Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей - Ричард Бокэм

Иисуса уже умерли, но Аристион и Старец Иоанн были еще живы. Более того, стоит отметить мнение, встречаемое впервые у Иринея и затем обычное у Отцов Церкви: что Евангелие от Иоанна было написано позже трех других и что его автор пережил большинство своих собратьев–учеников (Ириней говорит, что он дожил до царствования Траяна, который взошел на трон в 98 году: Против ересей, 3.1.1, 3.3.4)[1052]. О том, что Евангелие от Иоанна — последнее из четырех, Ириней, хорошо знавший книгу Папия, мог узнать от него. Если Иоанн — это Старец Иоанн, то все сходится. В то время, о котором пишет Папий, Иоанн, сын Зеведеев, уже умер, но продолжал жить Старец Иоанн. Возможно, примерно в это время он писал свое Евангелие.

Мы уже показали (в главе 9), что, работая над Прологом, Папий, по всей видимости, полагал, что Евангелие от Марка было написано при жизни Петра. Очевидно, он считал также, что Евангелие от Матфея изначально было написано Матфеем по–еврейски или по–арамейски. Таким образом, по крайней мере по мнению Папия, в тот момент, когда он писал свой Пролог, к тому времени, когда умерли Петр и Матфей, эти два Евангелия были уже написаны. Петр и Матфей умерли — но Старец Иоанн, автор Евангелия от Иоанна, продолжал жить, и его Евангелие было еще не закончено. (О том, что думал Папий о Евангелии от Луки, нам ничего не известно.)

Второй интересный факт, возможно, связывающий Евангелие от Иоанна со Старцем Иоанном, — титул «Старец», который Папий, очевидно, использует, чтобы отличить этого Иоанна от Иоанна, сына Зеведеева. Каково значение этого именования? Прежде всего, отметим: в процитированном отрывке Папий говорит и о других «старцах», от которых ждет сообщений о том, что говорили такие ученики Иисуса, как Андрей или Филипп. Наиболее вероятно, что старцами, или пресвитерами, назывались старшие христианские учителя в городах Азии в то время, о котором пишет Папий. Ириней, хорошо знавший работу Папия, несколько раз цитирует предания, возводимые к «старцам» (Против ересей, 2.22.5; 4.28.1; 5.5.1; 5.30.1; 5.36.1, 2; 6.33.3) — и многие ученые полагают, что они исходят именно от Папия[1053]. Ириней относит этот термин к поколению тех христианских лидеров Азии, которые не были сами учениками Иисуса, но знали его учеников[1054]. Возможно, к той же категории относились Аристион и Старец Иоанн — которые, будучи личными учениками Иисуса, при этом пережили большинство других учеников и стали «коллегами» азиатских «старцев». Папий использовал такой титул, чтобы отличить этого Иоанна от Иоанна, сына Зеведеева. Оба они были учениками Иисуса, но только первого можно было причислить к «старцам»[1055].

Однако необходимо принять во внимание и то, что в другом фрагменте, известном нам через Евсевия (он подробно обсуждается в главе 9), Папий упоминает просто о «Старце», почти наверняка имея в виду Старца Иоанна (Евсевий, Церковная история, 3.39.15). Это показывает, что к данному титулу стоит отнестись более серьезно и предположить, что в случае Иоанна он означал нечто особенное. Похоже, из всех азиатских старцев только его можно было назвать просто «Старцем», без упоминания имени — и быть уверенным, что его ни с кем не перепутают. Это слово у Папия поразительно перекликается с 2 и 3 Посланиями Иоанна, автор которых также называет себя просто «Старцем» (2 Ин 1; 3 Ин 1). Весьма необычное словоупотребление: трудно найти другие случаи, когда в заголовке письма, где определяются отправитель и получатель, автор называл бы себя просто подобным титулом, без указания имени. Можно было бы ожидать здесь либо имени, либо имени с титулом, как во всех остальных новозаветных посланиях[1056]. Такая необычная перекличка между Папием и автором Посланий от Иоанна заставляет предположить, что последним был именно Старец Иоанн[1057].

О значении этого титула как самоназвания автора Второго и Третьего посланий Иоанна существуют разные мнения[1058]. В объяснениях, называющих его одним из нескольких или многих старцев, не учитывается безымянность, возможная лишь в том случае, если автор посланий был уверен, что его ни с кем не спутают. В Мишне этот титул (хазакен) применяется к трем раввинам: Гиллелю (м. Аракин, 2:4; м. Шебуот, 10:3), Шаммаю (м. Орлах 2:5; м. Суккот 2:8) и Гамалиилу I (м. Орлах 2:12 и далее). В последнем случае титул, безусловно, используется для того, чтобы отличить Гамалиила I от его внука, Гамалиила II; однако в случаях Гиллеля и Шаммая такого мотива нет[1059]. Возможно, они получили такой титул в старости, достигнув известности и всеобщего уважения. Однако нет никаких свидетельств, что кого–либо из них называли просто «Старец». Такое словоупотребление встречается только у Папия и в посланиях Иоанна. Поскольку нам известно, что Папиева «Старца» звали Иоанном, и Послания также традиционно атрибутируются Иоанну, логично предположить, что перед нами одно и то же лицо.

