Стальной мотылек - Владимир Колычев

— Работает, — кивнул Семен.

— И мы работаем… Мы нашли человека, который видел снайпера. Он тут недалеко живет, пешком шел в город по короткому пути. Мимо вашей гостиницы каждый день туда-сюда ходит… В общем, он видел человека в черном спортивном костюме.

— Очень хорошо.

Снайпер был в черном. И телохранитель покойного Панарина это видел, да и сама логика подсказывала. Опора, с которой стреляли, была черного цвета, а киллеру нужно было слиться с ней…

— Но он видел киллера со спины, в лицо его видел другой человек, который следовал со стороны шоссе навстречу подозреваемому…

— Просто замечательно. — Семен смотрел на лейтенанта, не понимая, к чему весь этот разговор.

— Человек этот был в рабочем комбинезоне, судя по всему, это строитель. И зашел он в вашу гостиницу. Через ворота.

— Ворота у нас закрыты, — возразил Семен.

— Значит, кто-то ему открыл… Да и не важно, как он попал на территорию гостиницы. Важно, что он видел предполагаемого снайпера. А так как это строитель, ваш строитель, его нужно обязательно найти.

— Ну, так пусть этот мужчина придет к нам, пусть покажет на строителя.

— Э-э… — замялся Прихожих. — Дело в том, что за этим мужчиной надо ехать…

Похоже, он упрекал себя в том, что сам не дошел до столь элементарного решения проблемы. Огромную работу проделал, свидетеля нашел, а потом голова дала сбой. Не надо было свидетеля отпускать…

— Нормально все, — пожалел его Семен. — Пошли.

Работы в новостройке шли полным ходом. Даже сам бригадир Алик скреб шпателем по стенам. Семен оторвал его от дела, вывел во двор. Дождался, когда парень закурит, и спросил, кого он отпускал в ночь с десятого на одиннадцатое мая.

— Ну, Лева у нас тут подженился. Баба у него в Булановке…

Село Булановка находилось от Стахова в десяти километрах по шоссе в сторону от Москвы. И если Лева там ночевал, в гостиницу он мог возвращаться по тропинке, которой уходил снайпер.

— Давай его сюда, — потребовал Семен.

Лева красотой и статью не блистал. Среднего роста, невзрачный на вид, замызганный, но взгляд живой, задорный. Во двор он вышел гоголем. Голова поднята, плечи расправлены, грудь колесом.

— Как там в Булановке дела? — спросил у него Семен.

— Да нормально! А что?

— Часто там бываешь?

— Ну, раза два был.

— Десятого мая был? — встрял в разговор Прихожих.

— Ну, был.

— Обратно утром возвращался?

— Ну, возвращался… А что, нельзя? — Лева смотрел на Семена вроде бы с удивлением, но в его взгляде угадывалась вина.

— Можно. У нас здесь не казарма… Слышал, тут недалеко человека убили?

— Это не я! — шарахнулся Лева.

— Винтовку нашли возле вашей гостиницы, — заметил Прихожих.

— Я здесь при чем?

— Киллера искали, — сказал Семен. — Всех спрашивали, может, кто-то что-то видел…

— Я не видел!

— Ты из Булановки возвращался, к мотелю подходил, а навстречу тебе мужик шел в черном костюме. Было такое?

— Ну, было.

— Почему не сказал?

— Ну, это же не киллер!

— А кто?

— Ну, парень какой-то. Идет, улыбается. Увидел меня, подмигнул. Весело подмигнул. Какой же это киллер!

— Весельчак, значит? — задумчиво протянул Прихожих.

— Ну, типа того… И оружия у него не было.

— Оружие он уже сбросил… Черный спортивный костюм на нем был?

— Ну да, найковский костюм, с капюшоном. Куртка утепленная с капюшоном. Шапочка вязаная, черная, тоже с найковской эмблемой.

— Очки солнцезащитные?

— Ну да.

— Усы, борода?

— Нет, не было ничего такого…

— Перчатки на руках?

— Ну, не помню… Кажется, были…

— Портрет составить сможешь?

— Фоторобот?

— Вот именно… Собирайся, со мной поедешь.

Лева кивнул и повернулся к лейтенанту спиной.

— Ты куда?

— Ну, переодеться…

— Ни к чему, так поезжай.

Не захотел Прихожих отпускать от себя Леву: испугался, что парень вдруг исчезнет. Зайдет в здание и обратно не вернется. Если он действительно так думал, то Семен его понимал. Слишком ценный свидетель этот Лева, чтобы его терять.

Лейтенант был один, и Семен на всякий случай его подстраховал, проводил их до машины.

Прихожих посадил свидетеля в свой старенький «Форд», закрыл за ним дверь, достал из кармана пачку «Мальборо», предложил Семену.

