Малый драконий род - Элизабет Кернер

Арал, однако, вскоре раскрыла глаза и посмотрела на своего товарища.

— Велкас, — сказала она мягко, — это слишком серьезное дело, чтобы подходить к нему вполсилы. Посмотри: ты в безопасности. Здесь тебе некого опасаться, все хорошо, исцеление это проходит под взором самой Владычицы. Но у нас ничего не выйдет, если ты будешь ограничиваться лишь частью своего могущества. Нам потребуется все твое дарование, полностью, друг мой. Время пришло — ты ведь знал, что когда-нибудь оно наступит.

Арал

Представления не имею, с чего вдруг я все это сказала, но стоило словам слететь с моих губ, как я поняла, что они истинны. Клянусь Владычицей, меня даже пугает, когда со мною случается подобное.

— Я не готов, Арал, — ответил он, но это была лишь отговорка, и мы оба понимали это.

— Тебе не нужно для этого готовиться. Вся та сила, что тебе необходима, находится внутри тебя, в твоем распоряжении, как было и всегда. Воззови к ней, высвободи ее осторожно, Вел. Все будет хорошо. Осторожно, медленно, сосредоточившись. Дай волю своему могуществу и направь его на службу Владычице Шиа — и госпоже Ланен, что лежит перед нами в муках, благословенная страдалица, — проговорила я точно нараспев.

Наверное, этого мне и следовало ожидать, но разве могла я заранее догадываться, что он сделает?

Когда я вновь опустила взор, Ланен парила над постелью на уровне пояса Велкаса. Глаза ее были открыты, но видела она только своего исцелителя. Вряд ли он сперва преследовал какую-то особую цель — когда я вспоминала об этом позже, то всегда предполагала, что у него, скорее всего, побаливала от напряжения спина, а ему нужно было рассмотреть Ланен поближе, — но тем не менее именно так было положено начало.

Я посмотрела на Ланен, распростертую прямо у меня перед глазами, и едва не ослепла от целительского пламени, исходившим от Велкаса. То, что я видела, было поразительным. Она казалась почти прозрачной — мне была видна каждая кость, каждый внутренний орган, даже кровь, струившаяся у нее по жилам.

Я стояла как завороженная, а Велкас изливал в ее тело поток своей силы, наблюдая за движением крови, вглядываясь в нее, чтобы понять ее свойства.

Потом он заговорил. Святая Шиа, какой у него был голос! С легкостью готова признать, что одна из самых замечательных особенностей Вела — это его голос. Но когда в тот момент он заговорил, окруженный точно сиянием самого солнца, он показался мне еще мудрее, еще сильнее и — старше. Гораздо старше. На несколько сотен лет.

— Ланен Кайлар, пора, — произнес он.

— Как посчитаешь нужным, — отозвалась она. И ухитрилась добавить: — Во имя Ветров, Акор, голос у него точно у кантри!

Велкас вскинул руки, заставляя весь широкий ореол своей силы сжаться в маленький клубок, который легко уместился у него на ладони. Он полыхал бело-голубыми вспышками и вскоре сделался настолько ярким, что невозможно было смотреть. Легким движением рук он погрузил это голубовато-белое солнце в плоть Ланен, и оно мгновенно разлилось по всему ее телу, заполнив его с головы до пят. Какое-то мгновение Ланен продолжала парить в воздухе, и свечение в ее теле мерно подрагивало вместе с ударами ее сердца. Потом я узрела Велкаса... Мне трудно описать это: казалось, он удерживает в себе последний звук песни, готовый слететь с губ, или последнюю каплю воды, грозящую перелиться через край. Она мерцала у него на ладони.

Тут вдруг я ощутила, что равномерность мерцания нарушилась. Ланен закричала. Но Велкас сумел перекричать ее:

— Держись, изменения уже происходят, все хорошо, все хорошо... Знай же, Ланен, что сущности кантри и гедри сливаются воедино, подобно тому как это произошло с твоим возлюбленным, только глубже... Не препятствуй этому, ни кровью, ни плотью своей... да, вот так, Ланен... Давай же!

И он стряхнул последнюю световую каплю прямо ей в сердце. Она вскрикнула лишь раз, и крик этот сотряс все ее тело, после чего замерла без движения.

Тогда Велкас опустил ее на постель, медленно и осторожно, и я увидела, как перепачканное кровью ситцевое платье слегка приподнялось. Опало. Снова приподнялось. Хвала святой Шиа, она задышала!

Меня трясло так, что я едва могла стоять. Велкас вынужден был отстраниться, чтобы я смогла вобрать в себя свое жалкое мерцание, после чего и сам — правда, очень неохотно — расстался со своим несравненным великолепием, которое мне посчастливилось узреть лишь на краткий миг.

Из последних сил я глянула на Ланен, насколько еще позволяли мне остатки моих целительских способностей. Битвы, что прежде бушевала у нее в крови, отныне не было. Сейчас она казалась обычной, хотя и совершенно изможденной, но вполне здоровой беременной женщиной.

— Велкас! Вел, любимый, дорогой мой! — проговорила я, слишком утомленная, чтобы следить за собственными речами. — Тебе это удалось. Честь и слава! Ты все-таки воззвал к своему глубинному могуществу, использовал весь свой дар, Вел! И тебе удалось! Она исцелилась.

— Благодари за это Богиню. Ох, Матерь всех нас, как же я устал! — произнес Велкас и внезапно рухнул как подкошенный.

Уилл

Услышав крик, я бросился к ним. Явился я как раз вовремя, чтобы увидеть, как Велкас шмякнулся на пол, а у Арал подкосились колени.

— Арал, что случилось? — спросил я.

— Все в порядке, не беспокойся, — пролепетала она. — Нужно поесть и выспаться... Помоги Велу...

Я собрался было нагнуться к Велкасу, но меня опередил незнакомец с серебристыми волосами. Он подхватил Вела на руки с такой легкостью, словно тот был ребенком.

— Пусть хозяин гостиницы принесет еды и питья в самую лучшую из его комнат, чтобы эти двое целителей, израсходовавшие все свои силы, смогли вволю отдохнуть, — сказал он так, точно провозглашал державную волю.

Следом за мной примчались и все прочие, включая Гайра, так что Вела и Арал сейчас же отнесли в ближайшую спальню, где устроили поудобнее. Я достаточно прожил среди целителей, чтобы знать, что делать: разбудил их и заставил пропустить по глотку вина. После этого Велкас заснул, однако прежде успел пробормотать: «Сон сейчас нужен больше, чем еда, но оставь тут, не уноси». Едва договорив, он тут же вновь забылся. Мы оставили им еды, выпивки, разожгли хорошенько камин — и ушли, затворив за собою дверь.

Когда я вернулся в общую залу, там был только Джеми.

— Я видел Ланен, — проговорил он с облегчением, и я только сейчас заметил, что у него довольно приятное лицо. Прежде оно было искажено страхом, но теперь морщины на лбу у него разгладились, и держался он вполне любезно. — Сейчас Релла с Вариеном занимаются ею: меняют простыни, моют ее и всякое такое. — Он передал мне кружку пива. — Мы по гроб вам обязаны, — продолжал он, — и тебе, и твоим друзьям. Никаким золотом не окупить того, что вы сделали.