Приключения англичанки в Милане - Филдинг Лиз

Так близко. Он был так близко от нее, что почти почувствовал, как ее щека тянулась к нему, губы стали мягче, глаза закрылись в предвкушении повторения поцелуя. Данте сжал руку в кулак, пытаясь отогнать наваждение.

И хотя успел выйти из комнаты, не сделав ничего, чего не простил бы себе, он не мог запретить воображению откликнуться на то, что стало непрерывным проклятьем для его чувств, с тех пор как она вошла в бар и ее появление заставило всех замолчать. От ее волос веяло ледяной свежестью, снежинки таяли на щеках, на алых губах. Она казалась каким-то сказочным персонажем. Принцессой, явившейся откуда-то из темноты.

Он повернулся, их глаза встретились, и в тот первый миг он забыл свою боль. Сердечную тоску.

А потом она сказала: «Виа Пепоне».

Уже тогда, предвидя неизбежные сложности, надо было предоставить Лизе разбираться с ней. Но первый взгляд сразил его, как удар молнии, и, когда Анжелика подошла к нему, он словно очнулся от зимней спячки. И прикоснулся к ее руке. А она сняла перчатку, сбросила пальто, осталась в потрясающем маленьком черном платьице.

Когда положил ей руку на талию, выводя из бара, его захлестнула волна жара, от которой он так и не смог избавиться.

Хотелось прикоснуться к ее щеке, почувствовать вкус. Раздеть и прижать к своему голому телу, утонуть в ней.

То, что она говорила, как смотрела на него… предлагала ему взять все. Нет, это не заблудившаяся принцесса из ночной темноты, а кто-то другой. Чародейка, колдунья. И если бы это происходило в сказке, он был бы уже обречен.

Данте тряхнул головой.

Анжелика Эмери просто женщина, попавшая в беду, и в этом вся проблема.

Тот миг, когда они чуть не оказались в постели, был вполне реален, но злополучное или спасительное вмешательство Лизы все разрушило. У них появилось время подумать, и они упустили момент спонтанной вспышки примитивной похоти, которая могла завести куда угодно или никуда.

Хуже, если Анжелика могла подумать, что в обмен на ночлег он надеется уложить ее в постель.

Теперь на всем лежала тень этой неопределенности, и пока его тело, выведенное из равновесия, задавало жару, надо помнить, как он будет смотреть завтра на свое отражение в зеркале.

Работа. Она стала отдушиной, когда Валентина потребовала забыть Изолу, оставить в покое то, чего он не мог изменить. Потому что рано или поздно старые дома будут снесены его отцом или кем-то вроде него, кто построит на их месте дорогое жилье или современные офисы. Работа позволила выстоять, когда он чуть не поддался соблазну ее чувственных посулов в обмен на то, что он изменится, в то время как сердцем уже знал, что все кончено.

Данте вывел на экран компьютера свой план будущей Изолы. Но слова сами собой превращались в образы, не имевшие ничего общего с охранными мероприятиями и правилами использования жилого фонда.

Он видел, как рука Анжелики с ярко-красными ногтями скользит по карте, а она медленно расстегивает крохотные пуговки. Кончиком пальца гладит голову котенка.

Как губы Анжелики тянутся к нему, а черный кружевной шарфик подчеркивает белизну длинной шеи.

Видел ее лицо, когда она стояла с ним у окна, глядя на снег, покрывавший город. Когда повернулась к нему, Данте понял: стоит протянуть руку, дотронуться до ее щеки, и ощущение пустоты исчезнет, по крайней мере, на эту ночь.

Глава 6

Зимой окуните свое мороженое в сверкающие ярко-розовые карамельные крошки.

В кафе «Роза» царила утренняя суета. У бара с чашечкой эспрессо и булочкой стояли мужчины в рабочей одежде. Джели вспомнила, это Италия, здесь сидеть дороже, чем стоять.

После насыщенного событиями дня она не думала, что сможет нормально спать, однако, помокнув в огромной ванне с роскошной лавандовой пеной, оставленной Лизой, уснула в ту же секунду, едва положила голову на подушку.

Она перенесла в комнату коробку с котенком на случай, если среди ночи тот проснется от голода, но разбудил ее отдаленный звук хлопнувшей двери.

В первое мгновение она не могла понять, где находится, но потом мяукнул котенок, и Джели сразу все вспомнила. Задержанный рейс, несуществующие апартаменты, Крысенок, Данте.

Сейчас в ее жизни хватало сложностей и без того, что могло стать приключением на одну ночь. Возможно, она и унаследовала гены матери, жившей одним днем, о чем говорило чувство сожаления, какой-то потери, чего-то упущенного, которое она испытывала вместо облегчения. Но здравого смысла у нее явно больше.