— Спасибо, — покачал тот головой.

— Здоровье бережешь? — насмешливо спросил лейтенант. Он чувствовал себя героем: шутка ли, такое дело, считай, в одиночку провернул.

— А почему бы и нет?

— Панарин тоже берег. Раз, и нет мужика.

— Бывает.

— Да уж, живешь и не знаешь, как оно повернется… Я слышал, ты с Антониной… ну, в хороших отношениях.

Семен выразительно посмотрел на лейтенанта. Что у него там с Антониной, никого не касается.

— Думаешь, это праздный вопрос? Ты у нас как бы подозреваемый, а она это дело вела…

— Почему вела?

— Так отказалась сегодня. Сказала, что не имеет права его вести. Мы-то думали, что из-за тебя…

— А разве не из-за меня?

— Ну, как бы тебе сказать… Где она сегодня ночевала?

— Как это где? Дежурство у нее сегодня было.

— Дежурство?!.. — Прихожих удивленно вытянулся в лице.

— А разве нет? — нахмурился Семен.

— Ну, не знаю… Может, и дежурство… Пойду я!

Он отбросил сигарету в сторону, шагнул к машине, но Семен крепко схватил его за руку.

— Эй, ты чего? — возмутился тот.

— У нас тут не мусорят.

— Ну, извини. — Прихожих дернулся, чтобы освободиться, но Семен держал его крепко.

— Не было сегодня у Антонины дежурства? — сквозь зубы спросил он.

— Не было.

— Значит, она мне соврала?

— Выходит, что так…

— Что ты знаешь? Я же вижу, ты что-то знаешь, лейтенант.

— Ну, не знаю, догадываюсь… Ты не думай, она баба правильная. Кто к ней только не подкатывался, всех прокатывала. Никогда, ни с кем… Слушай, может, пустишь?

Семен разжал руку, и лейтенант высвободил плечо.

— Слушай, ну и хватка у тебя… Это, правда, что у тебя краповый берет?

Семен пропустил этот вопрос мимо ушей.

— О чем ты догадываешься? Что с Антониной не так?

— А если я ошибаюсь? — растерянно посмотрел на него Прихожих. И куда только делась его наигранно-ироничная насмешливость.

— Что с Антониной не так? — жестко повторил Семен.

— У нас один подозреваемый есть. Мы его еще даже разрабатывать не начали, а он уже появился. Сам к Антонине подъехал. Дескать, он ни в чем не виноват, и трогать его не надо. И еще сотрудничество предложил… Антонина его раскусила, хотела задержать, потом передумала. Позвонила нам, и мы начали с ним работу… Вчера он снова появился, они уехали вместе… А сегодня она пришла на работу и сказала, что не может вести это дело… Мы думали, что из-за тебя, но, возможно, это из-за Скачкова. Скачков его фамилия… Но я тебе ничего не говорил.

— Где она?

— Не знаю…

Семен бросился к своей машине, но вспомнил, что у него нет при себе ключей и документов, метнулся в гостиницу. Ему нужно было срочно увидеть Антонину, поговорить с ней. Хотелось надеяться, что Прихожих обычный балабол без царя в голове…

Глава 9

Тихая классическая музыка, мягкий перестук компьютерных клавиш. И в кабинете спокойно, и Антонина безмятежна. Ей сообщили, что к ней пожаловал Семен, она велела его пропустить. Выражение лица спокойное, никаких признаков волнения… То ли Прихожих что-то не то наговорил, то ли Семен не так его понял.

— Ты уже закончила? — спросил он.

— Нет еще, — показав ему на стул перед столом, сказала она.

— А с дежурства сменилась?

Антонина внимательно посмотрела на него и как-то тоскливо усмехнулась:

— Не было никакого дежурства, и ты это знаешь.

— А что было? И где ты ночевала?

— Семен, прости! — Антонина опустила глаза.

Волна возмущения перенесла Семена на шесть с лишним лет назад. Антонина тогда еще только училась в академии, своего кабинета у нее не было, и объяснение прошло на улице. Но все произошло точно так же — и прощения она попросила, и голову под тяжестью вины опустила. После чего тут же последовало страшное для него признание…

— Ты полюбила другого?

— Да, полюбила, — вздохнула она. — Я так перед тобой виновата…

— Ты уходишь к нему?

— Ну, в общем, да… — Она не осмеливалась смотреть на него.

— И кто ты после этого?

— Я знаю, ты не поймешь… Да я и сама себя не понимаю… Я так хотела быть с тобой, и вот, когда это случилось… Я сама не понимаю, что произошло. Это что-то необъяснимое. И это свыше моих сил… — Глаза ее наполнились слезами.

— Ты его любишь?

— Я до сих пор не пойму, что со мной происходит. Но я его люблю… Другого объяснения у меня нет.