Соперники - Джанет Дейли

– Вы уже устроились, мисс Флейм? – протяжно проговорил Чарли, не удосужившись повысить голос, чтобы перекричать мычание беломордых телят и их мамаш.

– Почти. – Она наблюдала за тем, как один из ковбоев тычет в бока недоумевающему бычку, загоняя его в узкое стойло. – Как работают эти новенькие?

Чарли презрительно фыркнул.

– От большинства из них столько же проку, как борову от титек. – Он тут же посмотрел на нее с извиняющимся видом. – Прошу прощения, мисс Флейм, но так оно и есть. С этих лентяев нельзя спускать глаз.

Взвилась бурая пыль – мимо них промчался выпущенный из стойла бычок. Чарли мгновенно выпрямился и нетерпеливо крикнул одному из ковбоев:

– Холстнер? Ты выпустил бычка без метки. Загони его обратно. – Затем он опять расслабился, приняв прежнюю небрежную позу, и обратился к Флейм, не поворачивая головы: – Теперь вы понимаете, что я имею в виду?

– Да.

– Но не беспокойтесь. Я заставлю их работать.

– Не сомневаюсь. – Помолчав, она спросила: – Чарли, что вам известно о Краудерах?

– О которых?

– О семье Краудеров, которым принадлежит ферма в долине к северо-западу от нас.

– Вы говорите о старом Дэне Краудере и его жене. – Он кивнул. – Да, они все еще живут в своем родном доме, как они его называют. Правда, фермой-то занимаются дочь с мужем, поскольку старик Дэн тяжело болен. У них было еще двое сыновей, но оба померли. Старшего они потеряли малышом. А второй погиб в автокатастрофе… лет десять назад. Вот у них и осталась только дочка. У нее, конечно, тоже есть дети, трое. Не припомню ее имени – Марта… Мэри… Марджори… Что-то в этом роде.

– Вы сказали, что мистер Краудер болен?

Чарли кивнул.

– В прошлом году ему сделали операцию – рак горла. Семья пережила тяжелые времена. Но они хорошие люди – честные, трудолюбивые. Такие, как они, заслуживают достойного места под солнцем.

– Их ферма оценивается в очень большую сумму, верно?

Он отрицательно помотал головой.

– Земля слишком бедная. Многие думают, что плодородна вся долина, но это не так. Скорее всего их доходов хватает только на то, чтобы держаться на плаву, вот и все.

– По-вашему, они могли бы продать ферму, чтобы купить землю в другом месте?

– Так бы и надо было поступить. Но Краудеры обрабатывали эту землю еще тогда, когда территория не принаддежала штату. Правда, они поселились здесь позднее Моргана.

– Эй, Чарли! – крикнул один из ковбоев. – Не заказать ли повару птичье жаркое на ужин?

– Вы бы шевелились поживей, ребята, – крикнул в ответ Чарли, – а не то мы проторчим здесь до рассвета.

– Не буду отвлекать вас от работы, Чарли, – сказала Флейм, воодушевленная его рассказом о Краудерах.

Из-за болезни отца и недавней операции семья, должно быть, испытывала финансовые затруднения. Флейм не сомневалась, что они не устоят против ее весьма щедрого и заманчивого предложения.

Однако в тот же день телефонный звонок Гэма Флетчера не принес никакого ответа – ни положительного, ни отрицательного. Он сказал, что передал предложение миссис Краудер и, если до понедельника они не дадут о себе знать, он позвонит им сам. Он обещал связаться с Флейм, как только получит какой-то ответ.

Но прошло воскресенье, а никаких известий от него так и не поступило.

Флейм нахмурилась во сне от оглушительного звонка, который ее разбудил. Она попыталась было снова задремать, и на мгновение ей это удалось. Но звонок раздался снова – еще громче и пронзительнее прежнего. Она со стоном перевернулась на другой бок, чувствуя, что утро еще не наступило. Ей казалось, что она только что уснула. Но вся ее сонливость улетучилась, когда до нее дошло, что звонит не будильник, а телефон.

Она нащупала выключатель ночника и, с трудом разомкнув веки, посмотрела на светящиеся зеленые цифры электронного будильника: 23.36.

– Мальком, разница во времени два часа, – простонала она и поднесла трубку к уху. – Алло! – произнесла она как можно бодрее.

– Ты меня не послушала, – донесся до нее странный механический голос – неестественно монотонный и скрежещущий. Флейм подскочила на кровати, окончательно проснувшись. – Тебя предупреждали. Лучше прекрати, а не то пожалеешь.

– Если это шутка, – возмущенно выкрикнула она в трубку, – то неудачная.

Но ответа не последовало, раздался лишь легкий щелчок, означавший, что связь прервалась. Флейм еще некоторое время сжимала трубку, затем с силой швырнула ее на телефон. Кто этим занимается? «Ястребиный нос»? Но зачем? Сначала он предостерегал, чтобы она держалась от него подальше. Тогда она решила, что речь идет о Ченсе. О Ченсе ли? Теперь он требует, чтобы она прекратила. Что? Какая-то бессмыслица. Одно с другим не увязывается.

А если это не «ястребиный нос», то кто же? Ченс? Он пытался ей угрожать в тот вечер в опере. Может, таким образом он хочет ее запугать? Возможно. Однако, как она ни старалась, не могла вообразить его в подобной роли.

В среду Флейм пораньше отослала Мэксайн домой. Через двадцать минут после ее ухода зазвонил телефон. Флейм мгновенно замерла – каждый ее нерв натянулся. Она не отрывала глаз от телефона, который зазвонил во второй раз. Звонков с угрозами не было вот уже три дня. Значит ли это, что они прекратились? Или опять повторяются? Ругая себя за нервозность, она сняла трубку.

– Кто у телефона? – Секундное молчание. – Я…

– Флейм? Это ты?

– Мальком… – Узнав его голос, она устыдилась своей агрессивности. Эти звонки встревожили ее сильнее, чем она думала. – Извини, я не знала, что это ты.

– Ты ждешь какого-нибудь звонка?

– Неважно. – Ей не хотелось вдаваться в подробности по этому поводу. Надо было обсудить множество других, более важных вещей. – Я рада тебя слышать. Я собиралась позвонить тебе позже, вечером. Как дела? Все в порядке?

– Все замечательно… Разве что ленчи стали сухими и скучнющими.

– Значит, такую ты водишь компанию.

– Это точно, – согласился Мальком.

– Слушай, у меня хорошие новости. Мы подписываем договор на покупку еще одного участка. По крайней мере, есть устная договоренность. Сейчас Бен составляет соглашение, и сегодня за ужином мы его обговорим. Надеюсь, что утром смогу прислать тебе текст телексом.

– А почему бы тебе не прихватить его с собой в пятницу? Один день погоды не сделает.

Флейм опешила, не понимая, о чем идет речь. Потом вспомнила свое обещание вернуться на уик-энд, чтобы покончить с делами.

– Я не могу приехать, Мальком. Извини. Но тут полно дел.

– Это доходит до смешного, Флейм. – Тон Малькома выдавал его дурное настроение. – Ты была слишком занята, чтобы повидать меня перед отъездом. Теперь ты слишком занята, чтобы вернуться. За последнюю неделю ты ни разу не сказала мне, что скучаешь. Мы заключили договор, Флейм, но эти междугородные переговоры в него не входили.