Стальной мотылек - Владимир Колычев

— Ну, желаю удачи! — через силу выдавил Семен.

Больше говорить он не мог. Обида душила его, давила на сознание. Еще немного, и его понесет. Вот тогда он заговорит. Да так, что лучше не начинать…

Он вышел на улицу, сел в свой «Ауди» и ударил по «газам», заставив себя сосредоточиться на дороге, сконцентрировав на ней свое внимание. Расслабляться и рассеиваться никак нельзя, иначе случится катастрофа. За себя он как-то не очень переживал, но могут пострадать случайные люди… В какой-то момент взгляд выхватил из общей панорамы дорожный указатель. Булановка. Частные дома по обе стороны от дороги, магазин, церковь. И светофор, на котором Семен остановил машину.

Его не интересовали люди, которые переходили дорогу, но все-таки он зацепился взглядом за парня в солнцезащитных очках. Не самый теплый сегодня день, и его утепленная спортивная куртка с капюшоном не могла вызвать подозрения. Но какие могут быть очки, когда солнца нет? А куртка черного цвета, и штаны из одного с ней комплекта. И логотипы на них найковские.

Семен свернул с дороги, подъехал к парню. Тот даже понять ничего не успел, как оказался у него в машине.

— Эй, мужик, ты чего?

Семен связал ему руки поясным ремнем, заткнул рот носовым платком и взял обратный курс.

Он остановил машину возле здания ГОВД, широким уверенным шагом зашел внутрь, важным голосом сообщил, что ему нужен лейтенант Прихожих. Дежурный офицер глянул на него как на большую шишку и нажал на кнопку, открывая дверь.

Прихожих сидел в кабинете за рабочим столом, Лева — рядом с ним. Они смотрели на монитор компьютера, лейтенант что-то спрашивал, а Лева кивал. Долго же они фоторобот составляют.

— Я там оригинал привез, — усмехнулся Семен.

— Оригинал? — вскинулся Прихожих.

— Там, в машине, у меня. В Булановке взял.

— Ну, ты, брат, даешь! — просиял полицейский.

Но радость его была недолгой. Лева пошел к машине вместе с ними, но парня, которого предъявил ему Семен, не опознал.

— Ты внимательно посмотри!

— Да куда внимательнее! У того широкое лицо было! — Лева руками обозначил формат. — А у этого узкое. И нос узкий! Другой это!

— А куртка?

— Куртка похожа… Но это не он.

— Куртка у тебя откуда? — разочарованно спросил Прихожих у задержанного, вынимая кляп из его рта.

— Моя это куртка!

— А это чье? — Семен достал из машины солнцезащитные очки.

— Мое! — зло посмотрел на него парень.

— А какого хрена? Где солнце?

Только сейчас Семен заметил, что у него синяк под глазом. Чем не повод носить очки?

— Где ты его взял? — строго спросил Прихожих.

— Да он по улице шел, я подъехал, схватил… — растерянно пожал плечами Семен.

— Ты хоть понимаешь, что это незаконное лишение свободы?

— Ну, я хотел, как лучше…

— Извини, парень, ошибка вышла. Тебя за преступника приняли, — развел руками Прихожих. — Куртка у тебя такая, очки… Будешь жаловаться?

— А-то как же! Совсем менты оборзели, житья никакого!

— Очки узнаешь? — повернулся к Леве лейтенант.

— Ну, очки такие же.

— Пройдемте, гражданин! — Прихожих взял парня под локоть и повел к зданию полиции.

— Эй, что за беспредел! — дернулся тот.

— Мне что, группу захвата вызвать?

Парень импульсивно махнул рукой и стих. С группой захвата он дел иметь не хотел.

Семен безотчетно пошел за ними, но Прихожих осадил его, велел оставаться в машине и ждать.

Ждать пришлось не меньше часа. Сначала вышел задержанный, зло глянул на машину Семена и нервным шагом направился к остановке. Чуть позже появились Прихожих и Лева.

— Да уж, гражданин Арбатов, промашка вышла. — Лейтенант посмотрел на него с насмешкой, на которую имел полное право.

— Да голова замороченная была… — поморщился Семен.

— Бывает… — Прихожих легонько хлопнул Леву по плечу: — Ты побудь в сторонке, Семен Дмитриевич тебя потом заберет… Если он в гостиницу едет.

— В гостиницу, — кивнул Семен, глядя, как Лева отходит в сторону.

— А голова чего замороченная? — проницательно посмотрел на него лейтенант.

— Да так.

— С Антониной объяснялся?

— Ну, это мое личное дело…

— Твое личное дело у меня на столе будет, если тебе похищение предъявим… А если серьезно, то мне нужно знать. Ну, если Антонина действительно с этим…

— С кем, с этим?

