5 лет среди евреев и мидовцев - Александр Бовин

Была создана (законы бюрократии всеобщи!) межведомственная комиссия по вопросам разъединения. Свои предложения она должна была представить к 5 марта, а само разъединение предполагалось осуществить в течение полугода.

С некоторым опозданием комиссия представила предложения. Во многом они совпадали с планом Шахала. Но контроль оставался в руках армии.

Однако возникли сложности. Политические и финансовые. Протестовала военная разведка: в ближайшей перспективе размежевание даст ничтожный эффект, а в долгосрочной — отрицательный; оно будет провоцировать активность террористов. Оппозиция возражала потому, что размежевание фактически означает границу, что будет работать на создание независимого палестинского государства. Негативное заключение дало министерство финансов. Смущали такие цифры: 2 миллиарда шекелей на создание и 200 миллионов каждый год на эксплуатацию. Были и другие проблемы.

В июле я разговаривал на эту тему с министром внутренней безопасности А. Кахалани. Он был — за. Вплоть до контрольной полосы вдоль всей границы с автономией. Создание «герметичной» границы позволит решить и еще одну острейшую проблему — угон машин. Каждый год угоняют примерно 30 тысяч, и почти все они оказываются на Западном берегу.

Как бы там ни было постепенно идея размежевания выдохлась. Она опережала время. И поэтому в данном времени ее минусы перетягивали ее плюсы. Но времена, как известно, меняются.

Получил разъяснение из МИДа о порядке выплаты пенсий военнослужащим. Упоминаю об этом, потому что вопрос о пенсиях доставлял посольству много хлопот и часто заставлял стыдиться за свою страну. Стыдиться потому, что мы — в отличие от других государств — не платили пенсий людям, которые оказались за границей, проработав всю свою жизнь в Союзе. Точнее, платили только в двух случаях: трудовое увечье или профзаболевание.

По поводу пенсий президент Сионистского форума Н.Щаранский 26 октября 1992 года обратился с письмом к Ельцину. Он писал, что значительная часть репатриантов заработали право на пенсию по возрасту или инвалидности. Но, к сожалению, Россия им пенсии не платит. Щаранский просил положительно решить эту проблему, что «способствовало бы подъему международного авторитета новой России».

11 ноября я писал Элле Александровне Памфиловой:

«…не проходит ни одной встречи с эмигрантами из России, где бы меня не допекали вопросами о том, когда же Россия будет, «как это делают другие цивилизованные страны», выплачивать пенсии, пособия и т. п. своим бывшим гражданам. Обычно отвечаю, что в принципе новая Россия была бы готова положительно решить эту проблему, но «просто» нет сейчас денег, и вряд ли они будут скоро.

Напишите мне, пожалуйста, что думают в Москве по поводу пенсий. Можно ли ожидать каких-либо решений? Возможно, я обращаюсь не по адресу. В таком случае сообщите мне, в какие двери стучаться. Заранее признателен за ответ».

Ответ не последовал.

2 июля 1993 года президент России подписал Закон «О выплате пенсий гражданам, выезжающим на постоянное жительство за пределы Российской Федерации». Постановление Правительства от 19 августа 1994 года разъяснило, что действие закона распространяется только на граждан, выехавших из России после 1 июля 1993 года. Это была большая несправедливость, лишившая пенсий десятки тысяч человек.

Да и те пенсий, которые можно было получить, при всей своей мизерности требовали массы усилий, многомесячных ожиданий. И надо было заплатить 20 долларов. И каждый год в декабре надо было явиться в консульство, чтобы сотрудник консульства мог «удостоверить факт нахождения в живых». Этакий своеобразный «техосмотр»…

Я продолжал переписку. Последнюю бумагу получил 31 октября 1995 года. Председатель думского комитета по труду и социальной поддержке С.В. Калашникова сообщила мне, что Министерство социальной защиты населения и Пенсионный фонд подготовили законопроект, предусматривающий распространение действия закона от 2 июля 1993 года на всех граждан, выехавших из России до 1 июля. Законопроект направлен в Правительство для внесения в думу.

А МИД уведомлял меня, что закон от 2 июля распространяется и на военнослужащих.

ФЕВРАЛЬ-95

Февраль прошел, можно сказать, под знаком Арафата. Встречался с раисом три раза. Представлю его.

Арафат родился в августе 1929 года. По разным документам — 4-го или 24-го. Он утверждает — в Иерусалиме. Большинство исследователей называют Каир. Учился в Каирском университете. Имеет диплом инженера. В чине лейтенанта участвовал в Суэцкой кампании 1956 года. Потом жил в Кувейте, занимался строительным бизнесом. В 1959 году возглавил Движение освобождения Палестины, ФАТХ. Через десять лет — годы напряженной борьбы, политических интриг, маневрирования в вязкой эмигрантской среде — Национальный совет Палестины избирает Арафата председателем Исполкома ООП.[44] Подпольный псевдоним — Абу Аммар.

30 лет во власти, да еще в эмиграции, да еще на Ближнем Востоке — это мировой рекорд, свидетельство того, что Арафат — незаурядный, умный, хитрый, расчетливый политик. О нем мало что можно сказать как о человеке. Ведет аскетический образ жизни. Никаких хобби. Не пьет и не курит. Нет гарема. В 1992 году оформил брак с Сухой Тауиль (разница — 35 лет). В 95-ом у них родилась дочка.

«Палестинская революция» — вот его жизнь, его семья, его судьба.

Как и любой политик, Арафат, наверное, не раз ошибался. Но две его ошибки заслуживают упоминания. Он поддержал августовский путч, приветствовал ГКЧП. Понятно — почему: его вполне устраивал доперестроечный Советский Союз. Он поддержал Саддама Хусейна, когда тот захватил Кувейт. Понятно — почему: враг Израиля — его друг. Тем более Хусейн предложил вывести свои войска из Кувейта, если Израиль уйдет с оккупированных территорий, то есть отдаст их Арафату. В Израиле нервничали. Йоси Сарид писал тогда:

«Надо надеть противогаз, чтобы не отравиться той вонью, которая исходит от позиции, занятой палестинцами относительно Саддама Хусейна. Объятия, в которые заключают друг друга Саддам и Ясир, не просто внушают отвращение, от них исходит угроза. Поколения палестинских лидеров делали все ошибки, которые только возможны. Они умудрялись даже совершить ошибки, которые, казалось бы, невозможно совершить. Это повторяется и сейчас, с начала кризиса в Заливе».

Арафат не раз попадал в сложнейшие, критические ситуации.

Отмечу только «пиковые нагрузки».

В «черном» сентябре 1970 года король Хусейн вышвыривает своего «брата» из Иордании.