Помню тебя наизусть - Маргарита Дюжева

— Мы тут размышляли о том, что у него глаза красивые, а ты не могла сказать, что это твой брат?

— Девочки! Вы себя сами слышите? Какой он мне брат?! Я его всего три дня знаю!

— Не важно! Ты должна была все нам рассказать.

— Да ничего я вам не должна! — я вспылила, рывком застегнула сумку, и выскочила мимо них из класса.

Ну вот. Теперь еще и с подругами поругалась. Что за день такой!

Вне себя от расстройства в гордом одиночестве я отправилась в столовую. Правда грустить долго не пришлось — Денис с ребятами уже были тут, как всегда, облюбовав лучший столик. Едва заметив меня, он начал махать руками:

— Ян, иди к нам.

Мне совсем к ним не хотелось, потому что опять придется выслушать вопросы относительно моего нового «родственника». Я уже почти собралась отказаться, как взглядом натолкнулась на Макса, входящего в столовую.

Он со сдержанным интересом озирался по сторонам, а заметив мою перекошенную физиономию, довольно ухмыльнулся.

К черту!

Я подошла к ребятам:

— Есть местечко?

— Конечно, — Меньшов буквально спихнул рыжего Сашку с соседнего рядом с собой стула, — прошу!

— Спасибо, — я поставила поднос и заняла освободившееся место.

— Ну, давай, рассказывай, как ты до жизни такой докатилась?

— До какой? — устало поинтересовалась я, притворяясь, что не понимаю, о чем речь.

— Завела себе под боком какого-то подозрительного типа.

— Я никого не заводила. Отец нашел себе женщину. К женщине в придачу шло вот это, — кивнула на Ершова, стоящего у раздачи.

— И как вы? Подружились? — подозрительно прищурился парень.

— Пфф, ты сам-то себя слышишь, — фыркнула я, — подружились, как же. Он как нарыв на одном месте.

— Будет доставать — скажи. Мы его мигом на место поставим.

— Непременно.

Против воли я то и дело обращалась взглядом к раздаче, ища в толпе линялый свитер на неприлично широких плечах. Ладони еще помнили то ощущение, когда я уперлась ему в грудь, пытаясь оттолкнуть.

Братец тем временем взял, что хотел и пошел в зал, как раз по нашему ряду.

— О, зацените, полет аиста, — шепнул Сашка и выставил Максу подножку.

Наверное, он должен был упасть. Любой упал бы. Но Ершов вместо этого резко подался вперед и его поднос вместе со всем содержимым оказался на голове у готового заржать Андрюхи.

— Какого хрена?! — взревел тот, но осекся, потому что мимо прошла суровая математичка.

— Прости, друг. Споткнулся, — Макс развел руками, забрал поднос и ушел, оставив парней в растерянном молчании.

— Урод блин! — Андрей нервно стряхивал с себя крошки и отварные макароны.

— Ловко, — хмыкнул Денис, — очень ловко. У него неплохо с координацией.

У него неплохо со сволочизмом!

Я была уверена, что Максим это сделал нарочно. Специально прошел мимо, специально уронил поднос. И если бы не учитель, оказавшийся в этот момент рядом с нами, запросто бы сцепился и с Андрюхой, и со всеми остальными.

Совсем без тормозов. Придурок.

Посмотрим, как ты запоешь, когда они решат тебе морду начистить.

Глава 4

POV Макс

Для первого дня, в принципе, все прошло неплохо. Я бы даже сказал, что скучно. Не считая случая, в столовой и пары мелких выпадов — все тихо и спокойно.

Школа действительно лучше моей прежней: новее, чище, удобнее, даже бассейн есть. Учителя не такие потрепанные и гордятся своей работой. Класс обычный. Большинство — серая масса, даже лиц не запомнил, если не считать «сливок общества». Куда ж без них.

Дорогая сестрица — королева улья, мать ее. Ходит, выпендривается, смотрит на всех немного свысока. Ее подруги: Ирка Левина — тоже не против побыть королевой, Катька Седьмова — эта попроще, но тоже выкобениваться любит.

Из парней запомнился Андрей, которому я на голову вывернул содержимое подноса. Рыжий дурачок Сашка, уверенный, что чем громче ржешь, тем круче выглядишь. Ну и, конечно, белобрысый хрен, с которым я столкнулся в коридоре.

Денис Меньшов. Этот мне совсем не понравился. Может из-за того, что я не переношу пижонов с самодовольной ухмылкой, а может потому, что у него явно виды на Янку. Сегодня все время рядом с ней отирался, и при каждом удобном тянул свои загребущие лапы. Так и хотелось подойти к нему, за шкирку оттащить от Белецкой. Особенно, когда она ему в ответ улыбалась.

Какое-то странное ощущение в груди, будто давит, но не понятно по какой причине. Меня сегодня вообще Янка волновала больше всего нового класса вместе взятого. Сначала выбесила тем, что Денису глазки строила, потом тем, что придурком меня назвала и явно пыталась скрыть наше «родство». Ее надменный взгляд — как красная тряпка для быка, тут же хочется что-то доказать, только что именно и кому — непонятно.

После уроков мне пришлось задержаться. Новая класснуха решила провести со мной воспитательную беседу, узнать какие у меня планы на будущее, запугать предстоящими экзаменами. В результате я вышел из школы, когда все остальные уже рассосались.

На улице было отстойно. Шел сырой снег, под ногами хлюпало, и приходилось обходить большие лужи, на дне которых коварно притаился лед. Впереди уныло маячила серая остановка, под прозрачной крышей которой сиротливо жалось несколько учеников.

Когда до нее оставалось не так уж и далеко, покатил автобус. Двадцатка.

Я дернулся вперед, но едва не растянулся, нелепо взмахнув руками и в последний момент успев удержать равновесие. Автобус тем временем равнодушно захлопнул двери и покатил дальше.

— Черт!

Я поправил съехавшую с плеча сумку и поплелся дальше, надеясь хоть как-то укрыться от непогоды под крышей, и размышляя о том, что Янка уже, наверняка, дома, ходит в своих розовых нелепых тапках.