Джели завернулась в халат и, подойдя к окну, протерла рукой запотевшее стекло. Над городом взошло солнце и освещало яркие дома: темно-розовые, светло-зеленые, желтые. Мадонну, нарисованную на стене. Отражалось от стеклянных башен офисных высоток и покрытых снегом крыш.

Грузовики, подвозившие продукты в торговые палатки ярмарки, расположившейся на противоположной стороне улицы, уже превратили когда-то девственно-белый снег в грязную кашу. Повсюду царило буйство цвета. Люди, одетые в теплые пальто с яркими шарфами, сновали по своим делам. Сердце Джели слегка дрогнуло от нетерпения. Ничто так не приближает весну, как хорошая ярмарка. Она открыла дверь спальни и высунула голову в коридор.

– Данте?

Ответа не последовало. Возможно, это он разбудил ее, когда выходил. Не уверенная, что чувствует – облегчение или разочарование, она направилась на кухню, где нашла записку, прикрепленную к двери холодильника магнитом.

«Лоток для котенка в подсобке. Позавтракать и выпить кофе можете внизу в любое время. Лиза».

В подсобке Джели обнаружила лоток для Крысенка и два маленьких пластиковых блюдечка со свежим куриным фаршем и молоком. У нее чуть не выступили слезы от такой доброты и предусмотрительности. Похоже, в Изоле она нашла то, что можно назвать истинной душой старого доброго Милана.

Да, очевидно.

Джели показала Крысенку первое блюдце, посмотрела, как он сунул мордочку во второе, поставила коробку рядом, чтобы он смог есть, спать и удовлетворять свои естественные нужды. Потом она закрыла дверь, чтобы он не совал нос, куда не надо, и включила чайник.

Взяв чайный пакетик, опустила его в чашку и залила кипятком, добавила молока и вместе с чашкой отправилась в ванную. Она высушила волосы, накрасилась и надела тонкий джемпер с воротником поло, узкую юбку до щиколотки с высокой талией и крепкие сапоги в викторианском стиле на шнурках. Все черного цвета. Сверху надела жакет цвета бургунди без застежки, идеально подходящий к губной помаде, выбрала подвеску в стиле стимпанк, которую сделала сама из сломанных наручных часов, и, повертевшись перед зеркалом, проверяя, все ли в порядке, пошла вниз.

– Ciao, Geli! – завидев ее, крикнула Лиза. – Come sta?[9]

Мужчины у стойки, все как один, повернули головы и уставились на нее.

– Ciao, Lisa! Molto bene, grazie[10]. Крысенок благодарит тебя за лоток. Сколько с меня?

Лиза махнула рукой:

– Скажи ему, пусть благодарит Дана. Это он позвонил мне и попросил, чтобы я купила лоток по дороге на работу. Что тебе сделать? Латте? Капучино? Или предпочитаешь начать с эспрессо?

– Vorrei un cappuccino, grazie, – ответила Джели, пробуя свои познания в итальянском, почерпнутые из разговорника.

– Buona scelta![11]

Лиза выкрикнула заказ тому, кто стоял позади нее, положила выпечку на тарелку и, выйдя из-за стойки, направилась к столику в центре зала.

– Как себя чувствуешь, Джели?

– Все отлично. Я думала, буду вертеться с боку на бок всю ночь, а на деле уснула сразу, как только закрыла глаза. – Чего она не сказала бы о Лизе, которая при ближайшем рассмотрении выглядела так, словно не спала всю ночь. – Спасибо, что отдала мне свою комнату, она меня просто спасла.

– Какой смысл платить за комнату в отеле, когда есть пустая и сама напрашивается, чтобы ею воспользовались.

– La prima colazione[12], – сказала Лиза, поставив перед гостьей тарелку с булочками наподобие круасанов. – Отличная вещь для завтрака.

– Спасибо. – Джели надкусила один, рот наполнился хрустящим тестом и кремом. – О боже, они просто чудесные.

Лиза улыбнулась.

– Надо начинать день так, как хочешь его провести, – сказала она, потом крикнула что-то по-итальянски мужчинам у барной стойки. Те заулыбались, поставили пустые чашки и двинулись к выходу.

– Что ты им сказала?

– Чтобы закрыли рты, пока туда мухи не налетели. У тебя отличные шансы в бизнесе. Одежда, макияж – все просто идеально. Ты всегда так тщательно к этому подходишь?

– Зависит от места. Если ты дизайнер, должна быть ходячей рекламой для самой себя.

– На меня это действует. Не могу назвать себя миланской модницей, но я бы зуб отдала за такой жакет, как у тебя.