Где ты, Маленький Птиль - Сергей Вольф

-- По-своему, да. Главный диспетчер космодрома, но Высшая Лига -- это уже боги рядом с ним. Тем более -- Всемирная.

-- Понял, -- сказал Ир-фа. -- Неважно. Я поговорю.

Папа устроил все, как просил Ир-фа, и вызвал на телесвязь Славина. Тот появился, взволнованный: видно, "переговорные" дела его напрягали. Славин глядел на нас, мы на него... Мы молчали.

-- Что? -- спросил он, и тут же заговорил невидимый Ир-фа.

-- Долгой жизни, уль Славин, -- сказал он.

-- Кто это? -- спросил Славин, глядя на нас, и как-то даже завращал глазами.

-- С вами говорит капитан звездолета Политории -- уль Ир-фа. По каналу через "Птиль".

-- А-а, -- Славин заулыбался. -- Здравствуйте, товарищ капитан! Вы... по-русски?

-- Нет, -- сказал Ир-фа. -- Наш язык, как вежливо объяснили нам уль Владимир и уль Митя, для вас больше похож на птичий, только с каким-то металлическим оттенком. Мою речь переводит коммуникатор-переводчик.

-- Замечательно, -- сказал Славин, напрягаясь еще больше. -- Я слушаю вас! -- Бедный Славин чувствовал себя несколько не в своей тарелке. Его невольно тянуло смотреть на экран, на нас, что он и делал, но мы молчали, и он несколько искусственно от нас отворачивался, раз уж мы здесь были ни при чем, тем более -- глядели на него.

-- Видите ли, уль Славин, -- сказал Ир-фа. -- Из землян мы знаем только двоих, уля Владимира и уля Митю. От лица всей Земли мы приглашены в гости все же именно ими. Они -- замечательные... люди, необыкновенные. -- Мы с папой покраснели, и, метнув на нас взгляд, Славин это увидел. -- Они, -продолжал Ир-фа, -- практически герои Политории. Только что закончилась на Политории война, в которой впервые в нашей истории победил народ, и вам не представить, а мне не объяснить, какую фантастическую помощь в нашей борьбе оказали нам Владимир и Митя!.. Даже если у вас нет особых полномочий, скажите, пожалуйста, вашей и Всемирной Лиге, что мы вовсе не против сесть на космодроме маленького городка, городка наших очень близких друзей. Это всего лишь ненастойчивое пожелание ваших гостей с другой планеты. Ясно ли я говорю, поняли ли вы меня?

-- Понял, понял, товарищ капитан Ир-фа! -- сказал Славин. -- Я передам, обязательно передам, все передам самым главным!

-- Долгой жизни, -- сказал Ир-фа.

-- И вам, -- сказал Славин. Он утер пот со лба.

Папа вновь надел наушники, сказав: "Спасибо, уль Ир-фа", и посмотрел на Славина, а уже тот теперь явно на нас.

-- Что делать-то? -- спросил он у папы.

-- Да передать просьбу Ир-фа, не более того, -- сказал папа. -- Задача простейшая.

-- Да понимаю я! -- сказал Славин. -- А вдруг те, в Лигах, уже приняли решение, а?

-- Может, увы, и так, -- сказал папа, -- но время есть, передай побыстрее, ты же обещал... Просьба гостей!

-- Передам, передам, -- сказал Славин. -- Не умею я заниматься дипломатией! Заварили вы кашу!

-- Ага, -- сказал папа. -- Заварили. Действуй, родной. -- Папа улыбнулся ему и прервал связь. Потом сказал Ир-фа: -- Уль Ир-фа, а я иногда ломаю себе голову, как это Карпий, перехватив нас тогда в космосе, не учуял нашу Землю?

-- Тут все просто, -- сказал Ир-фа. -- Вернее, получилось не странно. Я уж не говорю о том, что он прежде всего среагировал на ваш "Птиль", но было и другое: когда он вернулся на Политорию, обязательный контроль корабля, побывавшего в космосе, показал, что часть аппаратуры Карпия была не в порядке и Землю он прощупать не мог никак. Вас он просто увидел.