Кажется вполне вероятным, что Старца Иоанна называли так, в первую очередь, не с целью отличить его от других Иоаннов[1060] (хотя у Папия в Церковной истории, 3.39.4 этот титул явно играет такую роль), а в связи с его долголетием. Данный почетный титул он получил в старости и принял его как самоназвание[1061]. Такое самоназвание в посланиях Иоанна коррелирует с его обращением к христианам, за которых он чувствует пастырскую ответственность как за своих «деток» (tekna, teknia, paidia: 1 Ин 2:1, 18, 28; 3:7, 18; 4:4; 5:21, 3 Ин 4)[1062].

Если, как я полагаю, Евангелие от Иоанна и все три Иоанновых послания написаны одним и тем же человеком — это приводит нас к выводу, что Старец Иоанн и был автором Евангелия от Иоанна и Любимым Учеником[1063].

Папий о Евангелии от Иоанна

Мы уже видели, что, пожелав назвать нескольких учеников из числа Двенадцати, Папий обратился не к спискам Двенадцати у Марка или Матфея (что было бы естественно, поскольку оба Евангелия были ему известны), а к Евангелию от Иоанна: шестерых учеников из семерых он называет в том порядке, в каком они появляются в этом Евангелии. Чтобы отличить группу Двенадцати от остальных учеников, упомянутых у Иоанна, ему, несомненно, пришлось воспользоваться списками синоптиков — но, несмотря на это, он использовал именно то перечисление, которое приводит Иоанн. Очевидно, Папий ценил Евангелие от Иоанна очень высоко — выше других известных ему Евангелий.

Однако какие–либо непосредственные отзывы и замечания Папия о Евангелии от Иоанна не дошли до наших дней. (Чарльз Хилл недавно сделал предположение, что в Церковной истории, 3.24.5–13 Евсевий, не ссылаясь на Папия, передает его слова о Евангелии от Иоанна[1064]. Как ни заманчива такая гипотеза — я в ней сомневаюсь; об этом мы подробнее поговорим в приложении к этой главе.) Однако в главе 9 мы показали, что замечания Папия о Евангелиях от Марка и от Матфея, приведенные у Евсевия (Церковная история, 3.39.14–16), лучше всего объясняются, если предположить, что Папий сравнивает их с Евангелием от Иоанна. Папий считал, что у Марка и у Матфея отсутствует «порядок», которого можно ожидать от сочинений очевидца, поскольку знал и другое Евангелие, исходящее от очевидца, в котором хронологическая последовательность событий была иной и чей «порядок» (taxis) Папий предпочитал. Это — Евангелие от Иоанна, в котором Папий, скорее всего, видел лучший образец исторического сочинения, чем в Евангелиях от Марка и от Матфея (а также от Луки, если оно было ему известно). Именно сравнение с Иоанном заставило Папия считать, что Марку и Матфею недостает упорядоченности — и, не желая отказываться от последних двух Евангелий, он постарался объяснить, откуда в них эта неупорядоченность и почему, несмотря на это, они обладают огромной ценностью вследствие своей близости к свидетельствам очевидцев. Отправной точкой для него служила ценность Евангелия от Иоанна.

Это заключение о сравнительной оценке Евангелий Папием приводит нас к последнему выводу о том порядке, в котором он перечисляет семерых учеников в Прологе к своей книге. Как мы уже отмечали, последовательность их имен — от Иоанна. Первые трое (Андрей, Петр, Филипп) перечислены в том порядке, в каком все они, один за другим, становятся первыми учениками Иисуса в первой главе Евангелия от Иоанна. Если, как мы предположили, следующие имена (кроме Матфея, пришедшего из других источников) также приводятся в соответствии с очередностью их появления в Евангелии (Фома, Иаков, Иоанн) — это подтверждает, что Папий высоко ценил и принимал последовательность событий (taxis), описанную Иоанном. у Марка и Матфея, разумеется, эти ученики появляются впервые в совершенно ином порядке. у Марка порядок такой: Петр, Андрей, Иаков, Иоанн, Филипп, Матфей, Фома. Мы знаем, что с самых ранних времен читатели обращали внимание на различия между синоптическими Евангелиями и Евангелием от Иоанна, особенно в порядке изложения ранних событий[1065] (в том числе призвания первых учеников). То, что Папий здесь следует порядку Иоанна, указывает на то, что он сознательно предпочитал в этом отношении Евангелие от Иоанна.