Имперский ястреб - Диана Удовиченко

А сейчас вот, пожалуйста – горы… Сами по себе они меня не пугают, но оттягивают появление в Санме еще на пару дней. А то и больше. Однако время обеденное, пусть солдаты отдохнут перед восхождением.

– Привал!

Воины расположились на каменистом предгорье. Рядом со мной опустился Дрианн.

– Я в Астрал, – кратко сообщил он так обыденно, как если бы направлялся по нужде, и застыл в неподвижности.

Я усмехнулся. Забавный все же парень! Хорошо, что не он кайлар. Подводя итоги, можно сказать, что из всей роты полностью доверять я могу четверым. Эцони – потому что он не мог навести чары сам на себя, слишком уж глупо. Мастер Триммлер не может быть наемным убийцей по определению, гном не станет зарабатывать себе на хлеб таким позорным ремеслом. Зачем ему это нужно, если он и так мастер? Да и появился он после того, как неведомый убийца проявил себя. Ну и наконец, Лютый с магом… Маловато, конечно, но с другой стороны – могло быть и хуже.

– Того, этого, – произнес над моей головой голос Добба, – лейтенант, я тут славное местечко нашел.

Я непонимающе посмотрел на капрала.

– Давно ты с Честным не тренировался, говорю. Затан не в счет, там тебе везло просто. И щит возьми, пора бы уже всерьез поработать.

Да, наверное. А как хотелось отдохнуть… Я покорно встал и поплелся вслед за Доббом. Дело – прежде всего, а Обучающие чары сами по себе ничего не значат, если не пользоваться оружием.

Капрал привел меня на ровную площадку, огражденную от места привала небольшим утесом, на котором торчали маленькие кривые кустики. Вид этой растительности обрадовал меня до умиления: наконец—то! Так надоела голая пустыня.

– Готов, лейтенант? Защищайся!

– Погоди, погоди, дубовая башка! – из—за утеса к нам спешил мастер Триммлер. – Я поглядеть хочу! Не каждый день Серебряный дракон уроки дает.

Видно, гном определился с прозвищем для своего друга. Не иначе, как в отместку за то, что Добб звал его то «бородой», то «мелким». Сын гор отыскал большой нагретый солнцем валун чуть в стороне от площадки, которая должна была стать учебным полем боя, и уселся, сложив руки на груди.

– Тоже мне, зритель выискался, – пробормотал капрал, пряча польщенную ухмылку. – Защищайся, лейтенант!

Легко сказать: защищайся, мол, от мастера меча! Я подставил щит под его первый удар. На этот раз Добб не растолковывал каждое движение, справедливо полагая, что его дело – только как следует гонять нерадивого лейтенанта, а научить всему должен меч. Он атаковал стремительно и мощно, я еле успевал уворачиваться от его выпадов. Благо, в игру вступили Честный и усиливающий амулет на руке. Они образовали неразрывную связку, делая кисть твердой, а удар – мощным. Я чувствовал, как меч передает мне новое знание – дело не только в выпадах и защите, но и в умении двигаться. Своего рода танец. Я с удивлением понял, что перемещаюсь по площадке легко и быстро, а тело мое чутко реагирует на каждое движение капрала. Шаг, еще шаг, теперь отпрянуть, не дать ему достать меня… Я начал видеть рисунок боя и угадывать маневры Добба за несколько мгновений до того, как он их осуществлял. Только вот для полноценного парирования умения еще не хватало. Атака… защита… теперь резкий прыжок вперед… Капрал все еще оставался для меня недостижимым образцом мастерства. Поняв, что противник стал сильнее, он полностью изменил тактику. Теперь, вместо резких атак и рывков в мою сторону он раскачивался перед моими глазами, словно глоухт, гипнотизирующий свою жертву. Но по крайней мере сегодня ему еще ни разу не удалось выбить меч из моей руки.

– Молодцом, лейтенант! – выкрикнул он, одновременно почти невидимым для глаза движением подступая ко мне.

Мечи скрестились, мы сошлись очень близко, каждый старался пригнуть клинок противника. Добб отрывисто рассмеялся, глядя мне в глаза. И вдруг я увидел, как его взгляд меняется. Это было жутко: зрачки капрала расширились, становясь огромными и полностью скрывая серую радужку, белки приобрели знакомый синюшный цвет. Смех перешел в хищный оскал, который так и застыл на побледневшем лице. С яростным хэканьем он оттолкнул мой клинок и отпрыгнул в сторону. Честный, словно почуяв неладное, недобро блеснул, поймав солнечный блик. Паурониевый браслет налился напряжением, вливая в кисть руки всю силу, на которую был способен. Спокойно! В мечевом бою, как и в магии, важно хладнокровие и сосредоточенность. Я собрался, ловя взглядом малейшее движение Добба. Он ринулся на меня, завывая, как орочий хх’раис, и я едва успел щитом отразить удар невероятной, нечеловеческой силы. «Темная завеса», никаких сомнений не было. Добб снова и снова бросался в атаку, забыв об осторожности, не заботясь о защите. Только это меня и спасало: движения его перестали быть такими математически верными, бой уже ничем не напоминал танец. Видя перед собой одну ненавистную цель, капрал стремился лишь поразить ее. Я же, как ни странно, становился все спокойнее. Он околдован, остановить его практически невозможно. Добб будет переть на заданного волшбой врага с упорством тупой твари, пока или он меня, или я его… Несмотря на то, что вызванная чарами ненависть ослепляла капрала, он оставался очень и очень опасным противником. Практически непобедимым. Он отшвырнул ненужный теперь щит, и в руке его словно сама собой появилась дага. Взревев, Добб снова прыгнул вперед, и я даже не понял, как и когда он все же достал меня, но левое плечо пронзила острая боль. Я мысленно поблагодарил отводящий клинок амулет: если бы не он, удар скорее всего пришелся бы прямо в сердце. Вид крови подействовал на капрала как поганка на хх’раиса, он победно взвыл и усилил натиск. Если бы не браслет, я, наверное, не сумел бы удержать меч.

– Эй, эй, вы чего?!

Я не мог отвлекаться на посторонние звуки, но каким—то краем сознания понял, что это кричит мастер Триммлер. Потом боковым зрением увидел, как гном бегает вокруг нас, держась, впрочем, на почтительном расстоянии.

– Добб, ты ума лишился?!

Капрал не слышал своего друга, сейчас для него существовал лишь я – противник, враг, вызывающее неимоверную злобу существо, которое необходимо было уничтожить. Даже ценой собственной жизни. Рубаха пропиталась кровью, рука, державшая щит, начинала неметь. И я даже не мог сотворить хоть плохонькое заклятьице, потому что все мое внимание было сосредоточено на действиях Добба. А тот нанес один за другим еще несколько ударов дагой. Я понял: несколько мгновений – и меня не станет. Хоть бы мастер Триммлер догадался поднять шум! Но тот решил проблему по—своему. Неожиданно капрал застыл на месте, изумленно взирая на вашего покорного слугу, потом глаза его закатились, он тяжело рухнул на колени, а потом уже повалился лицом вперед, изрядно приложившись носом о каменистую площадку. За его спиной обнаружился гном, с расстроенным лицом разглядывающий собственный кулак.