Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей - Ричард Бокэм

Итак, вполне возможно, что последний процитированный нами абзац Канона Муратори основан непосредственно на книге Папия. Предыдущий абзац отражает собственные апологетические заботы автора по объяснению различий между Евангелиями[1076]. Среди заметок о Евангелии от Иоанна этот абзац вполне на своем месте, поскольку автора, несомненно, волновали в первую очередь разногласия между Иоанном и синоптиками. Такое замечание он делает сразу после рассказа о происхождении Евангелия от Иоанна, поскольку в нем говорится о том, что товарищи Иоанна удостоверили и подтвердили его рассказ. Из этого автор делает вывод, что Евангелие от Иоанна не может расходиться с другими Евангелиями в существенных вопросах. Подобно Тертуллиану в «Против Маркиона», 4.2, он стремится подчеркнуть, что в ключевых пунктах истории Иисуса (к каковым, по–видимому, относится и последовательность событий) все четыре Евангелия друг с другом согласны. Подобное утверждение трудно согласовать со следующим — что в вопросе «порядка» Иоанн превосходит остальных евангелистов. Такое противоречие подтверждает, что последнее утверждение заимствовано автором у Папия.

Если цитаты из 1 Ин, приведенные в Каноне Муратори, и заключения о Евангелии от Иоанна, выведенные из этих цитат, по всей вероятности, очень близки к тексту Папия, труднее сказать то же самое о рассказанной здесь истории создания этого Евангелия. Вполне возможно, что эта история представляет собой очень приукрашенную версию рассказа Папия. Сообщение Папия о создании Евангелия от Марка было развито и приукрашено Климентом Александрийским, затем над ним еще поработал Евсевий (Церковная история, 2.15.1–2), хотя последний и уверял, что всего лишь повторяет сообщение Папия и Климента. Приукрашивания в таких случаях служили апологетической цели — укреплению апостольского авторитета евангелистов. Возможно, то же самое можно сказать и об истории Евангелия от Иоанна, приведенной в Каноне Муратори.

Прежде всего, отметим: есть веские причины полагать, что эта история исходит от Папия и повествует не об Иоанне, сыне Зеведееве, но о Папиевом Старце Иоанне[1077]. Это видно из терминологии. Сам Иоанн — «один из учеников» (ex descipulis). Писать его призывают «товарищи–ученики и епископы» (condescipulis et episcopis), и среди них — Андрей, «один из апостолов» (ex apostolis). Поразительно это противопоставление Иоанна, одного из учеников, и Андрея, одного из апостолов. Мы помним, что в отрывке из Папия, процитированном у Евсевия (Церковная история, 3.39.4), Папий использует термин «ученики Господни» по отношению ко всем, кто был личным учеником Иисуса, будь то члены группы Двенадцати (как семеро перечисленных им) или иные (как Аристион и Старец Иоанн). Членов Двенадцати он называет учениками, а не апостолами, без сомнения, потому, что для него важен факт их личного знакомства с Иисусом. Термин «апостол» не вполне передает это значение, поскольку, особенно в Азии и для Папия, «апостолом» был Павел[1078]. Поэтому в отрывке из Пролога Папий не использует специальных терминов, которые отличали бы апостолов от других учеников. Автор Канона Муратори проводит такое различие, называя Иоанна «одним из учеников», а Павла — «одним из апостолов». Ему нет необходимости отличать Андрея от какого–то другого Андрея — по–видимому, этот эпитет он добавляет к нему, чтобы провести различие между Андреем и Иоанном, который апостолом не был. То, что автор Канона Муратори сознательно работает с категориями учеников, выделенными Папием в его Прологе, подтверждается и тем, что из апостолов он выделяет именно Андрея. Ведь список из семи учеников у Папия уникален тем, что Андрей стоит в нем на первом месте.

Таким образом, автор Канона Муратори, очевидно, имеет в виду, что Иоанн, ученик Иисуса, но не член группы Двенадцати, встретился со своими товарищами–учениками, которых автор считает также епископами; среди них были как члены Двенадцати, так и другие ученики.