-- Вот оно что, -- сказал папа. -- Выходит, нам повезло. Земле.

-- Да, хотя лично вам -- нет, а в итоге... Мне нравится такой итог, -весело засмеявшись, сказал Ир-фа.

-- И нам, -- сказал папа. -- Все вроде ничего. Все нормально. Летим домой! Ч-черт, не верится даже.

Папа еще раз попросил меня приготовить чай. Сделал он это, сменив меня на пульте управления, уже без всяких хитростей: просто ему хотелось чаю. Я постарался как следует, залил сам чайник едва закипевшей водой и доливал воду три раза: чай получился отличный. Когда я принес его, папа спросил:

-- Ну что, он там?

-- Спит, -- сказал я. -- Улегся калачиком и спит.

-- Пусть, -- сказал папа. -- Отдых необходим.

Не знаю, может, я ошибаюсь, но он по-прежнему волновался. Пожалуй, с новым каким-то оттенком: успела ли Лига принять решение о месте нашей посадки, и если да, и не в нашем городке, то повлияет ли на ее окончательное решение просьба гостей; вероятно, это частично зависело от того, как точно передал слова Ир-фа Славин Лиге. Это верно, дипломатом он не был и "Гости хотят" или "Гостям очень бы хотелось" -- все-таки разные вещи, тем более неизвестно, обосновал ли он желание Ир-фа, как обосновал его сам Ир-фа.

Лично я папу не очень-то и понимал: уж получили мы распоряжение Лиги садиться не у нас -- мама бы к месту посадки точно прилетела, тут бы Славин разбился в лепешку, тем более что и представители Лиги от нашего городка, улетая, сообразили бы, что оставить нашу маму дома и лишить ее встречи с нами сразу же, как мы сядем, -- было бы, мягко говоря, крайне бестактно. Разве что, папа волновался потому, что посадка не дома, это все же не дома, да и не сразу получается, а с затяжкой.

Время текло томительно. Мы ждали информации Славина, а раз он не выходил на телесвязь, вроде бы выходить нам самим и дергать его лишний раз, когда, может быть, он Лиге все передал, а та решает, -- было бы нехорошо по отношению к нему. Впрочем, Лига-то решить этот вопрос должна была в срочном порядке, наше местонахождение в космосе, скорость и время до посадки они знали: если Лиге самой лететь к нам (из Европы, Америки, Азии) -- им следовало поторопиться. Видимо, папа это понимал, как и я, и молчание Славина относил к тому, что Лига к нам не полетит, а захочет, чтобы мы к ней, а у нас время для маневра и посадки не дома было, хотя лететь всем в Москву тоже требовало времени. В общем, путаная ситуация. Но Славин молчал.

-- Жду еще полчаса, не больше, -- сказал папа. -- Потом сам его вызову. Летим, как в тумане, без всякой определенности.

-- А знаешь, -- сказал я ему. -- Ты уж не сердись, мы, по-моему, не из-за этой ситуации нервничаем.

-- А из-за чего еще? -- недовольно спросил он. -- Вечно ты выдумываешь.

-- Может, я и неправ, -- примирительно сказал я, -- но дело куда проще: мы волнуемся потому, что скоро будем дома, на Земле! -- Это слово я подчеркнул. -- Дома. И маму скоро увидим. На этом космодроме или другом -какая разница! Вот и волнуемся. А остальное -- подгоняем под это главное волнение.

-- Философ, -- сказал папа. -- Психолог. -- Он улыбнулся. -- Может, ты не на той специализации в своей гениальной школе учишься? Вернее, может, не в той школе для гениев? Есть и такая. Психологическая. Можно тебе туда пойти?

-- Ты хочешь сказать, что я не прав? -- спросил я.

-- Нет, отчего же. Возможно и прав.

Через двадцать минут папа не выдержал, или, может, действительно прошло полчаса, но он сам стал вызывать Славина. Опять какие-то помехи, экран "прыгал", а затем Славин появился на экране, улыбка -- во!