Обратный отсчет: Равнина - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он вставил в облучатель один из каменных лепестков, «посветил» на него и, оглядев отработанные образцы, отсоединил дозиметр от установки. «Пока работать не с чем. Посмотрим, что получи… Hasu!»
Он схватил каменный лепесток, сжал на нём «щупы» анализатора. «Это же омикрон-линза! Фокусировка луча… пятикратная интенсивность… местный обсидиан?»
Гедимин быстро засунул образец обратно в установку, закрепил дозиметр на прежнем месте — и, не дожидаясь, пока луч угаснет, впился взглядом в экран и ошалело мигнул. «Падение интенсивности? Рассеяние омикрон-луча⁈ Мать моя колба…»
Он ещё несколько минут вертел каменные лепестки, вставляя их то одной, то другой стороной, — результат не менялся. Луч, проходящий сквозь «чашу» снаружи внутрь, пятикратно усиливался, идущий изнутри наружу — во столько же раз ослабевал. Сканер, запутавшись на секунду в сложных неорганических молекулах, вывел на экран структуру минерала — тысячи микроскопических конусов, направленных остриём внутрь. Гедимин смотрел на них и задумчиво щурился, покачивая на ладони каменные «лепестки». «Все линзы в изделии развёрнуты правильно. На сканере структура видна, невооружённым глазом — нет. Но тот, кто эту штуку собирал, ничего не спутал. Видимо, отличия есть. На ощупь, на запах, на вкус?..»
Он хотел уже снять шлем и поискать отличия собственным языком, как на входе загудел, открываясь, люк. Гедимин мрачно сощурился на «дверь», ожидая вернувшегося Гварзу, но в лабораторию поднялся Айзек. Приветственно шевельнув ладонью, он прошёл было мимо стола, но развернулся и заглянул в кювету с раскалёнными камешками.
— Работаешь с кейеком? Ну да, ну да… Только осторожно, атомщик. Много не изымай. Это… довольно дорогой ресурс.
— То-то весь лагерь утыкан светильниками, — недоверчиво хмыкнул Гедимин. Айзек остался серьёзным.
— Да, мы очень почётные гости. Но меру знать надо. Хочешь взять образец себе — скажи мне, я поговорю со Скогнами. Возможно, они разрешат.
Гедимин накрыл кювету ладонью.
— Скажи, чтобы это не забирали. Надо изучить. Интересная штука. Этот камень — односторонняя омикрон-линза. Ты его изучал?
Взгляд Айзека на долю секунды прояснился, но тут же сармат снова погрузился в задумчивость.
— Как-то руки не дошли… Гедимин, тебе хватит получаса, чтобы всё это отсюда забрать? Минут через сорок я поеду к порталу.
Гедимин растерянно мигнул — он как-то и забыл о вахтовом графике.
— Забрать куда?
Айзек пожал плечами.
— Вынеси наружу, прикрой полем. Тебе охлаждение не нужно? Вроде нет… За полчаса, максимум — за час, мы лабораторию заменим. Занесёшь обратно — и продолжишь работу. И помоги мне ещё с кассетами…
…Образцы минералов — всё, кроме чашки с «кейеком» — Гедимин рассовал по карманам, твэл засунул в реактор, уже ненужную трубу-облучатель растворил — она уже начинала прогорать с торца. Кассеты Айзека — два десятка ёмкостей с живой Би-плазмой — стояли под охлаждением, но установка была с самого начала отключена. Гедимин отсоединил всю батарею и аккуратно поднял её.
— Просто поставь на ровное место за фонарём, — сказал Айзек, следуя за ним по пятам. Гедимин на ходу пытался заглянуть в прозрачные кассеты — Би-плазма в них выглядела как-то непривычно.
— Хорошо, когда выносить нечего, — пробормотал Айзек, отступая на шаг от кассет, пристроенных в кокон из защитного поля. — Эту операцию на работающих цехах мне и представлять не хочется. План наш надо бы доработать…
— Гварзу попроси. Он специалист, — отозвался Гедимин, опускаясь на землю и вглядываясь в сероватую массу за стеклом. Она колыхалась, но как-то странно — будто состояла из отдельных небольших комков.
— А! Я ж не сказал, — спохватился Айзек, садясь рядом с ним и показывая полувыпущенным когтем на один из контейнеров. — Один из видов пищи крайне токсичен. Тут я оставил кашицу. Пока Би-плазма была однородной, всё было в порядке, но как только началась специализация…
Он поддел кассету, показывая Гедимину остатки бурой кашицы и размазанный по ним неподвижный серый блин.
— Би-плазма это не переварила? — Гедимин недоверчиво сощурился. — Такое бывает?
Айзек кивнул.
— Как выяснилось, бывает. Хотя… — он тронул другую кассету. — Здесь та же пища, но после крекинга. Всё в порядке…
Серая масса шевелилась, тёмная от высыпанного в неё порошка субстрата, разрослась уже на две трети кюветы и дохнуть не собиралась. Гедимин озадаченно хмыкнул. «Терморазлагаемый токсин? При этом — не разлагаемый Би-плазмой? М-да… Ладно, я не биолог. Может, у них такое по десять раз на дню.»
— Что это за ядовитая штука? Серебряные ягоды? — Гедимин вспомнил, как беспечно глазел на припасы аборигенов и чуть ли не тыкал в них пальцем. Айзек слабо усмехнулся.
— Ягоды? Ты видел kurrui? Не попробовал?.. Нет, ягоды куруи безвредны. Говорят, очень вкусно… только не с нашими рецепторами. Ядовиты такие круглые грибы, зелёные с бурым. По-местному — «куджагла»…
— Куджагла? — возглас за плечом Гедимина почти потонул в щелчках и хитиновом скрежете. Сармат резко развернулся, выпрямляясь во весь рост — он успел отвыкнуть и от акцента гигантского «богомола»-Гора, и от его внешности.
— Кто-то из вас ел пищу с куджаглой? — голос стража от волнения был невнятен. Айзек поспешно замахал руками.
— Никто не пострадал, Гор. Подопытные существа ели разную пищу. То, что ело куджаглу, мертво. Из нас никто не отравился.
Гор щёлкнул жвалами.
— Они привезли это сюда! Для кого на этой стоянке⁈ Скажу, чтобы немедленно убрали!
Он быстрым шагом пошёл к стоянке Броннов. Гедимин озадаченно посмотрел на Айзека — тот был удивлён ничуть не меньше.
— Ничего страшного, — сказал он Гору вслед, но навряд ли тот расслышал. — Лишний эксперимент только на пользу…
— Он сильно разозлился, — заметил Гедимин, прислушиваясь к скрежету и взвизгиваниям на окраине лагеря. — Почему Броннам нельзя это есть? Им же нужна пища…
— Бронны не едят