Первому из двенадцати апостолов, Андрею, явилось откровение. Считать, что этот рассказ восходит непосредственно к Папию, нам не позволяет, прежде всего, высказанная в нем уверенность, что Евангелие от Иоанна было написано в то время, когда Андрей и многие другие ученики Иисуса были еще живы. Папий в своем Прологе ясно дает понять, что в то время, когда он собирал устные предания, не только Андрей, но и все остальные ученики Господа, чьим учением он интересовался, за исключением Аристиона и Старца Иоанна, уже умерли. Маловероятно, что Папий датировал создание Евангелия от Иоанна намного более ранним временем, поскольку и Ириней (Против ересей, 3.1.1), и Климент Александрийский (по Евсевию, Церковная история, 6.14.7), знакомые с книгой Папия, оба считают, что Евангелие от Иоанна было написано последним.

Чтобы понять, что в Каноне Муратори идет от Папия, а что нет, полезно отметить, что, хотя изложенная им история создания Евангелия от Иоанна в целостном виде в других сохранившихся источниках не встречается, два ее элемента можно найти и в других местах. Это — два аспекта той роли, которую играют другие ученики: убеждают (cohortantibus) Иоанна написать Евангелие, а затем удостоверяют (recogniscentibus), что написанное им истинно. Второй аспект уже давно признан[1079] интерпретацией Ин 21:24 («знаем, что его свидетельство истинно»). (В главе 14 мы показали, что такое чтение Ин 21:24 неверно — но это не значит, что древние читатели не могли понимать эти слова так же превратно, как и многие современные.)

Этот второй аспект можно найти и у Иринея, который, как показывают многие данные, хорошо знал работу Папия. В Против ересей, 2.22, Ириней, по причинам, в которые мы сейчас углубляться не будем, хочет доказать, что Иисусу в момент смерти было больше сорока лет. Он пишет:

Ибо все признают, что тридцать лет — возраст еще молодой, и что молодость продолжается до сорока лет[1080]. Только после сорока, даже после пятидесяти возраст человеческий начинает клониться к старости. В этом–то возрасте Господь наш еще учил, как свидетельствует о том Евангелие, и старцы, связанные с (sumbeblêkotes) Иоанном, учеником Господним, свидетельствуют (marturousin), [говоря, что] Иоанн передал [им такое же предание]. Ибо он пребывал с ними до времен Траяна. Некоторые из них видели не только Иоанна, но и других апостолов — и от них слышали то же, и свидетельствуют об истине этого сообщения (testantur de huiusmodi relatione)

Далее Ириней приводит Ин 8:57 («Тебе нет еще пятидесяти лет») и делает из этих слов вывод, что в то время Иисусу было за сорок — иначе иудеи сказали бы ему: «Тебе нет еще сорока». Очевидно, именно этот текст он имеет в виду в приведенном отрывке («свидетельствует о том Евангелие»). Дальнейшая ссылка на старцев обычно понимается в том смысле, что Ириней, мол, знал предание, также подтверждающее, что Иисус прожил больше сорока лет[1082]. Верно, что Ириней несколько раз цитирует «предания старцев» — и, по–видимому, в большинстве случаев, если не всегда[1083], эти предания исходят от Папия. Но в этом случае более вероятно, что Ириней имеет в виду Ин 21:24 («знаем, что свидетельство его истинно»). Множественное число в этом стихе он понимает как указание на старцев, которые знали Иоанна в Азии и свидетельствуют об истинности всего, что он написал в своем Евангелии. Таким образом, вместе со всем Евангелием они подтвердили истинность и Ин 8:57. Как они могли удостоверить истинность всего, написанного Иоанном? Во–первых, подтвердив, что эти предания действительно передал им Иоанн, ученик Господень; и во–вторых, поскольку некоторые из них в прошлом были знакомы с другими апостолами, и сообщения Иоанна не противоречили тому, что они слышали от них.

Пока что сообщение о том, что старцы удостоверили правдивость Евангелия от Иоанна, совпадает с рассказом Канона Муратори. Это общее в них вполне может восходить к Папию. Есть, однако, два важных различия. Во–первых, Ириней, помещая Иоанна, ученика Господня, среди «других апостолов», по–видимому, включает Иоанна в число апостолов — как и в некоторых других местах. К тому, что говорит об Иоанне Ириней, мы вернемся в следующей главе. Однако его лексика здесь отличается от лексики Канона Муратори, в котором Иоанн и Андрей противопоставлены — как «один из учеников» и «один из апостолов». Возможно, в последнем сохранилась Папиева атрибуция Евангелия Старцу Иоанну. Во–вторых, по Иринею, истинность Евангелия удостоверяли старцы, знавшие Иоанна, — по Канону Муратори, это были его «товарищи–ученики и епископы». Объяснение такого различия, которое мы сейчас дадим, подтвердит, что оба автора были в зависимости от мнения Папия.