Счастливчик Ген - Геннадий Ищенко

Глава 8

Унылая пора! Очей очарование! Переместить бы сюда Александра Сергеевича. Интересно, что бы он написал о первом сезоне дождей, который здесь заменяет осень? Листва не облетает, солнца не видно, а сверху почти все время льет. Иногда дождь лишь слабо моросит, чаще льет, как из ведра. И так весь сезон, все шестьдесят дней. Дороги приходят в полную негодность. Верхом, имея заводного коня, еще можно ехать с горем пополам, а вот экипажи, или тем более крестьянские возы, утопают в грязи по колесную ось. Подвоз продуктов в города прекращается, причем, не на шестьдесят дней, а на больший срок, так как потом наступает зима, которая отличается только отсутствием дождей. Морозов, которые могли бы проморозить грязь, нет, и приходится долго ждать, пока все потихоньку просохнет. Люди приспособились и перед дождями делали в городах огромные запасы продовольствия и дров. Дрова не использовали для отопления, как я понял, температура редко когда понижалась градусов до десяти. Они шли только на помывку и приготовление пищи. Подвоз продовольствия из ближайших сел все-таки был, но продуктов было немного и за них приходилось платить двойную цену. Ни один крестьянин не рискнул бы выехать из дома, не запрягая в свой воз не меньше четверки коней, а такое могли немногие.

Даже на королевских обедах вместо свежесваренного мяса начали подавать вяленое и копченое. А вчера первый раз подали сало. Единственным плюсом было почти полное исчезновение канализационной вони, к которой я уже успел привыкнуть. Потоки воды начисто промыли все сточные канавы, и в городе впервые за сколько времени ничем не воняло. Транспорта и пешеходов на улицах резко поубавилось, в непогоду большинство предпочитало сидеть дома или забежать в соседний кабак, если были лишние деньги. Цены в них на выпивку и закуску тоже подскочили.

Я пользовался предоставленной возможностью и по полдня пропадал в фехтовальном зале. Король так и не заменил капитана, а я не стал на этом настаивать. По молчаливому уговору все наше общение свелось к обмену кивками при встрече, его — уважительному и моему — небрежному. По всем вопросам я обращался к его помощнику.

Вторым делом, которое отнимало много времени, была поэзия. Помучившись три дня, я все-таки перевел в стихотворную форму первую сцену. Получилось здорово, но я ужаснулся предстоящему объему работы. Алина прочитала написанное и пришла в восторг.

— А можно попробовать мне? — попросила она.

— Пробуй, — великодушно согласился я. — Только возьми другую книгу.

Через пару дней она показала мне свой вариант второй сцены. Девушка работала, когда я был на тренировках, и успела срифмовать текста в три раза больше меня. Прочтя ее вариант, я был поражен: мой собственный текст по качеству рядом с ним и близко не лежал. У меня была просто рифма, а у нее свой неповторимый стиль.

Я выдрал исписанные мной с таким трудом страницы и вручил ей обе книги со словами:

— Твой перевод намного лучше, да и работаешь ты быстрее меня. Держи книги и работай, будешь первой поэтессой этого мира.

— Но у нас женщины не пишут книг! — испугалась она.

— Другие не пишут, а моя жена будет писать. А на обложке, если хочешь, напишем наши имена вместе.

— Вот почему ты такая? — внезапно всхлипнула Лана. — И шьешь, и играешь здорово, а теперь еще и книги пишешь, а я вот ничего не умею!

Конечно, мы бросились ее утешать.

— Шить и играть я тебя могу научить, — пообещала Алина. — Научила же я тебя метать ножи.

— Это точно, — сказал я, обнимая младшую и вытирая ей слезы. — Но, по-моему, так лучше бы не учила. У меня от ваших ножей уже голова болит.

Действительно, Лана от безделья по полдня с перерывом на прием пищи развлекалась, сидя в малой гостиной на диване и один за другим втыкая в мишень ножи из своего мешка. Дело, конечно, полезное, но когда ты занят литературным текстом, а кто-то рядом раз за разом втыкает что-то в доску, это потихоньку начинает раздражать.

— А писать стихи?

— Как же я тебя этому научу, если я не знаю, как у меня получается? Читай, как пишут другие, и пробуй сама. Может быть, и получится.

Совместными усилиями Лану успокоили, но этот случай заставил меня задуматься. Мрачная дождливая погода и отсутствие солнца действовали всем на нервы, делая их раздражительными. Особенно это сильно проявлялось, если человеку нечем было себя занять. Младшей вовсе не была свойственна хандра и плаксивость, а вот теперь после всего одной декады дождей, она расклеилась. Что же будет к концу сезона?

— Завтра я съезжу в особняк, — сказал я женам. — И поговорю с Лонаром, чтобы он подобрал для вас из женщин ордена такую, которая смогла бы хоть немного научить вас работать мечом и просто защищаться без всякого оружия. Есть у него несколько таких. Заодно вообще физическую форму поднимете, лежа целыми днями на диване можно так растолстеть, что нам придется менять двери. И зачем вы мне тогда такие будете нужны?

Конечно, после такого заявления они обе дружно на меня набросились. Пришлось спасаться от них на кровать, где они меня догнали и доказали, что форма ими еще не потеряна.

— Не знаю как вам, а мне судьба стать толстым точно не грозит, — отдышавшись, заявил я.

— Сам виноват! — сказала довольная Лана. — В следующий раз не будешь обзываться!

— Вот займется вами тренер, сразу за постельные игры забудешь, — пригрозил я.

— Никогда!

— А вот посмотрим. Ты лучше у старшей спроси, какой я был после тренировок.

— Если не считать того случая, когда ты меня чуть заикой не сделал, заорав, как резаный, когда я с тебя начала стаскивать одежду, то в целом терпимо, мне хватало.

Я выбрал время, когда очередной ливень перешел в морось, закутался в плащ и на недовольном тем, что приходится мокнуть, Звере в сопровождении таких же недовольных гвардейцев посетил особняк.

— Ты плащ-то сними, — остановил меня Маркус на пороге своего кабинета. — И вытряхни в коридоре, мне здесь лишняя вода ни к чему, и без того сыро. А дров мы за делами запасли мало.

Избавившись от плаща, я был усажен в кресло и напоен горячим чаем.

— У меня от этого дождя скоро отрастут жабры, — пожаловался я. — Хорошо еще, что есть чем заняться. В гвардии достаточно мастеров меча. Им тоже особо заняться нечем, так что сейчас по полдня звеним мечами. Зато и результаты есть.

— Ты ко мне приехал жаловаться на дождь, хвастаться своими успехами или по делу?

— А что, нельзя совместить? Или вы такой занятой? А дело у меня к вам есть, точнее к Лонару. Он хоть на месте?

— Нет его сейчас. Нам удалось провернуть одно дело, так он сейчас зачищает концы. Помнишь, ты предлагал потрясти тех, кто держит дно города? Их еще зовут черными баронами. Так вот одного такого мы вчера ночью и потрясли. Хорошо так потрясли, и с хорошим результатом. Всю ночь мы из его особняка вывозили ценности, а потом работники магистрата все утро из него же вывозили трупы.