— Скачков его фамилия. Родион Михайлович Скачков. Темная лошадка. С темным прошлым…

— Я не выяснял, с кем она…

— Но ведь с кем-то?

Семен многозначительно промолчал.

— Значит, Скачков, больше некому. Они вчера вместе уехали. Антонина собиралась людей из его окружения допросить. Как будто без нее некому… Непонятно, кто кого допросил.

— Давай без намеков, лейтенант, — скривился Семен.

— Я понимаю… Кстати, меня Юрий зовут… — Руку лейтенант протягивать не стал, но улыбнулся приветливо.

— Кто такой этот Скачков?

— Я же говорю, темная лошадка. Друг Панарина, любовник его жены, владелец охранной фирмы неясного содержания… И он холостой, и Лидия уже вдова… Я думаю, он с Антониной для отвода глаз закрутил. Хочет показать, что Панарина ему не нужна… А когда волна спадет, он ее бросит и вернется к Панариной. Женщина она красивая, богатая…

Семен качал головой, слушая лейтенанта. Антонина ничего не рассказывала ему про Скачкова. Про Лиду все рассказала — какая она развратная, сколько у нее любовников… Как будто сама святая.

— Значит, мотив для убийства у него есть?

— И мотив есть, и возможности.

— Охранная фирма неясного содержания? Как она называется?

— Зачем тебе?

— Ну-у…

— Сам хочешь во всем разобраться?

— Да нет, просто с этим Скачковым поговорить хотелось бы.

— Не лез бы ты в это дело, — покачал головой Прихожих. — И сам ничего не сделаешь, и нам игру сломаешь.

— Мне бы только со Скачковым поговорить.

— Ты уже сегодня с одним поговорил, — усмехнулся лейтенант. — Чуть под статью не влетел.

— Сам же говоришь, что этот Скачков с Антониной для отвода глаз закрутил.

— Говорил? — задумался Прихожих.

— Не говорил. Ничего ты не говорил… — Семен хлопнул его по плечу и сел в машину.

Он воевал, у него три ордена за боевые заслуги, у лейтенанта этого не было и в помине. Поэтому и пытался Прихожих важничать перед Семеном, умничал.

Семен его понимал. Но кто поймет его самого?

Крашеный блондин хлопал длинными ресницами.

— Ну, чего смотришь? — с ухмылкой победителя спросил Семен. — Лиду позови!

— А больше ничего? — выдавил из себя детина.

Панарина больше нет, но его телохранители остались. И это показалось Семену странным.

— Будем бодаться? — нахмурился он. — А что, вдруг реванш возьмешь?

Детина поднес ко рту рацию, нажал на кнопку вызова, дождался отклика.

— Лидия Аркадьевна, тут к вам из «Розы ветров». Арбатов.

Лида ответила не сразу. Какое-то время она думала, прежде чем дать разрешение.

— Ну, пусть заходит.

Телохранитель и понять ничего не успел, как радиостанция оказалась в руке у Семена.

— Да нет, родная, сама выходи. Поговорить надо.

— Я не поняла, что за вольности! — возмущенно протянула Панарина.

— У тебя пять минут. Через пять минут я уезжаю. Время пошло…

Лида вышла за калитку недовольная, напыщенная, но Семен ждал ее всего четыре минуты. За это время она и подкраситься успела, и прическу поправить. И вышла к нему в розовом пиджачке поверх бежевого платья. Вряд ли она в таком наряде ходила по дому.

— Покатаемся? — спросил Семен, показывая на свою «Ауди».

Машина у него не самая лучшая, но и не последняя и почти новая. Лида глянула на его «а-четвертый» вариант с кислой миной, дескать, не ее уровень, тем не менее, в машину села. И хочется ей, и колется. Траур у нее, как-никак, а Семен еще и под подозрением. Но и прогнать она его не могла: уж очень ей хотелось знать, зачем он приехал.

— Мы никуда не едем, — сказала она телохранителю, закрывая за собой дверь.

— С чего это ты взяла, что мы никуда не едем? — усмехнулся Семен.

— А куда мы едем?

— Ну, к Скачкову, например.

— Зачем?

— Отношения выяснять. Он же вроде жениться на тебе обещал?

— Не обещал. — Лида напряженно смотрела на него. — Это что, какая-то провокация?

— Успокойся, Лида, — увещевающим голосом сказал Семен. — Я тебе ничего плохого не желаю. Да и как я могу желать тебе что-то плохое, если мы товарищи по несчастью? Под убийство подставляли не только меня, но и тебя. Ты со мной согласна?

— И меня? — задумалась она.

— Я же твой любовник, мы вступили с тобой в сговор, и я убил твоего мужа.

— Мы не вступали в сговор.

— Правильно, не вступали. Но следствие думает, что вступали…

— Ты мог убить против моей воли, — в раздумье покачала головой Лида.