Малый драконий род - Элизабет Кернер

Наконец они заткнулись, вот и славно. Назойливые твари.

Я был одет по сану, и пышные мои одеяния в поясе были перехвачены узлами, предусмотренными в целях ограждения, чтобы заставить вызванных мною демонов оставаться там, где им и положено. В воздухе курились благовония — легкие, едва уловимые: голова должна оставаться ясной, чтобы можно было сосредоточиться.

Я проверил начертание кругов и знаков во всех семи местах. Никаких повреждений. Зажегши семь новых свечей, расставленных по кругу, я закатал рукава, Поднял приветственно руки и начал читать заклинание.

— Я, Малиор, повелитель Шестой Преисподней, приношу в жертву воду и кровь... — сломав на кувшине печать, я вылил на пылающие уголья темную, ослизлую жидкость, — лансип и живую плоть, дабы вызвать сюда Владыку Пятой Преисподней...

Я швырнул на угли две горсти лансиповых листьев, после чего быстро, не раздумывая, вынул нож, острый как бритва, смазанный особым составом, снимающим боль, и вырезал из своей руки кусок плоти. Бросив его на уголья, я сейчас же запечатал рану усилием разума, чтобы остановить кровь. Боль была чувствительной, но она помогала мне сосредоточиться. Благовония все же слегка туманили голову, несмотря на все мои ухищрения.

«Не благовония, глупец, — ракшасы! Не останавливайся!»

— Усмиряю тебя клинком и кровью, властью, данной мне, и жертвами, что принесены и приняты, — проговорил я. Передо мною, в багряном отсвете углей, начало появляться лицо. — О Владыка Пятой Преисподней, вызываю тебя... — и тут я начал произносить его имя. Оно само по себе являлось магическим словом, необходимым для того, чтобы демон предстал перед заклинателем. Припомнив длинные слоги, я не без труда выговорил их. Как обычно, конец имени был наиболее трудным. Я чувствовал, как ракшасы сжимают мне рот, давят на легкие, чтобы заставить меня поспешить или запнуться во время произношения, а то и вовсе замолчать, что было бы им совсем на руку, — но я ведь не зря был их повелителем. С подобным сталкиваешься постоянно, когда приходится иметь дело с демонами. Не будь я способен противостоять таким нападениям и отражать их, я давно уже был бы покойником. Закончив произносить имя, я сейчас же отступил, ибо на груде углей уже восседала вызванная мною тварь.

Я уселся перед ним, потому что комната была настолько мала, что с появлением демона мне самому уже негде было стоять. Я был знаком с этим ракшасом и знал, что ростом он должен быть никак не меньше шести локтей. Однако, удобно расположившись на пылающих угольях в облике обычного человека, он был сейчас на удивление невелик в своих размерах.

— Ну что еще, гедри? — вопросил он со скучающим видом. Я и не думал расслабляться.

— Ты связан и скован печатью, ты будешь служить мне, покуда я не сочту угодным отпустить тебя.

— Да, да, знаю, — ответил он бесстрастно. — Чего ты хочешь? Я еще никогда не видел, чтобы он так себя вел. Это сбивало с толку. Я чуть было не запнулся, произнося в уме заклинание, чтобы выкинуть из головы все лишнее.

Даже при столь малейшем намеке на то, что я могу сбиться, демон завопил так, что у меня зазвенело в ушах, и бросился на меня, сейчас же оборачиваясь хищным чудовищем, рогатым и клыкастым, с глазами, полыхающими огнем, пытаясь дотянуться до меня своими когтями величиной с руку, — словом, страшилище из детского кошмара.

Я ни на миг не переставал мысленно произносить заговор, ни на миг не ослабил магическую хватку, сковывавшую его и державшую в узде. Бросок его оборвался, едва он натолкнулся на преграду начертанного круга, словно на прочную кирпичную стену.

— Жалкое зрелище, — проговорил я спокойным голосом: все было в моих руках. — Кончай свое представление. Мне требуется получить от тебя кое-какие сведения. Поведай мне то, о чем я желаю знать, и обретешь свободу.

— Мы, знаешь ли, следили за тобой, — произнес демон сдержанно, не меняя облика, и вновь уселся на уголья. — И ты нас весьма забавляешь.

— Ты связан обязательством, тварь.

— Мне известно, чего ты хочешь. Узнать способ избавления от Владыки демонов.

— Верно, — подтвердил я. Мне требовалось все меньше и меньше усилий, чтобы повторять в уме заговор: он вертелся там сам собою.

— Что же ты можешь предложить мне взамен могущества, которое обретешь через это знание?

— Тебе уже уплачено, тварь. Кровь и вода, плоть и лансип. Такова цена.

— Да, но знание это не в пример глубже, чем обычное знакомство с обрядом вызова. Тебе наверняка это известно, — он осклабился, явив сразу несколько пастей в самых разных местах. — Ты пытаешься изменить равновесие в мире, ничтожный человечишка. За это мало одного ошметка плоти, каким бы вкусным он ни был. Мне нужно больше.

— Чего тебе надо еще, урод? Поосторожнее, глупый болван. Если затребуешь больше, чем на самом деле стоит твое знание, будешь связан обязательством служить мне год и один день.

— Ты и сейчас-то едва способен меня удержать, — прошипел демон с презрением в голосе. — Рано или поздно ты оступишься, забудешься или запнешься в своих словах — тут-то я и пообедаю всласть, а приправой будет мое торжество!

— Прекрати отнимать у меня время, — проговорил я, посильнее стягивая кольцо заклятия. — Чего еще ты требуешь? Я узнаю, как избавиться от Владыки демонов, едва лишь вызову его. Не такое уж это великое знание.

— Но для тебя это имеет большое значение. Я ухмыльнулся:

— А для тебя это — жизнь и свобода, демон. Так кто же из нас нуждается больше?

Он принял обличье огромной змеи и зашипел на меня, извиваясь кольцами в окружении пламени.

— Тогда и цена должна быть под стать! Плод лансипа, слизняк! Плод лансипа, причем полностью, — или можешь хоть сейчас вызывать Лишенного Имени, чтобы погибнуть от его руки, нам все равно!

Я не стал смеяться вслух, ибо это было бы смертельно опасно, но в мыслях своих, огражденный заклятием, не дававшим демону воли, я от души расхохотался над ним. Мои источники оказались верны: здесь для уплаты понадобится не кровь и не плоть, а нечто совершенно особое. Лансиповый плод. Ни один человек и не мечтал о подобном. Вплоть до минувшей осени в Колмаре не было ни одного лансипового плода — на протяжении трех сотен лет.

— Так говори же, медленно и внятно, поведай мне то, о чем я желаю узнать, ибо вот он — плод лансипа, с неповрежденной кожурой, целый и ароматный.

Демон так и затрясся всем телом от алчности. Я взял в руки плод, держа его так, чтобы выходец из Преисподней не смог до него дотянуться.

— Узри, о мучимый голодом, — произнес я, поводя драгоценным лакомством в воздухе, чтобы тварь сумела учуять его благоухание. Я наклонился вперед, при этом все же оставаясь вне пределов досягаемости демона, и отчетливо прошептал: