёный.

Такого подвоха Витя совсем не ожидал. И как же, скажите на милость, ему по морю «пройти»? Опять за Колдуном возвращаться? Я вас умоляю!

– Витязь, ты уж меня извиняй, шёл с поклоном я к Рыбке Златой, – поклонился Старче Зяблику в пояс. – Вновь Старуха дала нагоняй, и отправила с новой бедой. Надоело ей быть Царицей великой, а хочет нынче быть Морскою Владыкой. Уж мне стыдно о сём чудо-Рыбку просить, а иначе ж седой головы не сносить. Прогнала Старуха меня взашей, а ведь я далеко не Кащей. Совсем Старуха от власти вздурилась, на неслыханную дерзость решилась. Прости, дальше мне идти пора, а то примчатся слуги со двора, опять бока мне «разомнут», чтоб не задерживался тут.